Шутка про «получить роль через постель продюсера» в случае суккуба звучала не оскорблением, а обычным рабочим вопросом. Надеюсь, что хоть через несколько лет девушка научится думать не только о себе – Дим тому же научился довольно быстро, хоть пока и не без осечек.
По поводу определения моей стихии он не соврал. Возможно, дело было в моих корнях – с водой я действительно управлялась проще всего. Некоторые заклинания мне не давались вовсе: все-таки по одаренности я заметно отставала от Риссаи, но под руководством ставшего азартным магистра Веллеса мы раскачивали мои сильные стороны. К примеру, я могла управлять хоть стаей птиц, вызывать дождь, а уж при близости водоемов мне вообще не было равных: хоть водную стену сооружу, хоть течение вспять отправлю. Казалось бы, арсенал скорее забавный, чем полезный, но когда во время рейда мы тушили небольшой пожар на окраине столицы, именно мои способности пришлись кстати, стоило только добраться до местного водопровода. Ущерб городскому имуществу я нанесла, но зато ни один житель не пострадал.
Диминик с магистром Веллесом быстро пришли к выводу, что со временем я смогу управлять и телесными жидкостями – останавливать кровь на открытой ране или, наоборот, вызывать в преступнике какой-нибудь гормональный коллапс. Но если честно, мне пока не хотелось осваивать подобные приемы. Знаю, что магикоп в некоторых ситуациях обязан быть хладнокровным и даже жестоким, но лучше пусть уж Риссая прижжет наглую морду нарушителя огненным шаром – такое ранение хотя бы излечимо. Я ведь все равно теперь не останусь самой бесполезной в отряде, за это место пусть борются трое. Хотя Маринка все лучше и лучше осваивала воздушные волны, а Аго почему-то татуировки не особенно помогали – или он не сильно старался. У тролля не было комплексов в принципе, поэтому он нацелился на вершину магикопского искусства – холодное оружие. Короткие ручки не давали ему преимуществ в мечном бое, но он настырно размахивал клинком, пока Диминик не сдался. Аго почти квадратный, а оттого крепко стоит на ногах. Попробуй с таким совладать, если он бьет откуда-то снизу, еще и приправляет подлые выпады ругательствами. Наш командир, оставшийся вообще без магии, вряд ли когда-нибудь станет считаться самым ненужным из нас звеном – без его стратегий и реакции никакие наши таланты гроша ломаного не стоят.
В общем, все постепенно налаживалось. И как раз этот период Диминик Эйм посчитал подходящим, чтобы взяться за меня. При всей моей любви к нему, не могу не отметить, что его ухаживания носили весьма специфический характер.
Он пришел на занятие по сверхфизкультуре с небольшим букетом цветов. К сожалению, я далеко не сразу разглядела красоту, а рефлексы у меня уже были отработаны идеально. И потому, когда он швырнул мне букет в лицо, технично отклонилась, отбила рукой и точным пинком добила, отправив в стену. Розовые лепестки с зелеными ошметками полетели в разные стороны.
– Прекрасно! – оценил магистр Леонт. – Отличный блок, Талья!
– Отличный блок, – подхватил за ним наш смеющийся командир.
А я всплеснула руками:
– Черт, это же были первые цветы, которые ты мне подарил! – подумала и скорректировала свое возмущение: – Ну как подарил… Дим, ты в своем уме?!
– Проверял твою реакцию, – продолжал смеяться он. – Когда кольцо дарить буду – ты ртом хватай.
Все вокруг почему-то над нашими отношениями умилялись. А Кристина задумчиво произнесла:
– Теперь хоть понятно, почему наша помолвка развалилась – даже суккубу хочется немного романтики, а ты на нее вообще не способен.
Но на самом деле он способен, просто для существа с его прошлым это очень сложно. Диминик старается как может, а выглядеть ванильным не хочет: и без того переживает, что перестал быть сногсшибательным мерзавчиком. В поиске золотой середины мне придется еще долго медитировать.
Сложнее было извиняться перед хозяйкой, сдавшей мне комнату. Она-то считала меня самой тихой и незаметной постоялицей, но потом ситуация изменилась, а ее нервная система потихоньку начала давать сбои.
– А Наташа выйдет погулять? – громко издевался кое-кто с улицы.
Волчица была тонка на слух и легка на подъем, потому через минуту стукнула в дверь моей комнаты и сокрушенно оповестила:
– Талья, там, кажется, к тебе. В Вахарне это время – за час до рассвета – называют «часом инкуба». Теперь понимаю, что это не просто поговорка. У них что-то перемыкает, когда все спят?
– Извините, уважаемая Роксима, – краснея, промычала я.
Но то было лишь начало ее мнения обо всей ситуации:
– Он ведь только что через окошко от тебя вылез. Уже соскучился?
Я смутилась еще сильнее:
– Вы… вы все слышали?
– На уши не жалуюсь, – проворчала женщина. – И давай сейчас не будем делать вид, что вы тут за ручки держались. У меня четыре сына и две дочери – я начинаю догадываться, откуда дети берутся. Может, действительно пора к нему переезжать? Не то чтобы я о себе беспокоилась – перед соседями неловко.
– Перееду, – пообещала я. – Когда он мне в любви признается и даст гарантии, что это завтра не закончится! А вы бы бывшему инкубу сразу доверились?
Женщина подумала и выдала:
– От такого я бы в другую сверхцивилизацию переехала. Но сердцу не прикажешь. Зачем же ты продолжаешь приказывать, Талья?
Вопрос был простым и сложным одновременно, ответ на самом деле немного отличался от того, что я объясняла Диминику. Но этой добродушной хозяйке почему-то захотелось ответить честно:
– Наверное, до сих пор поверить не могу, что такое большое счастье досталось мне. Я ведь Диминика очень хорошо знаю. Он эмоции переживает как-то совсем иначе, чем все мы, но в самые сложные моменты показывает чудеса преданности. Любила его раньше, когда совсем не за что было любить, а уж сейчас от этих мальчишеских выходок не психую и смеюсь в подушку. Когда его нет рядом, конечно.
– Ясно, – протянул веселый мужской голос от окна. Я вздрогнула и глянула удостовериться – точно, вернулся, а теперь торчал заинтересованной физиономией за приоткрытой створкой. – Поехали в поместье, Наташ? Здрасьте, теть Роксима.
– Утра доброго, господин Эйм, – скривилась в его сторону волчица.
Я стряхнула с плеч оцепенение и припомнила:
– В то самое поместье, которое ты шантажом вернул?
Он как всегда упрек счел комплиментом:
– Согласен, я молодец – семейка Форов недолго артачилась. Теть Роксима, вы видите, как она ко мне придирается?
Женщина немного подумала и неожиданно встала на его сторону:
– Вижу! Если поспать мне не судьба, то помогу собрать вещи. Тогда хоть завтра посплю.
Короче, выпроваживала она меня с тем же радушием, с которым когда-то приветствовала.
Во время всей поездки до поместья я сердилась. Ехали мы, как ни странно, на машине – белой и не такой крутой, какие у него были раньше, но я старалась не задумываться, где он ее взял. Мне до этого откровения тоже придется помедитировать. А пока можно представить, что ему автомобиль презентовал Феникс – в счет будущих заслуг. Это было бы здорово, в сравнении с шантажом и угоном.
Наконец я решила высказаться:
– Дим, хуже тебя в Вахарне жителя не найти! Просто чемпион! Довести бесконечно спокойную Роксиму – это надо было постараться.
Он улыбнулся, покосившись на мое лицо:
– Знаешь, когда она про своих детей ляпнула, до меня кое-что дошло. Наташ, а ведь наши с тобой дети будут полукровками – наполовину инкубами, наполовину сиренами. Если Вахарна сейчас считает меня самым сложным существом, так это пока такая смесь на свет не появилась.
А ведь он прав… У меня волосы от ужаса на загривке дыбом встали. Ведь точно! Исходя из генетики, из хорошего у них будет только привлекательная внешность и отличные вокальные данные. Это что же, для таких лапочек потом отдельную сверхцивилизацию придется создавать? Дим отвлек меня от этих грандиозных планов:
– Кстати говоря, я люблю тебя. И даю гарантию, что это завтра не закончится.
Я не сразу сообразила, что именно он произнес, да еще и так без подготовки. А потом прижала руку к груди и попросила:
– Повтори, Дим. Неужели ты это сказал?
– Да, сказал. Я люблю тебя. И завтра это не закончится.
– Я тоже тебя люблю! – радостно отозвалась я.
– Ну это само собой. Зачем бы мне
