…Сергей и она, держатся за руки… Этого ему хватило, чтобы мозги почти отключились и на поверхность всплыли инстинкты. Звериная, первобытная ярость и разъедающая внутренности жажда крови соперника. Желание схватить свою женщину, унести куда подальше и пусть там разберется, что ей нужно. Он ведь лучше! Да! Он лучше! Быстрее, сильнее… И он ее больше любит…
Дикому пришлось срочно бежать, чтобы инстинкты не начали править бал…
Так позвонить или зайти? Что там она говорила?
А, впрочем, уже не так важно. Потому что, скорее всего, в это время Дикий будет уже недоступен для внешней связи. Обычно на подпольных боях у участников мобильники отбирали. Дикий чаще всего вообще отправлялся туда без телефона. Просто сейчас его некуда было деть.
В какую-то минуту вербер оказался в миллиметре от того, чтобы отменить все, потому что Ахасана надеется на его звонок. Это была та маленькая, еще оставшаяся нить к истинной, которую не обрубил ни ее дурацкий мужик-человек, ни ее привязанность к этому Сергею.
Дикий даже дернулся, чтобы уйти…
Приостановился, подобрался и решил, что связь с истинной важнее всего. Даже, если это будет последний их разговор. Прощальный, потому что она осталась со своим человеком и между ними уже ничего не может случиться. Он услышит ее голос: такой мелодичный и такой разный. Со звенящими нотками, когда Ахсана доказывала что-то или у нее поднималось настроение, чуть более резкий и низкий, когда она злилась или расстраивалась. Он услышит ее…
Дикий сделал несколько шагов прочь от пустыря, где когда-то вербер Таран бил по голове поздних путников и забирал их кошельки, мобильники, одежду…
– Дикий? Ты куда собрался? Отлить?
Вербер оглянулся и понял, что опоздал со своим желанием бежать, чтобы вовремя позвонить Ахсане. За ним уже пришли и теперь назад пути нет. Он видел мордоворотов Инквизитора. И если сейчас откажется, это будет выглядеть еще более подозрительно. Приложи к этому то, как ему «удивительно везло с ПОН» – и все, банде Инквизитора все ясно. А там… там и до того, чтобы проследить вербера до Ахсаны недалеко. Да элементарно даже звонок засечь.
Нет. Теперь только идти до конца. Ради безопасности нэнги, прежде всего.
* * *
Ахсана
Я впала в какой-то ступор. В полной прострации бродила по участку, раздумывая как поступить дальше. Дикий должен мне позвонить! Должен! Он ведь всегда выполнял свои обещания. Даже когда думал, что мы рассорились. Даже когда мы вроде бы расстались.
Дикий ни разу меня не подвел.
Я следила за часами на сотовом, за тем как циферки сменяли друг друга, в ожидании звонка от Дикого. Бродила по участку, как неприкаянная и почему-то все больше нервничала. Чем ближе становился «час икс» тем сильнее у меня накручивался пульс и холодели ладони. Я пошла в дом, налила себе чаю и устроилась пить его в беседке.
Звонок телефона вырвал меня из мыслей, я аж вздрогнула, слегка подскочила.
Так… Шесть. Он так рано? Ну, может неутерпел?
Однако звонила Фарида Фердинандовна:
– Ахсаночка. У тебя, я видела, дела. Давай я возьму к себе Матвея? А завтра привезу, когда скажешь?
– Эм… – я задумалась.
Я очень любила сынишку и его присутствие делало меня счастливой. Однако сейчас я, правда, была не совсем способна нормально за ним приглядывать и ухаживать. Все же ребенок – это не антистресс-тренажер. Ему нужно внимание от взрослых, ему нужно правильное и своевременное питание. Да и много чего еще ему требуется. Няня права. Сейчас мне совсем не до этого.
– Хорошо. Тогда до завтра? Можно его к телефону? – ответила я после недолгой паузы.
– Мамочка! Я переночую у няни? – голос сынишки звучал воодушевленно. Он не так часто оставался у Фариды Фердинандовны до недавних событий и похоже это времяпрепровождение малышу еще не приелось.
– Ну хорошо. До завтра, мой сладкий.
– До завтра, мамочка.
Я сбросила вызов и села обратно пить чай.
Синие сумерки – предвестники ночи – темной вуалью легли на поселок. В вышине покрикивали птицы. И мне почему-то казалось – они предвещают беду. Было что-то в их поздних песнях: надрывное и предупреждающее.
Я вновь прогулялась вокруг дома. Вышла за калитку, немного постояла и побродила туда-сюда по дороге. Так…
Семь…
Семь часов пять минут.
Семь двадцать.
Семь сорок!
Я не выдержала, и сама набрала Дикого. В конце концов, если он решил порвать со мной, потому что я уж слишком долго колебалась, выбирала и в момент нашей полной близости неожиданно решила выслушать Сергея, то пусть скажет мне это прямо. Для меня все так сложно, а для вербера – просто. Есть пара и есть семья. Остальные – это чужие. И когда чужие вторгаются в зону комфорта оборотня, видимо, он этого уже не терпит. Либо дерется, либо уходит.
Но я почему-то чувствовала, что должна убедиться, что с вербером, действительно, все хорошо.
Сотовый сразу же сообщил, что «абонент больше не абонент».
Первым моим порывом стало заблокировать номер Дикого и больше не вспоминать о нем никогда в жизни. Затем в душу ледяными змеями скользнули сомнения. Дикий не такого склада мужчина, чтобы бояться послать женщину на все четыре стороны. Не станет он в таком случае отключать телефон. Это как-то глупо и нелепо. И совершенно не в его стиле.
Предчувствие снова резануло по живому. Я вызвала такси и поехала в поселок верберов. Феликс жил и командовал именно там, так что я рассчитывала у него узнать – что случилось.
Охранники на въезде сразу же узнали меня и пропустили без лишних вопросов. Въехав на территорию, я вышла из авто и обратилась к одному из верберов-сторожей.
– Простите? А Феликс у себя? Мы с ним лично знакомы, можете проверить.
– Мы в курсе, что вы общаетесь и знаете альфу. Но он отбыл в ПОН по срочному и неотложному делу. Вызвали, буквально несколько минут назад. Вроде бы там один из агентов угодил в нехорошую ситуацию. Согласился на подставной бой, а бандиты могут заподозрить его в предательстве…
– И как же тогда мне связаться с Феликсом? Позвонить?
– Скорее всего, он не возьмет трубку. Во время срочных операций Феликс отключает телефон. Но вы можете поговорить с его бетой – Тимуром. Он свяжется с Феликсом телепатически. Ну вы знаете, наверное, что сильные беты и альфы без чипов могут это делать?
Я только кивнула.
В висках шумела кровь и сердце бешено колотилось в груди. Я вполне понимала – что за операция имелась в виду, и какой-такой непослушный агент попал в столь сложное положение. Я уже все расшифровала в словах вербера.
– Так что? Проводить вас к Тимуру?
Я кивнула еще раз, потому что язык прилип к небу и слова не хотели срываться с него.
