— Предполагаю, речь идет об Эстер делла Гаризенда.
— Она вам знакома?
— Конечно, не лично. Но я знаю о ней от одного из братьев. Он известный в городе духовник и обычно не бросает слов на ветер. Как вы понимаете, существует тайна исповеди, священнику не пристало ходить по улицам и трубить о грехах прихожан.
— Значит, проститутки тоже исповедуются?
— Такое случается, но к Эстер это не относится. Поэтому мой друг смог мне все рассказать, не нарушая запретов: у него исповедовалось несколько ее клиентов, и все они говорили о том, что эта женщина весьма своеобразна. Она из тех, кто, скажем так, не испытывает особого призвания к своему ремеслу… и, видимо, именно поэтому она обладает весьма необычной для своей профессии способностью: у нее особый талант влюблять в себя клиентов. Что для других проституток представляет собой только лишние хлопоты.
— Она невероятно красива, — сказал Джованни.
— Здесь дело не в красоте… Мой друг говорил, что когда он слушал исповеди этих людей — естественно, он не назвал мне имен, — то каждый раз складывалось впечатление, что речь идет о совершенно разных женщинах. Она умеет то, чего не могут другие… Я говорю не о том, что она хороша в постели, упаси меня бог (и отец Агустино поцеловал висящее на груди распятие, чтобы отогнать грязные мысли). Я имею в виду, что она относится к клиентам не так, как обычная проститутка: она может поддержать беседу, она выслушивает их, она знает, как вызвать желание, она отдается им, точно по капле, и из-за этого они с ума по ней сходят… Как если бы у нее была тайная цель — влюбить в себя всех мужчин.
Похоже, что каждый раз она переживает какую-то старую историю и хочет отомстить за боль, которую ей пришлось испытать в далеком прошлом. Она умеет разглядеть слабости каждого, кто к ней приходит. Так было и с этим Терино. Он предложил ей бежать с ним, и Эстер, зная, что скоро он получит хорошие деньги за выполненную работу (возможно, речь шла о нашем преступлении), согласилась на предложение. Однако заказчик, вместо того чтобы расплатиться, попытался убить своего помощника… Тогда Терино примчался к Эстер, но та не захотела иметь с ним дела. Его лицо было обезображено, из обещанных денег ему не досталось ни монеты. «Знать тебя не хочу», — сказала Эстер и выставила его за дверь. Об этом знают все, кто был в трактире в тот вечер, ибо Терино от злости устроил настоящий переполох. Он принялся колотить Эстер, пока один немецкий студент не вмешался и не выкинул его из трактира. Но Терино остался в городе, схоронился где-то на задворках. Мне удалось его выследить. Возможно, у него нет денег, чтобы уехать, или он решил отомстить своей возлюбленной…
Собеседники решили отправиться к Терино вдвоем, они договорились встретиться на следующий день, чтобы обсудить план действий. Этот Терино, обманутый заказчиком преступления и любимой женщиной, теперь мог быть очень опасен. Когда они попрощались, Джованни вернулся на рынок, чтобы купить диадему. Но на прилавке ее уже не было.
IV
Бернар проснулся довольно рано, но старика и след простыл. Он хотел было поздравить его с днем рождения, но тот словно сквозь землю провалился. Бернар даже не смог поблагодарить его за ночлег. Ну да ладно, придется на обратном пути.
Он с грустью потянул мула за повод и двинулся вперед. Он шел до самого вечера. После полудня Бернар добрался до гребня Томароса, чьи вершины уже были покрыты снегами. Затем повернул направо по тропинке, что вилась через лес, и очень скоро увидел долину Додоны, в центре которой возвышался небольшой холм, в его очертаниях смутно угадывались руины древнего театра. Рядом приютились развалины старой церкви, окруженные дубовой рощей: среди этих самых дубов, возможно, и был тот самый Зевсов оракул. И хотя уже близился вечер и пора было начинать поиски места для ночлега, Бернар устремился в долину, нетерпеливо погоняя строптивого мула.
Когда они спускались по узкой тропинке вдоль холма, неожиданно полил дождь. Мул заупрямился и забился под дерево, давая понять, что дальше он не пойдет. Тогда Бернар крепко-накрепко привязал его к дереву и пошел дальше, прихватив лопату.
Когда он спустился в долину, то так промок, что всем своим видом напоминал свежепойманную рыбу в сетях рыбака. Он укрылся в заброшенном храме; крыша церкви давно обвалилась, а вместо пола зеленела трава. Но в глубине храма сохранилась часть алтаря, здесь можно было спрятаться от дождя. Когда он залез под каменную кафедру, которая возвышалась посредине, то почувствовал, что его колотит от холода. Пришлось признать, что мул оказался гораздо умнее. Когда закончился дождь, Бернар вернулся за мулом и тележкой. Проходя мимо дубовой рощи, он преклонил колени и прочел молитву.
Скоро дождь снова зарядил вовсю, но Бернару удалось разместиться в укрытии вместе с мулом. Он принялся разглядывать темный камень с едва видневшимися золотыми прожилками, на котором сидел еще совсем недавно: камень находился у самой стены и сильно ушел в землю, однако он был расположен совсем не так, как другие камни центральной апсиды. «Это и есть заветный камень», — подумал он. Бернар принялся копать так, словно он и лопата стали единым целым. У него еще оставалось достаточно сил. Копать пришлось не меньше часа.
Через час он увидел нечто похожее на кусок скамьи, на самом же деле это была квадратная плита, большая часть которой все еще оставалась под землей. На ней был изображен греческий крест, верхняя часть которого немного расширялась наподобие греческой буквы «Т». Это был один из символов распятия. Еще одна перекладина посредине буквы наводила на мысль, что здесь когда-то была надпись, однако от нее почти ничего не осталось.
Когда Бернар наконец-то поднял плиту, то понял, что она закрывала собой какую-то полость. Тогда он отодвинул плиту и обнаружил секретную нишу. Внутри ниши находился ларец из черного камня. Ларец был настолько тяжелый, что вытащить его в одиночку не было никакой возможности. Бернар решил, что пора прибегнуть к помощи мула. Он обвязал ящик веревкой и прикрепил ее к седлу несчастного животного, которое выполняло свою работу, безмолвно проклиная покровителя лошадей. Бернар был слишком взволнован, — казалось, нервы вот-вот сдадут. Он прошел такой длинный путь, и вот наконец доказательства того, что все было не зря. Как вдруг он заметил на крышке ларца странные буквы. Буквы были из того же материала, что и сам ларец. Да это же замок! Замок представлял собою квадрат из пяти столбцов, по пять букв в каждом. Бернару не раз приходилось видеть такую надпись в домах рыцарей Храма, но он никогда не знал, что она означала:
Он яростно бросил лопату на землю и в отчаянии поднял руки к небу. Несколько секунд он оставался в таком положении: рот раскрыт, выражение лица совершенно непроницаемо. Потом он забрался в свое укрытие. Мул посмотрел на него большими добрыми глазами. Темнело. Пора было ложиться спать.
