Он улыбается, зубы злобно поблескивают, то исчезая, то снова появляясь, когда мы проносимся мимо громадных фонарей.
— Какой смысл во мне? Ты создал Люси, поскольку хотел бежать от своей жизни. Я же здесь, потому что ты хочешь эту жизнь изменить и имеешь для этого потенциал. Я психиатр, имеющий цель вылечить тебя. Я твой неослабевающий голос, требующий улучшений. Я всегда побуждаю тебя стремиться к лучшему. Я существую, поскольку ты знаешь, что можешь быть лучше, чем сейчас.
— Майкл, не слушай его, — тихо говорит Люси. — Он не хочет улучшить тебя, он хочет тобой завладеть. Это просто новый трюк, чтобы ты расслабился и позволил застать себя врасплох.
Ванек смеется:
— А она неплоха. Просто молодчина. Почему твои галлюцинации гораздо умнее тебя?
— Вы оба — всего лишь части меня. Вы умны, потому что мой ум делает вас такими.
— Значит, мы используем твой разум более эффективно, чем ты, поэтому следует отдать его нам и закрыть вопрос.
— Похоже, вы намерены взять его силой.
— Не лучше ли будет, если ты уступишь добровольно?
— Нет, — говорит Люси, подаваясь вперед. — Майкл, ты прав. Ему не забрать твой разум силой, потому что у него связаны руки, как и у меня. Ванек не способен стать кем-нибудь против твоей воли. Он не может что-либо сделать или узнать без того, чтобы ты не сделал или не узнал этого первым.
Бросаю взгляд на Ванека, который покачивает головой и коварно улыбается.
— Сколько раз за последнее время, — спрашивает он, — я прогонял других пациентов? Сколько раз вызывал медсестру или задавал вопрос твоему доктору? Либо у меня есть собственное тело, либо я могу контролировать твое. Какой из этих вариантов более вероятен для человека, который может говорить по неподключенному телефону и появляться из ниоткуда на переднем сиденье движущегося автомобиля?
— Вы не можете контролировать мое тело.
— А как ты объяснишь это? — Он протягивает руку и перемещает рычаг автомата на более низкую передачу; двигатель ревет, автомобиль резко дергается и замедляется.
Отбрасываю его руку, перевожу рычаг в прежнее положение и жму на газ, чтобы восстановить скорость. Мы приближаемся к городской окраине.
Ванек складывает руки на груди:
— Так чья это была рука, моя или твоя? Видишь, как обманчивы твои органы чувств?
— Доктор Литтл знал о вас. Он вас ненавидел.
— Он знал, что ты разговариваешь с воображаемым человеком по имени Амброуз Ванек. Я был именно тем, от чего он пытался вылечить тебя. Ясное дело, он меня ненавидел.
— Вы не один год прописывали мне клоназепам. У вас кабинет на Цицеро-авеню. Я разговаривал с вашим секретарем, она тоже игра воображения?
— Улучшенная путем хирургического вмешательства, но реальная во всех других отношениях. — Доктор Ванек сидит, удобно откинувшись на спинку сиденья, сохраняя на лице самодовольное выражение. — Ты забываешь о том, что воспринимаешь мир через шизофренический фильтр: все картинки, звуки, запахи — это смесь реальных возбудителей и твоих собственных умозрительных конструкций. Если кто-то общается с тобой и твой мозг говорит тебе, что это я, ты увидишь меня. Все очень просто.
— Это… — Смотрю на него, потом протягиваю руку к заднему сиденью, где лежит рюкзак.
Беру рюкзак, открываю его, достаю пузырек с таблетками. Смотрю на наклейку, поднеся пузырек к глазам, но в машине слишком темно. Включаю лампочку в салоне и теперь вижу, что там написано: «Доктор Литтл».
Перевожу взгляд с наклейки на Ванека. Во мне закипает бешенство.
— Этот пузырек — тоже игра воображения? — Кидаю его в лобовое стекло, он отскакивает и падает к ногам Ванека. — Как я вообще могу быть в чем-то уверенным?
— Думаешь, ты единственный, у кого проблемы? — спрашивает он. — Люси была права: мы в той же мере пленники твоей изуродованной реальности, что и ты сам. Ты страдаешь от галлюцинаций? А попробуй поживи в галлюцинациях другого человека и расскажи, как тебе это понравилось.
Несколько мгновений смотрю на него, потом перевожу взгляд на дорогу. Снова качаю головой:
— Я не обязан вас видеть. Не обязан слышать. Вас не существует.
Ванек снимает очки и протирает глаза:
— Майкл, не надо этого. У нас нет времени.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть…
— Методы доктора Джонс? Даже не смешно…
— …семь, восемь, девять, десять, одиннадцать…
— Это что-то вроде экзорцизма? Думаешь, можно изгнать меня заклинаниями?
— …двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать…
В зеркале заднего вида появляется новый силуэт — контуры черного человека в шляпе с узкими полями. Это может означать только одно. На долю секунды закрываю глаза. Снова смотрю в зеркало — фигура по-прежнему там. Перевожу взгляд на дорогу. Город остается позади, автострада возвращается на уровень земли.
— На заднем сиденье человек, — тихо говорит Люси.
— Знаю.
— У него нет лица.
Делаю протяжный вдох и так же медленно выпускаю воздух.
— Знаю.
Глава 25
— Безликие — реальность, — сообщает Ванек.
Упорно игнорируя его, смотрю на дорогу.
— Не этот, конечно, и не наркодилер, которого ты видел мельком и пристрелил. Они — игра твоего воображения, как и Люси.
— Как вы, — зло парирует Люси.
Ванек усмехается:
— Ну, если тебе от этого легче.
Продолжаю игнорировать его, пытаюсь перечислить штаты в алфавитном порядке. Айдахо, Айова, Алабама, Аляска, Аризона, Арканзас… Вашингтон… Вермонт…
— Вайоминг забыл, — говорит Ванек. — Но как я уже сказал, это игра твоего воображения. Хотя безликие существуют на самом деле.
Пытаюсь прогнать все посторонние мысли, чтобы в голове воцарилась ясность.
— Майкл, они хотят тебе помочь. — Ванек смотрит на меня решительно и твердо. — Я уже говорил: ты один из них.
— Вы солгали.
— Ага, значит, теперь признаешь мое существование?
Молчу. Стараюсь ни о чем не думать. Это труднее, чем я ожидал. Нужно было брать уроки медитации или чего-то такого.
— На самом деле я не догадывался об этом, пока ты не убил Ника, — говорит Ванек. — В тот раз мы впервые увидели одного из них так близко — благодаря эффекту размытия. Понимаешь, никто другой, кроме тебя, не замечал ничего необычного на лице Ника — он был всего лишь одним из уборщиков. Но с тобой дела обстоят иначе.
— Это называется шизофрения. Именно вы поставили такой диагноз.
— Да, конечно, это объясняет остальные твои визуальные искажения, кроме этого. Ты находился под воздействием лекарства, и галлюцинации одна за другой оставляли тебя. Но все же ты увидел бесформенное пятно вместо лица Ника.
