Однако у меня опять же не выходит. Он будто закрылся полностью. Выражение лица все такое же ледяное и безэмоциональное.
— До того, как я вернулся в Россию с мыслью, что со Штатами покончено, мы с ней сильно поругались. Разошлись, короче говоря. Я понял, что нам не по пути. Она папина избалованная дочка, которая постоянно думает о путешествии. А я не могу все бросить и каждый месяц мотаться с ней в другие страны. Работать за меня никто не станет. Но это не единственная причина. Ты прекрасно знаешь мой характер. Женщина должна быть женщиной, а не вставлять палки в колеса, когда ей что-то не нравится или же когда что-то не выгодно. Это бизнес. Всего один косяк может разрушить все, что я строил годами.
— Что она сделала не так? Мне даже любопытно стало. И… Это же та самая… Анжели? Дочь твоего парнера, — усмехаюсь, откидываясь на спинку дивана. Снова сглатываю комок в горле. — Я верно понимаю?
— Она самая, — отвечает Эмиль слабым голосом.
Взгляд Бестужева останавливается на моих глазах, а потом он опускается к губам. Снова сглатывает, шумно втягивает воздух носом. Он прикрывает глаза, и на некоторое время в помещении воцаряется абсолютная тишина. Я даже не знаю, как молча сидеть и слушать его дальше.
— Я жду, Эмиль.
— Арин, она подставила меня. Я тупо опоздал на совещание и просрал два важных проекта. Только потому, что она знала… Она знала, что я в ближайшие два месяца не смогу ей нормально уделить время.
— Прикольная женщина, — нервно смеюсь, устало потирая лицо ладонью. — Детский поступок, однако. Я видела вас вместе.
— Когда? — его брови ползут вверх.
— Услышала твой телефонный разговор и поняла, что ты едешь не к Теоману. Поехала за тобой. А там ты… С ней. Беременна твоя Анжели от тебя?
Бестужев скрипит зубами. Краем глаза замечаю, как он сжимает руки в кулаки.
— Бред. Всегда предохранялся.
— Ты мог рассказать все до того, как полетел в Америку, Эмиль.
— Не мог. Расскажи я тебе все как есть, ты бы не смогла меня дождаться спокойно. Ревность сожрала бы тебя изнутри, Арина. Отец Анжели слишком много проблем создал, поверив словам своей дочери. Якобы я бросил ее беременную. Пришлось разгребать. И обрубать с ним все связи раз и навсегда. Я отдал ему практически все, что он попросил. Лишь бы не лезли к нам.
— Результат?
— Он согласился. А Анжели приперлась за мной. Дура безмозглая.
— Почему ты уверен, что ребенок не от тебя?
— Потому что я предохранялся — готов повторять раз за разом. Сделать ребенка — не проблема. Но когда ты не видишь будущего с той женщиной, с которой спишь…
— Ты же сказал, что хотел семью. А сейчас…
— Хотел. Но мне хватило пары месяцев с ней. Она не тот человек, с которым я был готов связать себя узами брака. Не та, от которого хотел бы детей. Не та…
Мне хочется верить Эмилю. Хочется думать, что он говорит правду. Однако сомнения меня убивают. Где доказательства того, что он не врет? Хотя умом понимаю, что Эмиль практически никогда не лгал. И тут… Ведь он не ребенок и должен сообразить, что правда рано или поздно всплывет наружу. Так зачем ему обводить меня вокруг пальца? Ведь незачем.
— Тест ДНК?
— Лишнее, Арин. Я связался с подружкой Анжели. Дал ей денег, и та с удовольствием сдала дочь моего партнера. Рассказала, с кем та начала встречаться после того, как я покинул Штаты. Анжели беременна от другого. Именно это я и доложил ее отцу, после чего он окончательно согласился с моим предложением.
— Эмиль, это не игры… На кону есть ребенок. Как бы мне тяжело ни было… Сейчас я думаю только о том малыше. Он или она может вырасти без отца. Как Эмилия.
— Более чем уверен, Арина. Не я отец ее ребенка. Но если тебе так станет спокойнее, то я сделаю этот долбанный тест. Опять же ради тебя. Чтобы сомнений не оставалось. Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня как на врага. Не врал я тебе. Никогда. Как тебя увидел впервые спустя много лет… Понял, что ни с кем мне не светит будущее, кроме тебя.
— Тогда зачем она прилетела в Россию? Что ей от тебя нужно, если не ты сделал ей ребенка?
— Да хрен знает, Арин. Но у меня стойкое чувство, что ее специально кто-то сюда притащил. Пока что не буду утверждать, однако на данный момент я думаю именно так. Разберусь. Дело времени.
— Все повторяется. Не находишь?
— Не нахожу. Тогда мы были глупыми, неопытными. Поверили словам чужих людей. Но в этот раз такого не произойдет. Я тебя не отпущу, Арина. Уйдешь ты из этого дома только через мой труп.
Эмиль поднимается со своего места, располагается рядом со мной. Зарывается носом в мои волосы. А мой разум туманится от аромата его парфюма. Я бы хотела обнять его и прижаться всем телом. Однако я не готова. Не сейчас. Что-то мне подсказывает, что этого делать не стоит. Точно не сейчас.
— Эмиль…
— Не нужно отдаляться, Арина. Поверь мне, пожалуйста. Не хочу, чтобы мы наступали на те же грабли. Взрослые люди… И тем более сейчас у нас есть дочь.
— Эмиль, я хочу увериться, что она беременна не от тебя. И только потом подумаю, стоит ли с тобой оставаться в отношениях. Хотя… Что я называю отношениями? Переспали, встали, побежали на работу. Наши ежедневные ритуалы…
Бестужев обхватывает мое лицо руками и прижимается губами к моим. Оставляет легкий поцелуй, затем отстраняется. Глаза его становятся темными. А у меня пульс учащается. Но я сдерживаю свои эмоции, держу дистанцию.
— Я все уже обдумал, Арина. У меня было несколько часов. Пока сидел в самолете… Записывал все. Скоро у нас все изменится. Потому что проблемы решены. Практически все.
Я киваю. Мол, понятно. Так ждала, что он сделает мне предложение руки и сердца. Однако уверена: сделай он это сейчас — я стопроцентно скажу ему нет.
— Так устала. Честно. Если я сейчас не ору, если я сейчас спокойно реагирую… То только из-за дочери. Я не хочу, чтобы она разочаровалась в тебе, Эмиль.
— Не делал ничего плохого, чтобы вы во мне разочаровались, Арина. И не понимаю, когда успел так сильно накосячить, что ты перестала мне доверять.
— Я тоже ничего такого не делала восемь лет назад, Эмиль, — тихо выговариваю. — Но ты мне не поверил. Потому что увидел фотографии. А я за вами наблюдала
