в вазу.
— Это что, новые ролевые игры, маленькая? — шепчет в ухо, прижимая к себе со спины.
— Ага. На ближайшие долгие годы, — вздыхаю, улыбаясь.
— Я выиграл суд, — разворачивает к себе и целует. Мычу ему в губы. Все будет, но нужно сначала сказать. Не могу и не хочу больше молчать.
— Паш, подожди, — останавливаю его, — Ты должен кое-что знать.
— А это не подождет? — хмурится, развязывая мой халат.
— Родной, у нас будет ребенок, — прямо в глаза смотрю, пытаясь уловить реакции.
А там пустота. Сердце больно сжимается. Ну нет, такое я не вынесу.
Глава 46
Наши дни.
Паша ослабляет узел галстука, освобождая шею и прочищая горло. Он все еще молчит, только руки выдают напряжение. Пальцы не слушаются, он раздражается, а после отворачивается от меня, подойдя к окну и не удостоив меня взглядом. Я смотрю на широкие плечи, которые так сильно люблю обнимать, на прямую спину, за которую можно спрятаться, на идеальную линию роста волос на затылке, где я обычно оставляю поцелуи. Такая манипуляция всегда смягчает его, он становится податливым и максимально открытым, но сейчас я не позволяю себе такую вольность. Сердце словно в тиски сжимается, отбивая молотком рваные удары. Прикладываю руку к животу, сминая ткань халата, прикрываю глаза и понимаю, что ничто не заставит меня отказаться от этого ребенка. Ребенка от любимого мужчины.
Теряю связь с реальностью, земля словно уходит из-под ног.
— Помнишь, ты задолжала мне один вопрос? — наконец подает голос. Хриплый, словно издалека.
Поворачивается в мою сторону и останавливает свой взгляд в районе руки, защищающей зарождающуюся жизнь. Киваю ему.
— Маленькая, ты что, плачешь? — подходит ближе, а я даже не понимаю о чем речь. Не заметила как слезы захватили лицо.
— Паш, я понимаю твои чувства. Но я не откажусь от этого ребенка, — шепчу на грани срыва. Кажется еще один удар, и все. Сердце перестанет биться.
— Замолчи! — впервые позволяет себе грубость. Впервые после того, как мы стали парой.
Сжимаю губы в плотную линию, виновато опуская голову. Последнее, что я хочу — это задеть его чувства.
— Я всю жизнь любил одну женщину и так будет до самого конца. Ты действительно думаешь, что какой-то ребенок заставит меня отказаться от тебя?
— Не какой-то, Паш, а наш! — выкрикиваю прямо в лицо.
Он обхватывает меня своими руками, сильно прижимая к себе. Словно и правда боится, что я могу исчезнуть.
— Тебе также страшно, как и мне. Еще недавно я жила простой спокойной жизнью, и если на твоем месте был Алексей, то я бы ни о чем не переживала. Но наша с тобой жизнь похожа на какой-то фильм, где стреляют, убивают, появляются отцы спустя столько лет, — тараторю, захлебываясь в своих переживания, — Но даже все это никогда не заставит отказаться от ребенка. Потому что он от тебя.
Отпихиваю Федулова подальше от себя, рычу от злости. А у него губы в улыбке расплываются. Что за идиот. Меня на куски рвет, а он лыбится.
— Так ты мне задолжала вопрос, помнишь? — как попугай про свой вопрос.
— Да! — рявкаю.
— Ну что ж, я давно об этом думал, хотел сделать как-то красиво все. Но судьба распорядилась иначе, впрочем у нас всегда так, Алиска.
Он уходит в другую комнату под моим смятенным взглядом, а возвращается уже не один. Следом бежит любопытный Кингстон, который удивленно смотрит на Федулова. Мол, почему все пошло не по плану. Эти двое явно что-то замышляли.
— Ну что, дружище, не получилось у меня романтично, как хотелось, — треплет пса за ухом, — Алиска, любимая, ты станешь моей женой?
Он опускается на одно колено, как самый настоящий джентельмен, раскрывает бархатную черную коробочку, где блестит тоненькое колечко из белого золота с небольшим камушком.
Земля под ногами снова начинает раскачиваться, я молчу и не отвечаю ему. Хотя все нутро кричит о том, что ДА.
— Паш, это что?
— В народе называют предложением руки и сердца, — начинает ржать, — Алиска, не томи, я сейчас сойду с ума.
А вот и потрепи себе нервы, как я трепала их пять минут назад. Но не могу я долго издеваться над ним, ловлю его черти во взгляде, пацанский блеск и снова эту улыбку. Самую любимую. И почему мне не довелось полюбить тебя раньше, Павел Александрович Федулов?
— Конечно, да, — падаю рядом с ним, целуя в губы. Он дрожащими руками надевает кольцо на безымянный палец, после целует ладонь.
— Дай теперь мне свою руку, — прошу его. Он протягивает мне в ответ, перехватываю его длинные пальцы и кладу на живот. Он прикусывает нижнюю губу, словно не верит, осторожно прощупывая почву.
— Мальчик или девочка? — так доверчиво на меня смотрит.
— Ему или ей только месяц, пока неизвестно, — смеюсь.
— Ах, ну да. Мне страшно, маленькая, — он роняет свою голову мне на колени. И столько нежности в этом опасном мужчине, он сейчас абсолютно голый передо мной. Не боится, что я его предам, брошу, насмехнусь. Полное доверие. Для меня это большой подарок, потому что я знаю, что единственная, с кем он будет таким. Как на ладони.
— Чего ты боишься, Паш?
— Что стану плохим отцом. Гены все-таки.
— Не станешь, — качаю головой, — Не ты ли мне говорил, что будешь любить все, что касается меня? Так вот ребенок внутри меня, это наша с тобой плоть.
— Получается, жизнь дала мне шанс стать счастливым? — я замечаю одинокую слезу в уголке его левого глаза.
— Да, и подарила мне тебя. Самого лучшего.
Он целует меня так крепко, словно печать ставит. Клеймит губами. А я готова все тело отдать под клеймо, лишь бы он знал, как сильно я его люблю. Каким прекрасным отцом он станет. И как я доверяю ему себя и ребенка.
— Ты удивительная женщина. Словно была создана для меня. Все в тебе идеально, — он прикусывает мочку уха.
— Ты погоди, сейчас меня разнесет за период беременности, уже будет не все так идеально, — подшучиваю.
— Мне плевать, — отмахивается.
А ему и правда будет плевать. Он никогда не показывал свою любовь через призму моей внешности. Я просто априори во всем для него всегда была самой лучшей. И он стал для меня таковым, пускай и спустя столько лет. И совсем скоро нас станет трое.
Глава 47
Спустя 2 года.
— Мне все это жутко не нравится, Алис! — Паша сильно злится. Я бегаю по квартире, собирая по пути игрушки. Паша все утро забавлялся с сыном, пытаясь научить его перекладывать
