ЕСТЬ ДОЛЯ ТРУДА МОЕГО»
Председатель Минского горисполкома
Сессия городского совета была назначена на 7 июля 1954 года. Из 279 депутатов присутствовали 219. Предложение об освобожден Длугошевского от должности председателя горисполкома внес Варвашеня. Вопросов о причинах отставки не поступило. Обсуждение не проводилось. Большинство депутатов проголосовали «за».
Затем Варвашеня снова взял слово.
- Товарищи депутаты! Нам предстоит избрать нового руководителя исполнительного комитета. Это ответственный момент. Город развивается значительно быстрее, чем предусматривалось Генеральным планом, в него пришлось вносить даже коррективы. Но он снова, как упрямый малыш из рук матери, стремится вырваться из-под контроля. Управлять городским хозяйством стало значительно сложнее. На посту председателя горисполкома должен быть человек, который не только своевременно реагировал бы на вызовы времени, но и умел предвидеть появление новых проблем, обладал талантом организатора. По мнению Центрального и городского комитетов партии, всем этим требованиям отвечает Василий Иванович Шарапов. Фронтовик, коммунист с большим стажем. С наилучшей стороны проявил себя на постах первого секретаря Сталинского райкома и второго секретаря горкома партии. Честно скажу: отпускать Василия Ивановича мне не хочется, без него будет трудно. Но на посту председателя горисполкома он принесет больше пользы нашему городу и республике…
Все две сотни пар глаз устремились в мою сторону. Депутаты пытливо разглядывали меня, будто сканировали мозг. Как, мол, ты? Справишься или через год-два разделишь судьбу предшественника, его ведь тоже характеризовали примерно так же?
В ходе обсуждения кандидатуры выступили пять человек. Говорили остро, я бы даже сказал, с болью. О том, что горисполком будто впал в спячку: людям негде жить, а вопросы, касающиеся ремонта жилого фонда, решаются очень медленно; много нареканий по учету и выделению квартир очередникам; слабо развивается социальная база…
Чувствовалось, что состояние городских дел искренне тревожит депутатов. И это вселяло в меня надежду. Значит, будет на кого опереться. Оглашение результатов голосования неожиданностей не принесло.
В тот же день в присутствии заместителей председателя горисполкома и председателей райисполкомов состоялась передача дел. Кабинет председателя размещался в комнате размером 20-25 квадратных метров. Из мебели были лишь большой письменный стол, приставной столик, с десяток простых стульев и сейф. Длугошевский достал из кармана ключи и открыл его. Сейф был пуст, в нем лежали лишь несколько конвертов с мобилизационными планами на случай военных действий.
- Вот, собственно, и все хозяйство! - сказал Длугошевский с некоторой грустинкой в голосе. Как мне показалось, он сожалел уже о том, что под влиянием эмоций написал заявление об уходе.
Вручив мне ключи, распрощался со всеми и ушел.
Я объявил оставшимся, что завтра в 9 утра планерка и на ней, кроме руководства исполкома, должны присутствовать начальники отделов и управлений исполкома, а также руководители организаций связи и энергетики…
Первый день на новом месте работы всегда запоминается надолго, напоминая чем-то вхождение в незнакомую реку. Ты медленно, наощупь, вступаешь в обжигающую тело воду, не зная, что окажется под ногами: острая галька, скользкий камень или подводная яма.
Ровно в девять все были на месте. Люди с любопытством поглядывали на меня, ожидая, наверное, пространной речи. Но я ограничился несколькими фразами:
- Как вам известно, задания ЦК КПБ и правительства по строительству и благоустройству города на 1954 год оказались под угрозой срыва. Даю вам десять дней на то, чтобы провести инвентаризацию объектов, не введенных в первом полугодии. По каждому из них определить причину срыва, указать ответственных. Персонально, по именам! Инспекции архитектуры подготовить перечень объектов - представленных к сдаче госкомиссии, но не принятых. Также с указанием причин. На этом сегодня все. Встретимся ровно через десять дней.
Оставшись один, окинул взглядом кабинет, будто видел его в первый раз. На мгновение почудилось, что дверь отворилась, и в него ломятся сотни, тысячи людей, громко крича наперебой о своих проблемах: «Жить негде… Автобусы ходят с перебоями… В детском садике очередь на год… Хлеб завозят с перебоями… В больнице плохо кормят, не дают ничего, кроме чая…»
- Василий Иванович, может быть хотите чая?
Приоткрыв дверь кабинета, секретарша вопросительно смотрела на меня. Наваждение прошло.
- Да, не откажусь.
Выпив стакан крепкого чая, открыл папку с бумагами. Просмотрев их, разложил в порядке срочности. Пожалуй, самыми неотложными были проблемы теплофикации города. До зимы еще далеко. Но, наученный горьким опытом первых послевоенных лет, я хорошо усвоил пословицу: «Готовь сани летом». А дел было невпроворот. В конце 1953 года Министерство электростанций и электропромышленности СССР выделило республике генерирующий агрегат нового поколения с отбором пара, вместо старого, с устройством охлаждения через теплообменник. В январе институт «Белгоспроект» разработал предпроектное предложение о строительстве паропроводов от ТЭЦ-3 к заводам: автомобильному, тракторному, запасных частей, электромеханическому и автоматических линий. Кроме этого предусматривалось строительство паропроводов к Комаровской ТЭЦ и котельной Дома правительства с последующей их ликвидацией. Везде намечался аврал. Не хватало комплектующих по обустройству теплопунктов, не справлялся с выпуском технической документации «Белгоспроект».
Только теперь я понял, какую неподъемную ношу взвалил на свои плечи. Вернувшись домой ближе к полуночи, сказал жене:
- Влип я, Анна, как кур в ощип! Теперь мы будем видеться с тобой только ночью. - Подумав немного, добавил: - И то не каждой…
Разбираться с вопросами теплофикации города и строительством теплотрасс пришлось почти пять дней. В исполкоме бывал только после 17 часов, все остальное время пропадал на объектах. В вечерние часы решал неотложные вопросы жизни города, изучал почту.
Ежедневно канцелярия передавала мне увесистые пачки бумаг служебной переписки и заявлений горожан. Кроме того, в наследство от прежнего руководства исполкома осталось несколько пачек писем жителей города, адресованных первому заместителю Председателя Совета Министров БССР Петру Абрасимову и Председателю Президиума Верховного Совета БССР Василию Козлову. К каждому из них был прикреплен листок с резолюцией: «Длугошевскому: «Решить вопрос». По сути дела, не желая самим вникать в просьбы людей, руководители республики отфутболивали их в горисполком, даже не задумываясь над тем, есть ли реальные возможности для их удовлетворения. Длугошевский не раз возмущался этим, нажив себе в лице амбициозного Козлова врага, что отчасти и стало одной из причин вынужденной отставки.
Не менее больным вопросом, чем теплофикация, была для Минска работа трамваев, на тот момент самого распространенного в городе вида общественного транспорта.
Пуск первого трамвая в Минске состоялся 13 октября 1929 года. Об этом событии газета «Звязда» писала с восторгом:
«Сегодня на улицах красного Минска начинает регулярное движение электрический
