Внезапный позыв к рвоте, вспышка головокружения и нарастающая пульсация в затылке обрушились неожиданно, и Пашка поспешил достать из кармана пригоршню флаконов с таблетками. Не разбирая особо, какие от чего, он вытащил по штуке каждой, собрал в горсть и, одним махом закинув в рот, сглотнул. Легче не стало, однако уверенности придало.
Рядом с Пашкой уселся Библиотекарь и, хлопнув дверью, велел:
– Трогай, Митрич. Нам в отдел.
– Сделаем.
Машина рыкнула движком, дернулась и, плавно набрав обороты, ушла с места, оставляя водителя мерседеса в бессилии глотать пыль.
– Вы уж простите моих ребят, – Библиотекарь откинулся на спинку дивана и, обернувшись, с улыбкой на лице наблюдал за пытающимся догнать москвич немецким агрегатом.
– А что они? – удивился Пашка. – Разве что напряженные какие-то.
– И не удивительно. Вы же на нашем языке кто? Правильно – параллельщик, хоть и коллега, а мои ребята на чужом поле пока не играли. Доверия, так сказать, нет.
– И как же его заслужить? Сложно работать, когда на тебя косятся, как на какое-то чудо заморское, и каждую минуту ожидают подвоха.
– Жизнь заставит, заслужите. Вы в курсе предполагаемой операции?
– Увы, – Пашка пожал плечами. – Мне сказали, что все сообщат на месте. Мое задание простое: вытащить нашего мальчика из неприятной ситуации. Зовут его Федя, фамилия Папанов. Годиков ему двадцать три на сей момент, и он секретный ученый, с жуть какой тайной биографией и уровнем интеллекта, который если поделить на пять, превышает среднестатистический.
– Все просто, – Библиотекарь криво усмехнулся, – и одновременно сложно.
– И как же вас понимать?
– Вас действительно не просветили? – на лице параллельного начальника в первый раз отразилось откровенное недоумение.
– Нет, – покачал головой Кочетков. – Босс в Москве, заместитель его разве что в припадке от напряжения не бьется, хоть и не по должности ему руководить, а профессор Градский уповал на вас, и, видимо, не счел нужным давать более подробные комментарии.
– Узнаю контору, – вновь усмехнулся Библиотекарь. – Парашютиста выслали, а парашют ему выдать забыли. Возможно, у них и были свои причины оставить собственного полевого агента в полном неведении, однако я таковых не вижу и обратных инструкций по этому поводу не получал.
– Так в чем же, собственно, изюминка?
– В работе господина Папанова. В проекте, который он вел. Некоторые циники утверждают, что исчезновение Федора связанно именно с финалом изысканий и успехом в них. Название «Протокол Шторм» вам ни о чем не говорит?
Пашка отрицательно мотнул головой.
– Тогда я вкратце объясню, – Библиотекарь опасливо взглянул на Митрича, уверенно крутящего баранку, – объясню, но уже в отделе, в моем кабинете. Там сподручнее.
Берлога библиотекаря на втором этаже давно знакомого здания ничем особым от привычного не отличался. Разве что полки были развешаны немного по-другому, да Дюма-отец с Дарвином поменялись местами. Те же обои, те же рабочие графики.
Убедившись, что сотрудники отдела разошлись по своим местам, Библиотекарь прикрыл дверь и вместо привычного кофе выставил на стол пузатую бутылку виски и два стакана.
– Пейте, – уверенно кивнул он, – ибо вам, Драйвер, это может пригодиться, когда вы узнаете обо всем.
Пашка пожал плечами и опрокинул содержимое бокала в рот, как водку. Напиток немного обжег, а потом, разгоняя кровь, побежал вниз огненным ручьем. Пашку действительно начало немного отпускать, и он сосредоточился на рассказе Библиотекаря.
– Вопрос национальной безопасности в последнее время стоит очень остро, – зашел издалека хозяин кабинета, – и многие институты, как ведомственные, так и гражданские, ведут научные изыскания в том векторе, который задает площадка переброски. Благо гранты они выдают солидные, так что умные головы слетаются на них, как мухи на… кхм… варенье.
– Вы упоминали о каком-то протоколе, – напомнил Пашка, принимая из рук командира новую порцию алкоголя, и тот утвердительно кивнул.
– Прорыв, мой друг. Вещь в голове нормального человека не укладывающаяся, и если Папанов разработал более или менее работающий прототип, то мы сможем отбиться от кого угодно.
– И от кого же? – Кочетков навострил уши и, поближе пододвинувшись к столу, приготовился услышать очередную тайну, однако следующее заявление параллельного начальства его немного задело:
– А вот это, уважаемый, не ваше дело, – все так же ровно, но с некоей издевкой, чего никогда не позволял себе настоящий Пашкин шеф, произнес мужчина. – Я уже и без того наболтал лишнего. Знаю лишь, что в дружественных мирах проблема защиты либо вскоре встанет, либо появятся намеки. Тут уже не вопрос точечной безопасности, а всего конгломерата в целом. Вы же знаете, что все дружественные параллельные миры с сорок седьмого года двадцатого столетия объединены в конгломерат, и на этой основе активно обмениваются знаниями, технологиями, а иногда, если совсем прижмет, то и людским ресурсом.
– Конечно знаю, – честно соврал Пашка. О чем-то таком он догадывался, но вот как работает схема, задуматься времени не нашел. Впрочем, после объяснений Библиотекаря некоторые части головоломки встали на свои места.
– А знаете, как это выглядит на деле?
Пашка пожал плечами. Библиотекарь усмехнулся, отставил стакан в сторону и, потянувшись, перевернул карту города, которая была закреплена на стене. На оборотной стороне в центре были изображены несколько кругов, а вокруг еще около полусотни, наслаивающихся друг на друга. Каждый из кругов был отмечен пентаграммой и подписан ровным почерком. Само изображение могло показаться чьей-то детской забавой, если бы не тщательность, с которой была выполнена работа, да цветовая гамма, перетекающая из цвета в цвет удивительно гармонично.
Палец хозяина кабинета уперся в центральный круг.
– Видите, Драйвер, – произнес он, – это наша реальность. Обратите внимание, сколько окружностей касаются ее? Ну же! Смелее.
Кочетков прищурился и внимательно всмотрелся в ровные, наплывающие друг на друга окружности.
– Порядка десяти, – наконец выдал он.
– Верно, – Библиотекарь удовлетворенно кивнул. – Все они – это не более чем точные копии друг друга, да и мы, разумеется, скорее всего, являемся чьей-то копией. Однако тут прослеживается некая закономерность. Все окружности вблизи нашей родной, окрашены в ровный светло-зеленый цвет, за исключением парочки с оранжевым оттенком. Исходя из «легенды», данная цветовая гамма говорит о том, что примыкающие миры если не идентичны, то удивительно похожи друг на друга. Научные разработки, технический прогресс, основные вехи в истории, политике, культуре – все это без исключения составляет единое целое, и если бы наш современник вдруг прорвался сквозь ткань реальности и очутился в ближайшей вселенной, он, что вполне вероятно, так бы и не понял, что произошло.
