Во время антракта для него стало неприятным открытием, что жена не так уж ему предана.
Раскрасневшись, Сабрина вышла на террасу подышать воздухом. Она надеялась, что муж выйдет за ней следом. Ей хотелось вместе с Найлом посмеяться над ее успехами. Однако он не научил ее, как избавиться от слишком ретивых кавалеров.
Но, услышав шаги за спиной и обернувшись, она, к ужасу своему, увидела, что к ней идет не муж, а Кейт Бьюкенен — четвертый, младший сын Оуэна, единственный оставшийся не женатым. Он напоминал отца мощным сложением и смуглым лицом, но бороды не носил.
— Пожалуйста, не уходите, миледи, — тихо произнес Кейт.
Сабрина застыла в нерешительности, вцепившись в мрамор перил. Этот человек был злейшим врагом ее клана и ее мужа. Находиться с ним рядом было опасно, но и трусливо убежать она считала для себя недостойным. Кровь ее все еще кипела при воспоминании о недавнем вероломстве Бьюкененов. Оуэн дал ей слово, что в обмен на мзду не станет нападать на скот, но тут же нарушил его.
Кейт Бьюкенен подошел к ней вплотную и пристально посмотрел ей в глаза.
— Итак, вы — та самая женщина, что грозилась проткнуть ножом сердце моего отца и схватилась в рукопашной с моими соплеменниками. — В голосе его была не одна лишь горькая ирония, в нем было восхищение. — Вы должны гордиться своим успехом. Предложили нам стать союзниками, а сами заманили нас в ловушку. Поймали нас на крючок, как форель на наживку.
— Я? — переспросила Сабрина, пораженная резкостью его тона. — Не я совершила предательство.
— А кто? Не мы начали бойню. Это вы, Дунканы, стали воровать у нас скот. Мы заключили сделку, а вы, стоило нам ослабить бдительность, нанесли удар из засады.
— Но мы ничего такого не делали, сэр! Он угрожающе сжал кулаки:
— По-вашему, я лжец? Сабрина сделала глубокий вдох.
— Я понятия не имею, лжете вы или нет, но, уверяю вас, ваши слова не соответствуют действительности. Мы не стали бы нападать на ваш скот, если бы вы не совершили набег на наш!
Кейт схватил ее за подбородок цепкими пальцами, заставляя посмотреть ему в глаза. Сабрина выдержала его взгляд, хотя ее била дрожь.
— Мы не начинали войну, говорю вам!
— И мы не начинали!
Он пробормотал ругательство и схватил ее за предплечья, сминая тонкую ткань платья.
— Уберите руки, сэр! — приказала она. — Не то я позову на помощь. Моему мужу не понравится то, что он увидит.
Он ничего не отвечал, глядя на нее, лишь зло сверкал глазами. Должно быть, он удивился тому, что увидел, поскольку через несколько секунд выражение его лица изменилось — оно стало озадаченным.
— Я чую запах гнилой рыбы, — медленно проговорил он. — Если не вы это начали…
Оба были достаточно сообразительны. Если ни один из них не лгал насчет набега, то в роли обманутых оказались оба племени.
Сабрина нахмурилась:
— И все же кто-то начал все это. Кто-то, кто пошел на обман.
— Или предательство.
— Но кто?
— Как насчет вашего мужа?
— Найл? Он никогда не стал бы действовать исподтишка. Он не делает тайны из своей ненависти к вашему клану.
— Может, он просто не сказал вам об этом?
Чей-то негромкий шепот вспугнул обоих. Молодая пара направлялась к террасе и удивленно на них смотрела.
Сабрина попыталась отстраниться, но Кейт Бьюкенен не собирался ее отпускать.
— Этот разговор не закончен, миледи. Вы можете встретиться со мной завтра?
— Встретиться с вами?
— Да. Вы знаете, где озеро Войл?
— Да, но…
— С севера в озеро впадает ручей. Вы найдете меня там, когда солнце будет в зените…
— Ах вот ты где, моя дорогая, — протянул приятный мужской голос с весьма жесткими нотками.
Сабрина замерла. Найл стоял в дверях, и выглядел он в своем наряде весьма элегантно. Возле него крутилась Ева Грэм, и глаза у нее округлились от любопытства.
Сабрина почувствовала себя виноватой. Она не хотела, чтобы ее муж видел, что она общается с его злейшим врагом. Однако Найл не дал ей возможности объясниться.
— Ты, конечно же, хочешь вернуться в гостиную, моя дорогая, — сказал он с опасной вкрадчивостью. — Чтобы не пропустить последнюю часть прекрасного концерта.
Сабрина пребывала в нерешительности. У нее не было желания закатывать сцену, и все же имело смысл подождать, пока она сможет поговорить с Найлом наедине, когда гнев его поутихнет.
— Сабрина, — повторил он, сверля ее взглядом.
— Да… конечно, — произнесла она. Бросив виноватый взгляд на Кейта Бьюкенена, она, подхватив юбки, почти бегом поспешила в гостиную и лицом к лицу столкнулась с вдовой Грэм.
— Я знаю, — пробормотала Ева, окинув ее тревожным взглядом, — что посоветовала вам пофлиртовать с другими мужчинами, но зачем было в качестве объекта выбирать кровного врага Найла?
— Уверяю вас, я и не думала флиртовать.
— Со стороны все выглядело именно так. Он явно собирался вас поцеловать.
— Неужели вы поверили в то, будто я на такое способна?
— В данном случае не важно, во что поверила я. Сабрина опасливо посмотрела через плечо. Хотела бы она знать, что происходило сейчас на террасе.
Ее удивило бы, узнай она, что Найл боролся с гневом и ревностью. Впрочем, это удивило и его самого. Он совершенно не был готов к такому острому приступу ревности при виде Сабрины в объятиях другого мужчины… особенно этого. Подумать только, она шепталась с сыном самого Оуэна Бьюкенена, договаривалась с ним о свидании. Кровь предков вскипела в венах Найла.
— Насколько я понимаю, вы назначили моей жене свидание. — Найлу стоило немалых усилий говорить спокойно. Бьюкенен сжал кулаки:
— А что, нельзя?
— Нельзя, если хотите дожить до рассвета, — с улыбкой ответил ему Найл.
Мужчины долго молча смотрели друг на друга.
— Видит Бог, — сказал Кейт наконец, — я никогда не считал вас дураком. Но вы не заслуживаете этой женщины.
Он ушел, протиснувшись мимо Найла.
Спустя непродолжительное время Найл присоединился к жене в гостиной. Его синие глаза сверкали как лед. Сабрина вздохнула с облегчением, когда концерт закончился.
Не проронив ни слова, Найл повел ее к экипажу. Путешествие их началось в тягостном молчании.
В полусумраке она не вполне могла различить его черты, но в голосе, когда он заговорил, звучали стальные нотки.
— Предупреждаю тебя, мышь, ты не сделаешь из меня рогоносца!
— Рогоносца?
Сабрина открыла рот от удивления. Будь перед ней другой мужчина, она подумала бы, что он ревнует.
