И парик.
— Бороды от яда не спасают, Тая.
— Ох…
Девушка просто махнула на меня рукой.
А отлучившийся от нас герцог Кабаневич уже вернулся — с двумя бокалами вина.
— Ваше Высочество, не изволите ли попробовать — Альбанское вино, двухтысячелетней выдержки. Большой склад еще античных времен недавно раскопали бугровщики возле Рима…
Я уставился на Кабаневича, даже опешив от такой наглости и дерзости.
— Альбанское? Бугровщики?
— Именно, — кивнул Кабаневич, улыбнувшись своими платиновыми зубами и отхлебнув из своего бокала.
— То есть вы меня считаете идиотом, герцог? Послушайте, это уже даже хуже, чем попытка меня травануть. Это просто напросто оскорбление.
— Я всего лишь предлагаю вам выпить, дабы отметить наше примирение, — обиделся герцог.
— Нагибин, не будь параноиком… — прощебетала Тая, но я перебил:
— Ты вообще не лезь. А вы, герцог… Хотите отметить наше примирение? Ну что же. Это можно. Только вот я, к сожалению, не пью. Наставник запретил. Поэтому вы выпьете за нас обоих. Из обоих бокалов, которые вы принесли.
— Это не принято, Ваше Высочество, — герцог одарил меня очередной улыбкой.
— Пейте, — рассвирепел я, — До дна. Оба бокала. А иначе я вас прямо здесь разломаю. Без всяких дуэлей. Просто убью. При всем моем уважении, герцог.
Кабаневич нахмурился, Тая ахнула:
— Дедушка, он вроде не шутит…
— Какие уж тут шутки, — мрачно подтвердил я.
Герцог пожал плечами, потом залпом осушил тот бокал, который он предлагал мне. Затем также поступил и со вторым.
После этого Кабаневич с видом знатока причмокнул:
— Чудесно. Вы много потеряли, князь. Это то самое вино, которое пили Цицерон и Лукреций.
— Ага. И они оба умерли.
— Думаете, их тоже я траванул…
— С вас станется, герцог.
Я напряженно вглядывался в лицо Кабаневича, но на нем не дрогнул ни один мускул. Значит, яда все-таки нет. Значит, герцог просто на самом деле хотел со мной выпить, чтобы помириться…
Я на миг устыдился своей паранойи. Но только на миг.
А что если Кабаневич сам заранее принял противоядие? А что если просто хотел меня напоить, чтобы потом было легче меня шлепнуть?
— Муж, вы ведете себя недостойно, — формально и обиженно заявила Тая.
— Да мне насрать, жена… Простите, я вынужден вас оставить.
Я отвесил Тае и её деду вежливый поклон, а потом двинулся по лугу, направляясь туда, где над толпой фраков возвышался средневековый шлем с пером.
Дрочилу не заметить было трудно. Парень мало того что был выше всех остальных АРИСТО, мало того что был тут единственным магократом без фрака, так еще и громко и басовито что-то рассказывал, изображая руками, как будто он кого-то вбивает в травку…
— В общем я его за яйки, за яйки схватил! А потом как БАЦ… Расколошматил ему башку! Аки колодезное ведро! А другому как ухнул по хребтине — тот и обмяк…
Несколько АРИСТО с большим вниманием слушали Дрочилу и даже кивали головами.
Из рассказа Дрочилы явно следовало, что барон Рукоблудов принял участие в Общем Побоище, и даже прошёл в следующий тур. Окровавленная палица, болтавшаяся на бедре у Дрочилы, тоже подтверждала мою догадку.
Вообще, это был косяк. Дрочилу я позвал сюда, рассчитывая на его помощь, если начнется заварушка. Его участие в Играх не предполагалось. Тем более что он магократом-то стал уже после того, как завершились отборочные.
Но видимо Полётов из уважения ко мне допустил барона Рукоблудова на Игры вне конкурса…
Подходить к Дрочиле я, разумеется, не стал. Если я подойду — мой не слишком умный друг вполне может меня опознать, даже несмотря на мою маскировку, ибо чуйка у Дрочилы, в отличие от мозгов, работала как надо. А если он меня узнает — то сразу начнет орать на весь луг, как он рад встрече с любимым барином Нагибиным, а мне такого не надо.
Так что я просто продолжил слушать рассказ барона Рукоблудова, он как раз живо излагал, как высадил какому-то «аристе поганому» глаз своей булавой. Магократы восхитились этой историей, один из них даже пожелал тут же сделать крупную ставку на Дрочилу, забив пари со своим корешем, этот вроде был из клана Жаросветовых…
— Князь Нагибин? — меня тронул за рукав человек с яйцеобразной лысой головой и аккуратной белой бородкой.
— Предположим, — ответил я, — С кем имею честь?
— Я Буранов, — представился магократ, — Старший клана. Генерал-губернатор Желтороссии.
— А… Рад знакомству, Ваша Светлость.
Я пожал Буранову руку.
— Полётов сообщил мне, что вы в гриме, и что вы хотели беседы со мной…
— Именно так, — подтвердил я, — Как ситуация в Желтороссии?
— Там больше нет никакой ситуации, — мрачно покачал головой Буранов, — Желтороссию мы прогадили. Колония полностью под контролем триад, культиваторов или иностранных войск. Русские магократы свои войска оттуда отозвали, как только убедились, что самозванец на троне серьезно болен. Охранное Отделение тоже вывело почти все свои силы. Мы наблюдаем гибель Империи, Ваше Высочество! А все эти скоты…
Буранов обвел рукой луг:
— …А все эти скоты изволят развлекаться, как видите. Их глупые игрища волнуют их больше, чем судьба Родины. Это ли не знак окончательного падения?
— Безусловно, — согласился я, — Благодарю за откровенность. Собственно, у меня к вам конкретный вопрос. Мой брат…
— Да, Полётов изложил мне ситуацию, Ваше Высочество. Вашего брата видели дважды. Он был в окружении триад и культиваторов. И он убивал наших. Агентов Охранного Отделения и китайских полицейских. А еще напал на голландцев. Это все в центре Китая, в провинции Шаньси. Боюсь, что ваш брат присоединился к преступникам, князь… Но это еще не самое худшее. Хуже всего, что ваш брат ведет дела с демонами. С теми, которые лезут при приеме китайских пилюль, вы знаете…
— О, да. Это знаю. Я в своем роде специалист по китайским пилюлям. Не подумайте ничего плохого, князь.
— Понимаю, что вам больно все это слышать… — Буранов явно был из тех людей, кто принимает слишком близко к сердцу и судьбы Родины и клановую честь, — Но вынужден сообщить вам ужасную правду, Ваше Высочество.
— И я благодарен вам за это, — кивнул я, — Вижу, что вы человек чести, настоящий АРИСТО старой школы. Сейчас таких уже днём с огнем не сыщешь.
— Вы мне льстите, князь…
— Вовсе нет. Так как насчет того, чтобы разыскать моего братца и привлечь его к ответственности?
— Я уже дал указание китайской полиции и маньчжурским казакам, — сообщил Буранов, — Если они наткнутся на вашего брата — его схватят и доставят вам. Живым и без лишней шумихи, чтобы ваша честь не пострадала. Но это все, что я могу для вас сделать, Ваше Высочество. Других верных сил, кроме
