Напряжённый голос Элора оборвался. Похоже, он сказал всё, что мог, продвинулся в нарушении клятвы так далеко, как получилось. И теперь он гладил тыльную сторону моей ладони, словно искал в этих простых прикосновениях утешения.
— А что ты можешь сказать о…
О Неспящих я спросить не успела: двери внизу распахнулись, пропуская в башню свет утреннего солнца. Это тёплое сияние взметнулось вверх, и мне даже показалось, что я ощутила свежесть прохладного воздуха.
Скривившись, Элор вздохнул и наклонился в сторону, посмотрел на нижнюю площадку в щель между балясинами.
— Дарион! Кажется, тебе у меня понравилось. Вейру с Диорой выпустить?
— Можешь выпустить, — донёсся снизу бас Дариона. — Лину скоро будут ломать щит…
Элор до боли стиснул мою руку, чёрные когти отросли на его руках, а на скулах выступили тёмные контуры чешуек. Меня опалило его ужасом и запахом раскалённого металла, почти вытеснившего сладостный аромат корицы.
— …я подумал, ты захочешь его поддержать, — мягко-сочувственно продолжил не видевший меня Дарион. — Подготовить к этому.
— Да, конечно, — выдавил Элор. — Иди, я сейчас.
С закрытием дверей в башню вернулся интимный полумрак.
Элор всё гладил мою руку, заглаживал отпечатки его когтей на моей коже, но я ощущала, как подрагивают его пальцы. Пойти бы с ним, подсмотреть за разрушением щита правителей, но приказ императора держать меня здесь не оставлял на это шансов.
— Ты пережил это, и Лин переживёт, — я нашла в себе силы ободряюще улыбнуться.
— Но я изменился… — едва слышно произнёс Элор.
— Разве это что-то изменило? Разве есть другой выход?
— Нет, — вздохнул Элор и поднялся. — Через час защита на моей комнате временно ослабнет. Предупреждаю на всякий случай, чтобы ты под горячую руку не попал.
Я так и сидела, взглядом провожая Элора вниз.
То, что для него было трагедией брата, для меня — интересным случаем. Вероятно Элор прав, мы, менталисты, смотрим на многие вещи иначе, мы циничны и холодны.
Но, если быть откровенной, Линарэн — ни разу не менталист — тоже циничен и холоден.
И жаль, что мы были слишком одурманены, слишком очарованы Заранеей и не прислушались к нему тогда, не насторожились. Возможно, этой ужасной откачки магии можно было избежать.
* * *
День выдался… странным. Через час после разговора с Элором я спряталась в своей комнате от выпущенных из-под своеобразного ареста драконесс, и началось моё томление.
Невозможность присутствовать на взломе щита правителей тяготила.
Ближе к обеду внимание привлекла суета в парке.
Что-то там происходило, что-то творилось во дворце, мире, а я сидела здесь практически ни за что, и даже не имела права узнать, что происходит вокруг, что творится сейчас в ИСБ после проверки, как все справляются со службой.
Да и в парке было слишком много охраны. А гуляющие обитатели дворца и оставшиеся долечиваться гости что-то бурно обсуждали. Периодически внизу мелькали Вейра, Диора и Сирин.
В конце концов, я, пересилив себя, отправила записку к Сирин Ларн.
Статус любовницы принца давал ей право отказаться от исполнения моих приказов, но она ко мне практически прибежала, уставилась своими чистыми, ясными глазами.
— Что происходит во дворце? Что случилось?
— Прибыла делегация архивампиров. И эльфов. И король Элемарр, — имя последнего она произнесла уже на выдохе своего торопливого полушёпота, почти интимно, не сводя с меня взгляда потемневших глаз. — Их разместили в гостевых комнатах. Архивампиров принимала императрица Ланабет, принц Арендар и его избранная. Первый официальный приём… Сейчас какое-то большое совещание…
Большое совещание с вампирами и эльфами… Дела, похоже, совсем плохи, потому что только в совсем крайней ситуации можно договариваться с вампирами и эльфами одновременно — они же друг друга терпеть не могут из-за территориальных споров.
— Говорят, император объявил созыв войск, — добавила Сирин Ларн.
— Это всё?
— Говорят, Эрршам снова…
— О, только не о его похождениях, пожалуйста, — отмахнулась я, и Сирин Ларн потупила взор.
— Ещё что-нибудь важное политическое случилось? Какие известия о делах в империи? Что с Пат Турином?
— Я… не знаю, господин, — пролепетала она.
— Отправляйся обратно, покрутись с гостями, слушай внимательно, постарайся выяснить как можно больше о том, что сейчас творится и во дворце, и за его пределами.
Сирин Ларн закусила губу. Похоже, чтобы не возразить мне ненароком или не пожаловаться на сложность задания. Я ничего не могла поделать с небольшой, но досадной неприязнью к ней, и если говорить о предпочтениях, я бы лучше расспросила Вейру — вот уж кто точно наверняка в курсе всех дел и даже больше, но Элор только что щёлкнул её по носу, а значит, ещё неделю она будет слишком вредной, чтобы её о чём-нибудь просить.
* * *
Время-время-время. Оно тянулось. Оно убивало. Оно не хотело двигаться.
Я пробовала давать телу физическую нагрузку, насколько позволяли возможности комнаты.
Спать.
Наблюдать за происходящем в саду.
Я с таким вниманием следила за тем, как ходят патрули гвардейцев, смещаются тени живых изгородей и меняется цвет неба, словно от этого зависела моя жизнь.
Пробовала читать.
Бездействие убивало.
Сирин Ларн пришла только вечером, закрыла за собой дверь, отрезая поднятый Диорой и Вейрой непонятный шум, скромно застыла у порога.
— Господин, насколько я поняла из разговоров, планируется военная операция. Так же принцессе Валерии провели выбор гвардии. Всего набралось шесть личных гвардейцев.
А неплохо, даже удивительно, что за столь короткое время Валерии удалось найти столько сподвижников, искренне желающих ей служить — других ритуал не принял бы.
— …В числе её личных гвардейцев — Вильгетта Кофран, дочь представителя Аранских в Старой столице. Озаранская подданная Никалаэда Штар из новообращённых вампиров. Остальных не знаю, но, поговаривают, в их число попал даже полуорк.
Юную вампирессу-менталистку пустили на этот отбор? Довольно странно: ей надо себе место в кантонах подыскивать, а не службу у Аранских. И племянник лейтенанта Фергара попал в личную гвардию… надо же.
— Вампиры остаются во дворце, — осторожно сообщила Сирин Ларн.
— Что-нибудь ещё? — резковато ответила я.
— Вроде ничего. Сейчас все больше говорят о нападении Культа на дворец и политических последствиях.
— Что-нибудь ещё?
— Поговаривают о каких-то беспокойствах в вампирских кантонах…
