– И теперь вы хотите отомстить.
– Месть – это бесполезная трата эмоций, – отрицательно покачала головой Надин.
– Но вы хотите, чтобы я не допустил подобного в будущем, хотя при этом могут погибнуть невинные люди. Мне кажется, что в ваших рассуждениях кроется трагическая ошибка. Вы сами не можете сохранять беспристрастность после того, что случилось с вашей сестрой.
– Давайте лучше говорить о вас, – перевела разговор доктор. – Вы солдат, человек действия. Вы не сможете выжить в неволе.
– А под неволей вы подразумеваете семью и все, что ей сопутствует?
– Вы же уже один раз попробовали это, с Джанет и Кимберли. Вы что, ничему не научились? Попытка «приручить» вас привела только к мучениям тех, кого вы любите.
– Вам только кажется, что вы меня знаете…
– Мы оба очень хорошо знаем вас. Вы орел, а орлы не летают в стае. И приручить их невозможно. Они просто не живут в неволе.
– Вы могли бы стать самым худшим брачным консультантом в мире, – заметил я.
– Прекратите ваши отношения с Виктором и сосредоточьтесь на вашей работе.
– Вы нужны Родине, так?
– Хотя я и не люблю избитые клише, но это так.
– А что насчет Сала?
– Сала Бонаделло?
– Вы не будете возражать, если я продолжу свое сотрудничество с ним?
Какое-то время Надин обдумывала этот вопрос.
– Думаю, что нет, – вздохнула она наконец.
Увидев, что я недоверчиво поднял брови, она добавила:
– Работа на Сала держит вас в тонусе. В конце концов, какой вред это нанесет человечеству, если в одно прекрасное утро оно узнает, что на свете стало одним подонком меньше?
– Надин, вы абсолютно ужасный психотерапевт.
– Это вполне возможно, однако никак не влияет ни на вас, ни на то, что вы должны делать.
– И тем не менее, – закончил я, – я уйду из этого бизнеса, женюсь на Кэтлин и буду помогать ей растить Эдди.
Врач молчала.
– Вы во мне разочаровались.
– Не совсем так. А что касается женитьбы на Кэтлин, то, если это поможет вам побыстрее поправиться, это тоже отличная мотивация.
Глава 46
Меня предупредили, что курс физиотерапии будет неприятным и болезненным. Вместо этого он показался мне очень стимулирующим. Каждый укол, сопровождавшийся болью, заставлял меня чувствовать себя живым, и мне хотелось еще и еще. Доктор Говард попытался было ограничить мои занятия с утяжелениями и тренажерами для укрепления ног, но я был неутомим. Я поставил себе цель оказаться в объятьях Кэтлин ровно через десять дней. Надин все так же неутомимо пыталась освободить меня из «неволи», но что она могла поделать? В борьбе за мою душу победа всегда будет на стороне Кэтлин.
Однажды Надин вошла в мою комнату и выключила тренажер, который выкручивал и растягивал мои коленные суставы.
– Коннер, – сказала она. – К вам посетители.
– Кэтлин? – Мое сердце забилось быстрее.
Она отрицательно покачала головой.
– Если вам нужна Кэтлин, то вам придется связываться с ней самому.
– Тогда кто?
Я услышал электрическое жужжание еще до того, как увидел его самого.
– Рад ви…деть вас мис…тер Пэйн… Хо…рошо вы…гля…дите.
– Привет, Виктор. А где же Хьюго?
– Он в ко…ри…доре… кое… с кем.
– А ты вроде бы не очень удивлен, что я жив.
– Куд…ряш…ка ска…зал мне… что вы… жи…вы.
– И все это время ты никому ничего не сказал? Даже Салу?
– Это… не мое… дело… рас…ска…зы…вать.
– А кто же, в конце концов, убил ту пару в Нэшвилле?
– Ни…кто… Я ос…та…но…вил про…ект… пос…ле то…го…, как вы… ока…за…лись здесь.
– А пришел ты для того, чтобы уговорить меня опять поработать с тобой?
– Нет… Я… часть…ва…шего ле…че…ния… Док…тор Крауч… по…про…си…ла ме…ня… По…ка…зать вам… кое…что…
– Так чего же ты ждешь?
У Виктора была квадроплегия, а это значит, что у него были парализованы все четыре конечности. Однако, как и у многих квадроплегиков, паралич был не полным. Виктор все еще имел возможность как-то шевелить пальцами рук. И ими он управлял целой батареей различных кнопок и рычажков, одну из которых использовал, чтобы призвать своего генерала Хьюго и своего таинственного гостя.
Хьюго вошел в комнату с очень красивой женщиной, которая показалась мне смутно знакомой.
– Крид, – произнес он вместо приветствия.
– Привет, Хьюго. Теперь меня зовут Коннер Пэйн. – Я внимательно посмотрел на женщину, которая стояла рядом с ним. Я знал, что вот-вот вспомню ее. У нее были светлые волосы до плеч. Цвет глаз был не таким, каким я видел его в последний раз, но глаза от этого не стали менее глубокими и выразительными.
– Черт меня подери, – произнес я. – Да ведь это Моника Чайлдерс. А я думал, что вы умерли.
– Я очень хотела бы, чтобы ты издох, – ответила она, – но соглашусь просто посмотреть на то, как ты мучаешься.
– И я тоже рад вас видеть, – поздоровался я. – Виктор, – я взглянул на своего прикованного к креслу бывшего работодателя, – ты же сказал, что Фатхи затрахали Монику до смерти.
Женщина зло посмотрела на карлика:
– Это… бы…ла ле…ген…да.
– Моника, у вас есть все основания меня ненавидеть, – произнес я, – но поверьте мне, я очень рад, что вы живы.
– Чтоб тебя в подворотне отымели.
– Пожелание очень заманчивое, но, к сожалению, это уже в прошлом.
– Правда? И за кого мне ставить свечку?
– А вы забавная милашка.
– А ты хотел меня убить.
– Виктор, ну и что это за история?
Виктор кивнул Хьюго, и тот начал:
– Моника была замужем за Бакстером Чайлдерсом, хирургом, который провалил операцию Виктора, после чего его парализовало.
– Это я помню.
– С Виктором Моника встретилась во время судебного разбирательства. Они общались по разовым телефонам, которые после каждого разговора выбрасывались. Бакстер был мошенником и куском дерьма. – Он посмотрел на Монику и поднял руки вверх, как бы предоставляя ей слово. И она продолжила.
– Мне абсолютно по барабану, что ты подумаешь, – начала она, – но я знала, что он врал мне уже много лет. Дважды я его прощала. А потом я встретила другого мужчину и влюбилась. Во время суда я поделилась этой информацией с людьми Виктора, и они отнеслись ко мне с пониманием. С их помощью я узнала, что у мужа есть сын на стороне от одной из его молоденьких любовниц и что он собирается развестись со мной. У меня было два варианта: или длительный бракоразводный процесс, или сделать так, чтобы его посадили за мое убийство.
