стал таким сильным, таким ярким. Более могущественным, чем я когда-либо себе представляла.
– И почему ты хочешь это вернуть? – спрашивает Эффи.
Хоуп обдумывает это.
– Потому что я хочу помочь Сэнди, а я не смогу этого сделать, пока не буду достаточно сильной.
– С чем именно помочь ему?
Хоуп упирает руки в бока.
– С тем безумием, каким бы он сейчас ни занимался. Я не глупая, Эффи. Я знаю, он планирует что-то грандиозное. Я больше не маленькая девочка.
– Нет, – говорит Эффи, и в её голосе слышится нечто большее, чем просто намёк на грусть. – Больше нет. Но ты ещё и не женщина. Я пообещала Сэнди, что буду оберегать тебя, и это не изменится. Никаких споров – если только ты не хочешь потрошить эту рыбу на ужин.
На данный момент это звучит достаточно убедительно для Хоуп.
По-видимому, удовлетворённая, Эффи начинает поворачиваться обратно к кухне, затем останавливается.
– Это не значит, что ты не должна пытаться понять свои способности. – Она кривит рот в одну сторону. – На самом деле я думаю, что практиковаться – это хорошая идея.
– Правда?
– Ага. Неизвестно, когда тебе может понадобиться призвать свою силу – как в Ночных пещерах. И если придут неприятности, тебе лучше быть готовой. Скажи мне, что случилось, из-за чего твой цвет стал таким сильным в пещерах?
– Я была напугана, – говорит Хоуп. – Напугана больше, чем когда-либо. Я думала, Сэнди вот-вот умрёт. Ты думаешь, в этом дело? Нужно ли мне по-настоящему испугаться, чтобы всё сработало? Вроде как ради выживания?
– Может быть, – тянет Эффи, но Хоуп кажется, что она видит сомнение в старых глазах. – Дай мне подумать.
В течение следующих нескольких дней повозки всё прибывают и прибывают на ферму Гвендл, расположенную в тени города.
Дэррок направляет их всех, десятки и дюжины, к серому полю высокой кукурузы на дальнем краю поляны, где они могут остановиться среди высоких кукурузных стеблей и остаться незамеченными. Маги принесли то, что просил Сэнди, – лунный свет. Бутылки за бутылками. Остальные принесли стрелы, луки и клинки, и маги обрабатывают оружие своим лунным светом, готовя его к битве с врагом, которого невозможно победить ничем другим. Миссис Гвендл и Дэррок приносят в лагерь бесконечные горшочки сытного рагу и овощей.
– Я не могу поверить, что пришло так много людей, – говорит Сэнди однажды вечером за кухонным столом. – Я знал, что идеи Цветной Лиги распространились по всему Доминиону, но до сегодняшнего вечера я не был уверен, захотят ли люди прийти, когда понадобится.
– Надежда – могущественная вещь, – замечает миссис Гвендл. – И истории о вашей Многоцветной Девочке дали им именно это, напомнили, что у них украли нечто ценное, священное.
– Да, – соглашается Сэнди. – Не думаю, что без неё это было бы возможно.
Дэррок помешивает вилкой серое рагу.
– Однажды, – нерешительно начинает он, – когда я был маленьким мальчиком, я увидел из своего окна падающую звезду. И мне захотелось, чтобы кто-нибудь пришёл и вернул нам цвета.
– Ты никогда мне об этом не рассказывал, – говорит его бабушка.
– Ох, через некоторое время я подумал, что это глупо. Просто воображение маленького мальчика.
Сэнди улыбается.
– В воображении есть сила, парень. Точно так же, как в желании есть великая магия.
Дэррок выглядит поражённым.
– Вы думаете, моё желание исполнилось?
Сэнди смотрит на миссис Гвендл, и та улыбается.
– Я думаю, парень, что мы сидим здесь с армией, готовой сражаться за то, чтобы вернуть миру цвет. И где-то там есть Многоцветная Девочка, которая сделала это возможным. Чудо. Если это не ответ на твоё желание, то я не знаю, что это такое. Может быть, та падающая звезда услышала тебя?
Сэнди встаёт из-за стола, подходит к окну и прислоняется к стене, глядя на серый пейзаж. Ночь прекрасная и ясная, солнце садится на западе, окрашивая небо во множество серебристо-серых оттенков.
– Вы хотите сделать ход сегодня вечером, не так ли? – спрашивает миссис Гвендл.
Сэнди морщит лоб.
– Да. Я беспокоюсь, что, если мы будем ждать слишком долго, нас могут обнаружить, и они будут готовы к встрече с нами. Кроме того, сегодня полнолуние. Я приму это за знак.
Миссис Гвендл встаёт из-за стола.
– Дэррок, спускайся в лагерь. Скажи всем, чтобы собрались во дворе в… – Она смотрит на Сэнди.
– В полночь, – говорит он. – Скажи им, что в полночь.
Ночь тихая, когда Эффи выводит маленькую лодку на середину озера. Хоуп сидит на носу, глядя на спокойную воду и мерцающие огни деревни на дальнем берегу.
Эффи опускает весла, и они плывут по течению, а созвездия сияют на них с бескрайнего сельского неба.
Они достают свои удочки, каждый насаживает на крючок светлячка и забрасывают леску в воду.
– Ничто так не согревает душу, как полуночная рыбалка, – говорит Эффи, медленно наматывая катушку. Затем, как бы невзначай, она добавляет: – Ты сегодня снова пробовала тренироваться с цветом?
– Ага. Ничего не меняется. Кажется, чем больше я стараюсь, тем сильнее он отдаляется. Это раздражает.
Эффи прищёлкивает языком.
– Что ж, продолжай пытаться, душенька. В конце концов у тебя получится.
«Она кажется рассеянной, – думает Хоуп, – всё время смотрит на луну и ёрзает».
– Это происходит сегодня вечером, не так ли?
– Что именно? – спрашивает Эффи.
– Сэнди научил меня разбираться в людях, Эффи. Я вижу это по твоему лицу. К тому же сегодня полнолуние. Ты же знаешь, Сэнди любит добавлять нотку драматизма во всё. Что бы он там ни делал, это произойдёт сегодня вечером. Скажи, что я неправа.
Эффи опускает взгляд на свою рыболовную катушку.
– Ты права.
– Что он собирается делать, Эффи?
– Честно? Я не уверена. Но я знаю, что он хочет всё исправить.
– Что исправить? – Хоуп поднимает глаза к небу и качает головой. – Почему мне никто никогда ничего не говорит? С вами всегда одни секреты да загадки!
Эффи опускает удочку, поворачивается так, чтобы они с Хоуп оказались лицом к лицу.
– Перед тем как Сэнди ушёл, он попросил меня кое-что сделать. Он попросил меня рассказать тебе историю.
– А? Какую историю?
– Тебе всегда было интересно, откуда взялся Сэнди, – говорит Эффи. – Ну, теперь наконец он хочет, чтобы ты знала.
Хоуп сглатывает. Она наклоняется вперёд.
– Зачем ему нужно, чтобы ты рассказала мне? Сэнди сам мне расскажет, когда вернётся.
Пауза.
– В том-то и дело, Хоуп. Он может не вернуться.
Горло Хоуп резко сжимается.
– Нет. Нет, не говори так.
В старых глазах Эффи блестят слёзы.
– Он попросил меня рассказать тебе его историю, душенька, при полной луне. И я должна это сделать, – её голос дрожит, и Хоуп
