может на двуспальные кровати.
Подождала целых две минуты и поняла, что Линда и не думала шевелиться. Пошла к двери и увидела, что она спит на диване голышом в окружении пустых водочных бутылок, а также бутылки красного шинона, полбутылки текилы «Патрон», бутылочки «Эвиан» и нескольких бутылок пива «Тайгер». Может, она не спит, а лежит уже мертвая?
Я открыла дверь. В коридоре стоял Эрик Дэн в светло-лимонном поло и летних брюках.
– Ты так и будешь на меня смотреть или все же впустишь? – проговорил он, когда пара секунд прошла в потрясенном молчании (с моей стороны).
Я приосанилась (на мне была ужаснейшая футболка с Ramones и посеревшие хлопковые шорты) и сказала:
– Моя подружка Линда спит голая в гостиной. Тебе нельзя заходить.
– Ну, тогда одевайся. Я тебя приглашаю на бранч с шампанским.
Я притворилась, что раздумываю над предложением, но, конечно, на самом деле слово «шампанское» меня убедило сразу.
– Я буду ждать в машине, – сказал он с легкой улыбкой на губах. – Не торопись.
Через сорок пять минут мы уже прибыли в «Сент-Реджис» (мне понадобилось всего двадцать минут на то, чтобы помыться, накраситься и натянуть приличное летнее платье в цветочек). И только уже в машине я поняла, что красивые босоножки с открытым носиком во всем великолепии демонстрируют мой педикюр месячной давности. Я попыталась повернуть ноги так, чтобы он не видел его, но он наверняка уже заметил – Эрик Дэн не из тех мужчин, кто пропускает такие детали. Я почувствовала себя самозванкой в его блестящей, безупречной машине, хоть его одежда и волосы имели некоторую элегантную помятость.
– У меня есть для тебя подарок, – сказал он. И сунул мне в руки сверточек в коричневой бумаге. И поднял бровь. – Я не уверен, что это достойная замена букету, но продержится дольше цветов.
– О! – воскликнула я, забыв о манерах. Я почувствовала, как по животу поднимается приятное волнение. – А что… За что это?
– За то, что ты такой приятный собеседник, – сказал он. «Собеседник». Какой странный выбор слова. Как будто мы соратники по клубу вязания крючком.
– Открывай, – подтолкнул он. Я разорвала обертку, как ребенок, думая, что увижу там блокнот «Молескин» или что-то практичное.
– О! – пропищала я, увидев обложку. И открыла ее трясущимися руками. Эта книга в переплете и с подписью была первым изданием «Оно ловит сердце мое в ладони» – моего любимого сборника поэзии Чарльза Буковски. Этого поэта я как-то невзначай упомянула месяц назад на встрече книжного-клуба-без-секса. А он запомнил.
Подпись его элегантным курсивным почерком гласила:
Андреа,
Надеюсь, мы только начинаем обмениваться поэзией.
Эрик
– Эрик, это слишком дорого, – я прошептала в смущении, толкая книгу на столе обратно к нему. – Я не могу это принять.
– Придется. Там написано твое имя, – он подтолкнул книгу обратно. – Я теперь не могу ее вернуть, сама понимаешь.
За бранчем с шампанским он развлекал меня историями о своей последней командировке по Монголии и Китаю, о встречах с потенциальными девелоперами для его любимого проекта – бренда эко-отелей «Лана», части империи «Дулит Груп». Благодаря его любви к этому проекту, наряду с занимательными приключениями из путешествий и с деловых встреч, время пролетело незаметно. Когда мы закончили свой бранч около трех часов дня и ему пора было отправляться на кофе с коллегой, я уже не хотела с ним расставаться. С ним было так легко и приятно. Я чувствовала, что я будто пытаюсь плыть против течения, а могла бы расслабиться и плыть по течению, к нему, и это неизбежный финал истории о том, какой женщиной я хотела бы быть – если только я позволю ему это.
И – тут я искоса посмотрела на него, и мое сердце забилось быстрее, когда заметила, что он смотрит на меня своим прямым взглядом, полным восхищения, – почему бы и нет? Нас ведь тянет друг к другу.
Он довел меня до дома, как настоящий джентльмен, убедился, что нашла ключи, открыл мне дверь после того, как я повозилась с дверной ручкой, и когда дверь уже открылась, попрощался со мной быстрым нежным поцелуем в правую щеку.
– Подожди, – невнятно проговорила я, схватила его за рукав и потянула ближе, не зная, чего именно пытаюсь этим добиться. Но он положил другую ладонь мне на плечо и удержал на расстоянии вытянутой руки.
– Ты пьяна, – сказал он.
– Я трезва, – сказала я, сделав повторную попытку.
– Не делай из этого… Это… – он выругался на индонезийском. – Слушай, мне пора. Скоро увидимся, – добавил он. Затем повернулся и ушел. Я посмотрела ему в спину, зашла в квартиру, заперла за собой дверь и проковыляла в гостиную, униженная и определенно более пьяная, чем думала изначально.
– Смотрите, кто явился, – язвительно прокомментировала Линда, сидевшая точно на том же месте, что и раньше. Она не сдвинулась ни на сантиметр, зато ее бутылочная свита пополнилась тремя новыми (пустыми) бутылками белого вина, а также двумя пакетами чипсов «Кеттл».
Я подошла, бросила на пол сумку (а также книгу, завернутую обратно в упаковку), упала в мягкое кресло и заснула.
Глава 29
Воскресенье, 15 мая
Отправилась сегодня на работу, надеясь разобраться со спутанным клубком своих мыслей (а еще, честно говоря, чтобы сбежать от Линдочки). Сборник поэзии был спрятан в ящике прикроватной тумбочки нетронутым. Мне казалось, что, если я открою книгу, что-то в моей жизни изменится навсегда.
Я с нетерпением ждала, что отработаю сегодня несколько долгих, тяжелых часов и закажу на бранч еду с доставкой, но в отсутствие подходящей кандидатуры, с которой можно было бы разделить бранч, придется извращенно довольствоваться адреналином от вы– ставления огромного счета какой-нибудь безликой кор– порации.
Обстановка в офисе воплощала работу по воскресеньям: неформальные одежки, кофе «Неспрессо» и едкие шлейфовые ноты вчерашнего похмелья, смешанные с амбициями. Как обычно, тут слонялось несколько представителей фанатичного молодняка, также известных как миньоны; они всячески демонстрировали свою преданность работе и записывали рабочие часы, которые мы потом все равно срежем, но все же. На эту неделю приходилось закрытие сразу нескольких сделок, так что мелькали и старшие юристы, а иногда и партнеры, поглощенные работой и выжиманием рабского труда из молодых сотрудников. Были также и партнеры, которые пришли на работу в воскресенье без особой причины – просто чтобы сбежать от детей и супругов. Я смотрела на все это и чувствовала, как тревога внутри утихает. Вот моя зона комфорта, мой второй дом.
А потом я зашла в кабинет и увидела Суреша.
Дело в том, что после Люксембурга между
