Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Только после 19 часов противник обнаружил аэродром,и вскоре около 30 бомбардировщиков Ю-87 в сопровождении истребителей Me-109 прилетели на его штурмовку. Завязался воздушный бой. Несмотря на явное преимущество, противнику всё же не удалось уничтожить наши «чайки» на земле. Бомбардировщики, атакуемые советскими лётчиками, вели не прицельный огонь, а били по площадям, их бомбы не достигали цели. В этой схватке потери были с обеих сторон.
На глазах у личного состава полка совершил подвиг командир звена лейтенант Н. П. Ерошин[28]. Он прямо со взлёта пошёл в лобовую атаку. Немецкий лётчик на Me-109 имел явное преимущество в скорости и манёвренности, мог без труда сбить взлетающий самолёт. Однако Ерошин не дрогнул и не свернул с курса. При сближении одновременно прозвучали две длинные пулемётные очереди. Ценой своей жизни советский лётчик сбил фашистского стервятника. Товарищи похоронили лейтенанта Ерошина рядом с аэродромом… Советское правительство высоко оценило успехи 127-го ИАП, совершившего в первый день войны 180 боевых вылетов…» (277)
Этот текст (опубликован «Военно-историческим журналом» в 1971 году) написал подполковник А. П. Проскурин, в первые дни войны – заместитель командира 127-го ИАП по политчасти. Я столь же подробно процитировал его ещё в самой первой версии книги «На мирно спящих аэродромах», сопроводив следующим комментарием: «Если бы не упоминание про «первый день войны» и географические названия, то воспитанный советскими писателями советский читатель категорически не поверит в то, что речь идёт о событиях 22 июня 1941 года».
Впечатление и вправду создаётся такое, что события эти происходят в другой стране, в другой армии, не в том году… Командир полка на своём месте, дежурное звено – на взлёте, телефон – на связи, аэродром замаскирован так, что немцы его еле нашли к вечеру, на удар по аэродрому истребительный полк отвечает огнём, и даже слова про «сложившуюся обстановку» служат вовсе не прелюдией к сообщению о «перебазировании» километров на 300 в тыл («в сложившейся обстановке командование полка стремилось обеспечить своевременную подготовку самолётов к повторным боевым вылетам…»).
Выглядит это всё красиво, вот только правдиво ли? Год публикации – «застойный», автор – политработник, что по нынешним временам звучит не слишком убедительно… Я включил этот текст в «Мирно спящие аэродромы», поскольку – в отличие от сотен других статей подобного жанра – подполковник Проскурин даёт шесть ссылок на архивные фонды ЦАМО. Но признаюсь, «червячок сомнения» шевелился. И вот теперь у нас появляется возможность сопоставить публицистику с уникальным первичным документом.
Документ действительно совершенно уникален. Ничего подобного мне не удалось обнаружить в архивных делах других авиаполков. Речь идёт о «Журнале учёта боевой работы 127-го ИАП». (278) События первого дня войны описаны на 7 больших (в разворот) листах стандартной учётной формы. 31 эпизод «боевой работы» полка зафиксирован с точностью до минут (время взлёта, посадки, общий налёт группы, задание, отчёт о его выполнении и потерях). О том, что «Журнал» составлен по горячим следам событий, можно судить не только по обилию мельчайших подробностей (что едва ли возможно было восстановить задним числом), но и по очевидному незнанию составителем «Журнала» некоторых важных обстоятельств. Например, история с тараном, совершённым старшим политруком А. С. Даниловым, – прогремевшая на всю страну и отмеченная 9 июля 1941 г. Указом Президиума ВС СССР и передовой статьёй в газете «Красная Звезда», – в «Журнале» представлена так: «Один самолёт И-153 (ст. п-к Данилов) не вернулся на свой аэродром». На полях приписка простым карандашом: «Лётчик ранен». (279) И никаких таранов…
Уже один только факт наличия такого документа подтверждает главное: с рассвета до заката 22 июня 1941 года 127-й ИАП оставался воинской частью, управляемой и дееспособной. Подтверждается и основная канва событий, описанная в статье замполита Проскурина. Число вылетов истребителей, пересчитанное с помощью современного калькулятора, оказалось равно 179. Правду сказать, в это число (179 вылетов) входят и 35 перелётов с аэродрома на аэродром, но учитывая, с какой плотностью висели немецкие самолёты в небе над районом базирования 11-й САД, «прогулочными» эти полёты тоже не назовёшь. Некоторые лётчики 127-го ИАП действовали в тот день с огромным напряжением: 6 вылетов выполнил мл. лейтенант Дерюгин, по 5 вылетов – лейтенант Купча и старший политрук Артёмов, по 2 – 3 вылета совершили Данилин, Данилов, Дроздов, Дружков, Жуковский (будущий генерал-полковник авиации), Фёдоров.
Полк действительно до самого вечера находился в «исходной точке», на аэродроме Лесище. Перебазирование – причём перебазирование на соседние аэродромы дивизионного района, а не в глубокий тыл – началось только в 20 час. 08 мин. Именно в этот момент (т.е. даже позднее, чем пишет Проскурин) и произошёл первый за весь день налёт авиации противника. Едва ли кто-то сможет сейчас ответить на вопрос – было ли это случайным совпадением или у немцев хорошо поработала воздушная разведка. Состав ударной группы был, конечно же, меньшим: никаких «30 бомбардировщиков Ю-87» в документе не видно, но и одни только «мессера», подловившие истребители 127-го ИАП в момент взлёта, нанесли полку серьёзные потери:
«При взлёте было нападение группы Me-109 на аэродром Лесище. Лётный состав, сделав несколько атак по самолётам противника, ушёл на посадку (так в тексте. – М.С.) группами и в одиночку на аэродромы Щучин, Желудок, Лида (карандашом приписано: «Слоним»). В результате воздушного боя сбит 1 Me-109. Потери: убитых 2 (л-т Ерошин, ст. л-т. Кузьмин), не вернулось 1 (л-т Петькун), сел вынужденно 1 (ст. политрук Артёмов получил лёгкие ушибы при капотировании самолёта, самолёт разбит). (280)
Налёт продолжался не «40 минут» (как в докладе начальника штаба 33-го ИАП) и не полтора часа, как это принято в позднейших рассказах про «сокрушительный удар по аэродромам», а не более 7 минут (что гораздо более правдоподобно – исходя хотя бы из боезапаса Me-109). Поднявшиеся в 20.15 с аэродрома Лесище 3-я и 1-я эскадрильи уже не встречают в воздухе немецкие истребители.
Большой групповой бой над аэродромом Черлена действительно был, причём в то самое время, которое и указывает Проскурин: с 10.10 до 10.30. Первыми в него вступили 8 «чаек» под командованием мл. лейтенанта Дерюгина, которые возвращались с патрулирования над Гродно, затем к ним на помощь было поднято в общей сложности ещё 23 истребителя 127-го ИАП. Силы противника оценены как 27 (в другом сообщении – 30) бомбардировщиков «Дорнье-215»[29]с истребительным прикрытием неуказанной численности. Потери полка в этом бою были даже меньше, чем указывает Проскурин, хотя также весьма тяжёлыми: две «чайки» были сбиты, лётчики Марков и Михайлов погибли, лейтенант Варакин был ранен, посадил самолёт вынужденно вне аэродрома, старший политрук Данилов был ранен, самолёт разбит (будем считать, что при таране). Лётчики 127-го ИАП заявили после этого боя о 2 сбитых «Дорнье» и 2 истребителях эскорта, идентифицированных как Ме-110.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
