встречу его, я скажу ему, что теперь я взрослая, что я гожусь ему в жены, что я могу родить ему много-много детей, и они не будут одиноки… Я сглотнула, посмотрела на кровавое пятно под собой. Почему любовь и рождение идут через кровь?
Си протянула мне руку:
– Не бойся. Мы все постираем сейчас, а остальное… просто присыплем пылью, никто ничего не заметит. Потом я научу тебя, что нужно делать. Это не последний раз, Уна. Такое будет происходить примерно раз в месяц.
– Раз в месяц?! – ужаснулась я. Си тихонько рассмеялась. Почему ей весело?
Си помогла мне все прибрать, мы постирали в болотце мою юбку, я переоделась в мамино платье, а потом мы вместе разорвали на узкие полосы рубашку, в которой я была. Си дала мне свои запасные панталоны, и, пока я переодевалась, она рассказывала, как работает тело каждой здоровой женщины. Тут проснулся Ралус, спросил, почему у нас лица, будто мы затеваем вселенскую шалость, и неожиданно мы с Си рассмеялись. Мы смеялись и смеялись, просто хохотали до упаду, и в эту секунду я поняла, что у женщин есть много секретов от мужчин, маленьких тайн, которыми их одарила природа, чтобы они чувствовали свою общность, свою близость друг к другу. Я взяла руку Си и сжала ее. Она улыбнулась мне в ответ.
Лошади, вырвавшись из морока пустоши, бежали весело, и Лура сказал, что уже сегодня мы подойдем к стене Атунского леса.
– Я думала, это фигура речи, – пробормотала Си, когда в предзакатный час мы остановились у древесной стены.
Огромные неохватные стволы росли так тесно друг к другу, что смыкались в сплошную стену, и я не смогла втиснуть между ними ладонь. Пока пыталась, я почувствовала их чрезмерную наполненность, распирающую живость, пресыщенную силу и – усталость от всего этого.
– Нам точно нужно на ту сторону? – спросил Ралус, и мы с Си хором ответили:
– Да.
А потом улыбнулись друг другу.
– Как вы спелись, – буркнул Ралус и спешился.
– Может быть, где-то есть вход, – пробормотал Лура и пошел вдоль стены в одну сторону, Ралус двинулся в другую.
– Я попробую забраться, – сказала Си и ловко полезла наверх. Я засмотрелась, так красиво у нее это выходило. Но деревья устремлялись в самое небо, и даже если у Си получится, то ни я, ни Ралус с Лурой не сможем попасть туда таким способом.
«Надо их попросить пропустить нас, – поняла я. – Наверняка у деревьев тоже есть язык. Лита говорила о деревьях так, будто они были живые молчаливые великаны. Я должна услышать их язык и понять его».
Я выбрала одно из деревьев, узор его коры понравился мне больше всего. Прижалась к нему вся – животом, грудью, щекой. Дерево дышало ровно, спокойно. Я подстроилась под его дыхание. Мерное, долгое. Вдох и выдох, равный целой вечности. Я увидела древние сны дерева, его сокровенные мысли. О сочной земле, о ветках, которые сплелись с ветками других деревьев так крепко, что сквозь них не видно солнца. О верхушке, что хочет тянуться ввысь, к небу, но склоняется вниз под тяжестью наполненных семенами шишек, а шишкам некуда падать, они застревают в переплетении ветвей. Их клюют птицы, собирают белки и бурундуки, но никто не может справиться с изобилием, которое дает эта земля. Когда-то деревья встали на защиту людей и себя, сотворили древесную стену, чтобы огонь и мечи императорской армии не добрались до сердца леса, но сегодня они задыхаются в плену выстроенных границ. «Деревьев много, а людей все меньше», – поняла я и попросила чуть-чуть древесной силы, чтобы облегчить их ношу. Я смогла поймать нить, ведущую к тайнам их древнего языка, и тогда…
Деревья будто бы вздохнули и отодвинулись друг от друга на один шаг. Меня окатила невидимая волна, я будто переполнилась воздухом и силой, тело качнулось, Ралус, который как раз вернулся, подхватил меня и прошептал:
– Как ты это сделала?
Между деревьями открылась узкая щель, в нее по очереди протиснулись и я, и Ралус, и Лура. Мы покричали Си, но она не ответила.
– Возможно, она уже там, – сказал Лура. – Я видел, она скакала по веткам, будто белка.
Лошадей пришлось оставить, проход был слишком узок для них, да и деревьям не понравилось бы, что лошади топчут их землю. Мы втроем шли по сумеречному коридору между двух стволов, а Лура все шептал без конца:
– Как тебе удалось? Это магия? Что ты сделала? У тебя были в роду хэл-марские ведьмы? А хофолары? Погоди, ты из атуанцев?
– Тихо! – велел Ралус.
Туннель закончился, мы вышли на поляну, затененную кронами деревьев. На поляне стояли люди. У каждого в руках, даже у старух, была палка. Они кольцом окружали Си.
Тшула
– Э-е-е-ей! – закричал Лура и бросился к Си.
Он хотел растолкать людей с палками, встать рядом с ней, но ему не дали, оттеснили и угрожающе выставили вперед свои дубины.
– Прекратите! – выкрикнул Ралус. – Мы просто хотим поговорить!
На его крик обернулись все, и я видела, как меняется выражение их лиц: недоумение, невозможность поверить, растерянность, страх, ужас.
А потом они преклонили колена.
Сначала один из них, самый высокий, с солнечной головой, потом остальные: старики, женщины, мужчины – все! Они смотрели на Ралуса с ужасом, которого я еще никогда не встречала. Ралус был принцем Вандербутом. Они могли ничегошеньки не знать о болезни императора, но лицо полководца Ронула, жестокого и непобедимого, наследника престола, его алый сюртук с вышитыми золотом гербами говорили сами за себя.
Мне стало их жаль.
Их окружали всесильные деревья, а они тряслись от страха перед одним-единственным человеком. Да, он мог привести к стене армию, но сейчас-то он сам по себе и еле-еле попал сюда! Мне было тяжело дышать, этот лес давил на меня, будто каменная глыба, мысли путались, но еще тяжелее было смотреть на сильных, рослых людей, которые так безропотно готовы подчиниться человеку просто потому, что… почему? Я не могла понять. Он был не сильнее и, может быть, не умнее их, он не умел сам колдовать, он не мог причинить им вреда… Меня подташнивало.
– Встаньте с колен, – устало сказал Ралус. – Я пришел не воевать с вами, а поговорить.
Самый высокий человек чуть приподнял свою солнечную голову, столкнулся с Ралусом взглядами и опустил глаза. Си и Лура подошли к нам.
– Позвольте мне, Ваше Императорское Высочество? – звонко спросила Си, и Ралус, поморщившись, кивнул. – Люди Атунского леса! Мы не хотим вам зла и обещаем, что не потревожим ваше уединение. Мы ищем женщину по имени Тшула. Мы знаем, что она
