— Как такой абсурд мог прийти тебе в голову?
— А что еще я мог подумать, застав свою жену в объятиях сына моего злейшего врага?
— Не было никаких объятий! Мы вели разговор личного характера.
— Запомни, я вообще запрещаю тебе разговаривать с этим подлецом о чем бы то ни было.
— Ты не смеешь подозревать меня в измене только по тому, что наставил рога не одной сотне несчастных мужей.
— Пока у меня нет для этого оснований.
Сабрина вся кипела от ярости. Ведь она не дала ему ни малейшего повода для подозрений.
Найл схватил ее за локоть и повернул к себе лицом.
— Я не потерплю супружеской неверности, слышишь?
— Значит, ты можешь лезть под каждую юбку, а я должна оставаться добродетельной и целомудренной?
— Именно так! Она отдернула руку.
— Вам нечего опасаться, милорд. Я не нарушу клятвы, данные у алтаря, чего не скажешь о вас. Вряд ли в округе найдется хоть одна женщина, с которой бы вы не переспали.
— Мужчина не женщина.
— Неужели? — с издевкой спросила она.
— В самом деле. Мужчина не может зачать внебрачного ребенка от другого мужчины.
— И это дает тебе право соблазнять любую женщину? Он прищурившись смотрел на нее. Во взгляде его была угроза.
— Я могу делать все, что хочу. Тебя это не касается. Я не давал клятвы верности, когда согласился на этот проклятый союз.
Сабрина опустила глаза, чтобы он не заметил в них боли.
— Предупреждений больше не будет, мадам. Держитесь подальше от Бьюкененов.
Оставшийся путь они проехали молча. В Крегтурике Сабрина пошла к себе в спальню.
Найл не последовал за ней. Не пришел он и ночью. Впервые со дня свадьбы Сабрина лежала в огромной постели одна. Сон не шел. Как он посмел обвинить ее в супружеской измене?
Ее злила позиция Найла в отношении брака — двойной стандарт. Вопиющая несправедливость. Он требовал от нее соблюдения клятв верности, а сам пользовался неограниченной свободой.
И что самое худшее — она любила этого человека!
Будь он трижды неладен…
Когда Сабрина поднялась с постели, Найла и след простыл. Она могла бы расспросить слуг, где провел ночь ее муж, но не хотела унижаться.
В половине двенадцатого Сабрина сообщила миссис Петерсон, что собирается навестить деда, накинула плащ, взяла пса, оседлала лошадь и отправилась на встречу с младшим сыном Оуэна Бьюкенена.
Сабрина понимала, что сильно рискует. Но не желала подчиняться приказам Найла. Однако не это было главное. Она надеялась узнать, почему был угнан скот и кто за этим стоял.
Кейт Бьюкенен прав. История эта плохо пахнет. Бьюкенены убеждены в том, что она начала конфликт, обманула их, предложив мировую. Сабрина помнила встречу с Оуэном в день своей свадьбы. Вряд ли он притворялся, обвинив ее в том, что она обманом заставила их ослабить бдительность при охране скота. Но Сабрина не сомневалась в том, что это Бьюкенены нарушили договор. А что, если они виноваты не больше, чем она? Если не крали скот накануне того набега, что устроил Найл? В этом случае можно было понять их возмущение.
Сабрина в отчаянии стиснула зубы. Обсуждать эти темы с Найлом она не могла. Ослепленный ненавистью, он считал всех Бьюкененов ворами и убийцами. Но если есть шанс установить мир, она не упустит его только потому, что боится мужа. Тем более что именно в его интересах замириться с Бьюкененами.
Найл заподозрил ее в супружеской измене, но Кейт Бьюкенен не проявил по отношению к ней никаких нежных чувств. Скорее наоборот. Он бы с радостью вцепился ей в горло и уду шил. Если они встретятся днем, то в этом не будет ничего предосудительного. К тому же такой день, как этот, серый и хмурый, едва ли располагает к романтическим отношениям. Сабрина зябко поежилась, взглянув на горы, окутанные туманом.
Поглощенная своими мыслями, Сабрина ничего не замечала вокруг, однако красота природы постепенно захватила ее, настроение у Сабрины поднялось, затеплилась надежда. Вдали блестела серебристая гладь озера, окруженного деревьями.
Пронзительный крик кроншнепа пронзил воздух, когда Сабрина остановила лошадь. У берега стоял фермерский домик — из беленого камня с соломенной крышей. Из трубы лениво вился дымок. За домиком мирно пасся конь.
Черноволосый мужчина, что прислонился к стволу рябины, стоял к ней спиной, но, услышав тихий цокот копыт ее кобылы, обернулся.
Какое-то время Кейт молча смотрел на нее, сжимая рукоять меча. Сабрина подошла к нему.
— Добро пожаловать, миледи.
— Вы собираетесь меня зарезать, сударь? Он криво усмехнулся:
— С моей стороны это было бы ошибкой, если то, что я слышал о вас, правда. Нет, я вооружился против вашего зверя. — Он кивнул в сторону гигантского пса, который сделал стойку, готовясь по первому приказу броситься на обидчика хозяйки.
— О, простите меня. — Сабрина подозвала пса и велела ему лечь.
— Спасибо, что пришли, миледи, — немного расслабившись, сказал Кейт.
— Нет нужды меня благодарить. Мне так же сильно хочется разгадать эту тайну, как и вам.
— Макларен утверждает, что он тут ни при чем?
— Я его об этом не спрашивала. Найл на меня рассердился. Он не знает, что я сюда пришла.
Не успела она произнести эти слова, как услышала за спиной стук копыт.
Сабрина обернулась и обмерла. Из-за домика показался большой черный конь. Плечи всадника были укрыты пледом Макларенов.
Кейт схватился за меч, Сабрина сжала кулаки. Муж решил ее выследить? Какая низость!
Придержав коня, Найл подъехал к Сабрине. Рэб радостно заскулил, однако Найл сделал вид, будто не замечает его.
— Вижу, тебе не терпится попасть на тот свет — процедил сквозь зубы Найл, обращаясь к Кейту. — Я велел тебе держаться подальше от моей жены. Очевидно, мне следует преподать тебе урок.
— Попробуй! — с вызовом произнес Кейт, выхватив меч из ножен.
— Нет! — воскликнула Сабрина, когда Найл соскочил с коня. — Остановитесь! Пожалуйста! — Сабрина направила лошадь так, чтобы оказаться между враждующими сторонами. — Прошу вас! Это абсурдно. Нет никакого повода для кровопролития.
— Сабрина, убирайся! — потребовал Найл.
— Да, миледи, — согласился с ним Кейт. — Это не ваша битва.
— Моя, чья же еще! — Она умоляюще посмотрела на Кейта, понимая, что урезонить его будет легче, чем мужа. — Мистер Бьюкенен, прошу вас, эта встреча была ошибкой. Мне не следовало приходить. Пожалуйста, уходите.
Кейт переводил прищуренный взгляд с нее на Найла.
— Прошу вас, — взмолилась она.
— Я не оставлю вас наедине с ним.
