— Я их выпущу, — заверил я.
— Нет, я имею в виду не через три дня или тогда, когда ты наиграешься в большого человека. Сделай это сейчас. Отпусти их, пока не произошло непоправимого. — Элис выдержала паузу, чтобы до меня лучше дошел смысл сказанного, и пятьдесят человек все это время стояли в абсолютной тишине, ожидая продолжения. — Отпусти их, Даррен. И сдайся сам.
— Хорошо, я так и сделаю. Через минуту я всех выпущу, — уступил я. — Ты будешь навещать меня? — с надеждой спросил я.
Элис подозрительно долго сохраняла молчание, после чего ответила, что будет. Неопровержимое доказательство того — хотя когда я в нем нуждался, — что люди скажут вам все, что угодно, лишь бы добиться своего. Вот ведь стерва!
— Сейчас я вернусь в магазин и выпущу заложников, так что не стреляйте, — сообщил я и развернулся, чтобы направиться назад.
Напоследок я поглядел на Элис и осознал, что, вероятнее всего, вижу ее в последний раз. От этой мысли стало так грустно. Еще до вчерашнего дня существовала слабая и призрачная надежда — еще меньше той, что мы выберемся из этой заварухи, — на то, что она порвет с Маккенном и примет меня обратно. Я встречу ее с распростертыми объятиями — ее вместе с сыном, — и мы до конца дней своих будем жить как нормальная, счастливая семья.
Вот за эту маленькую фантазию я и держался, несмотря на то, что говорил и делал в течение нескольких последних месяцев. Я успокаивал себя этой маленькой личной мечтой во время бессонных ночей. Я тешил себя этой надеждой. Теперь не было даже ее.
Я долго разглядывал Элис. Ее суровое лицо, скрещенные на груди руки — она всегда так делала, когда я ее огорчал, — развевающиеся на ветру волосы. Какая же она красивая! Бог ты мой, как я мог упустить такое? Да что со мной, черт возьми? Я боялся отвести от нее взгляд, потому что знал, что никогда больше он на нее не упадет. Но постепенно заставил себя это сделать. Отвернулся, взобрался по ступенькам на погрузочную платформу и зашагал внутрь магазина.
— Медленно и осторожно, Ты слышишь меня? Выводи их медленно и осторожно.
23. Бегство
Я сбросил маску и камуфляж раз и навсегда и быстро накинул магазинную спецовку. Поднял ворот, словно Хамфри Богарт, и опустил его, увидев, что очень похож на работника магазина, который пытается выглядеть как Хамфри Богарт (или Эрик Кантона). Так я привлеку к себе больше внимания. Лучше уж походить на всех остальных.
Я отправился в столовую, велел Гуди опустить воротник, потом последний раз обратился к гостям.
— Итак, выдвигаемся. Не толкаться, не пинаться и не бежать, пока не выберемся наружу, иначе бомба взорвется раньше положенного времени. Мы доведем вас до погрузочной платформы, потом я скомандую: «Бегом марш!» — и вы побежите. И как можно быстрее. Всем ясно?
Большинство ответили утвердительно, только одна заплаканная дамочка неустанно твердила: «Не делайте этого», отчего Боб посмеивался.
— Так, поднимаемся и шагаем к платформе.
Я повернулся к парням и убедился, что мы все одеты одинаково.
— Не позволяйте им растягиваться по одному. Они должны рвануть организованной толпой, иначе ничего не получится. — Те закивали головой, как будто поняли меня, я пожелал всем удачи и оттянул в сторону Норриса. — Ты знаешь, куда надо бежать, как только мы покинем супермаркет?
— В Таиланд? — задумался тот.
— Не торопись, Норрис. Нет, я имею в виду — в каком направлении мы рванем, когда окажемся на улице.
— Ну, через пустырь, назад к линии заколоченных магазинов, — подтвердил он.
— Ничего подобного. Туда бегут все остальные. Они будут приманкой. На самом деле надо бежать в другую сторону, влево, к трассе. Там и ждет нас Патси с машиной, — солгал я.
— А, ясно. Молодец, чувак, — проговорил Норрис и благодарно ткнул меня в бок, потом садистски улыбнулся. — Никто не знает, что ты их подставляешь?
— Нет, они придурки, — сказал я и почувствовал невероятное тепло. Какое удовлетворение!
Мы конвоировали персонал магазина вдоль небольшого коридора в направлении погрузочной платформы, стараясь держаться плотнее друг к другу. Боб шагал во главе отряда (не считая двух парней, которых он крепко держал за шиворот, используя в качестве прикрытия) и ждал сигнала, а я же прятался среди толпы где-то ближе к середине процессии. По-моему, это самое удачное место. Спереди и сзади меня могут легко схватить, когда начнется паническое бегство. А находясь в центре толпы, я в нужный момент смогу рвануть в образовавшуюся брешь в обороне, когда копы кинутся усмирять разбушевавшихся людей. По крайней мере так я себе это представлял. Раньше подобного я не делал, так что оставалось лишь надеяться, что удача окажется на моей стороне.
Удача, неожиданность и море решимости, и я, возможно, выйду сухим из воды.
— Все готовы? — прокричал я, когда все стояли на своих позициях, хотя услышать что-либо среди такого скопления бормочущих и тараторящих что-то людей оказалось практически невозможно. Но все же я услышал.
— Готов! — откуда-то сзади раздался голос Парки.
— Готов! — Гуди стоял впереди.
— Готов! — отозвался и Боб.
— Готов! — проорал Норрис.
— Ага, ага, готов! — где-то совсем рядом послышался голос Джеко, хотя у меня на сей счет возникли сомнения.
— Готов! — подтвердил Джимбо.
— Тогда удачи нам всем, парни! Ладно, Джеко, активируй бомбу, как только мы выйдем, — проговорил я.
— Что? Ах да, — вдруг вспомнил он. Удачи, Джеко.
— Ну что ж… бегом марш!!!
В тот же миг коридор закипел, меня бросало из стороны в сторону, взад и вперед, когда сто человек принялись протискиваться сквозь узкое бутылочное горлышко. Я попытался двигать ногами, но наткнулся лишь на ноги впереди стоящего парня. Попытался отойти назад, однако сила волны была слишком велика, и спустя несколько секунд я понял, что задыхаюсь.
— Назад! Назад! — прохрипел я, но паника уже началась, и люди практически карабкались друг на друга, чтобы оказаться как можно ближе к внешнему миру.
— Назад…
Толкаясь, протискиваясь, царапаясь, пробиваясь локтями, оттаскивая друг друга за одежду, карабкаясь по верху или по низу — никому из нас не удалось даже приблизиться к свету дня. Я попытался всех успокоить и навести хоть какой-то порядок, но не имел для этого ни пространства, ни сил. Хотел оглядеться, но видел лишь очертания в темноте.
— Стойте…
Сто человек вот-вот насмерть раздавят друг друга, а я ничего не мог с этим сделать. Более того, сто человек вот-вот насмерть раздавят друг друга, и во всем виноват именно я. Почему я этого не предусмотрел?
— Стойте! Остановитесь! Нет там никакой бомбы! — голосил я, но из меня выбили дыхание.
