Долго болтал с Купцом, потом отвалил. Наш шеф злющий после этого разговора был, звонил кому-то.
– Ну бывает.
– Я так понял, он тебя переманить хочет. Перекупить. Или как там это называется?
– Ну нет, – качнул головой. – Мне на Купца работать привычнее.
– Там серьезный мужик, – Калаш помедлил, точно пытался припомнить нечто важное. – Он типа продюсер на боях. Известный. Хоть и работает по серым схемам. Его в Нью-Йорке каждая собака знает.
– Мохаммед?
– Да! Значит, он с тобой тоже общался?
– Я просто о нем слышал.
– Ты это… ну если решишь, – Калаш обернулся, поглядел по сторонам, как будто проверял, чтобы нас никто не услышал, а потом понизил голос: – Ты замолви словечко и за меня.
– Я никуда валить не собираюсь.
Калаш явно не поверил в это. Но доказывать я ничего не собирался. Вышел и направился к азиату. Меня ждали реально важные дела. Пустой треп слабо интересовал.
Вообще, вся эта тема показалась бредом. Купец последнее время был весь на нервах, доставал дебильными наездами, но я не верил, что крутой авторитет вроде Мохаммеда станет предлагать ему сделку.
Херня.
Я завис у Алхимика до глубокого вечера и быстро забыл об утренней стычке. Вернулся в мотель ночью. И охуел от количества копов вокруг.
Тачки с мигалками. Машины скорой помощи. Целый район в оцеплении.
Я застыл возле яркой ленты. Ни черта не разбирал.
Что за дерьмо?
– Эй, парень, отойди в сторону, – бросил мне один из копов. – Нечего тут зависать.
– Но я… тут живу, – сказал и пожалел.
Блять. Я в чужой стране. Документы липа. Пусть и частично. Если меня проверят, то будет задница.
– Серьезно? – коп подошел ближе. – Ты из этого мотеля?
– Ну да, снял номер еще утром и отошел, – прочистил горло. – Ну по делам отъехал. Что тут произошло?
– Ничего хорошего, – помотал головой. – Ты везучий пацан. Отмечай свой второй день рождения.
Мимо пронесли носилки.
Калаш. От одного вида его бледного лица меня проняло до печени. Кто-то застегнул молнию. Тогда я и разглядел черный пакет, в который запаковали моего приятеля. “Скорая” ему бы уже явно не помогла.
– Тут была перестрелка, – продолжил коп. – До черта трупов. Знаешь, шел бы ты отсюда, парень. И чем дальше, тем лучше.
Подмигнул мне. Выразительно. Развернулся и ушел.
Ясно. У Купца была “крыша”, среди местных копов в том числе. Сейчас я получил возможность тихо свалить.
Но что это за разборки? Какая, блять, перестрелка? Мой шеф всегда умел договориться, решить любой вопрос.
Ответ пришел в момент.
Я только шагнул назад, как распахнулась дверца, стоящего рядом авто, и мужской голос выдал:
– Я тебя подвезу, Резник.
– Не надо, – ответил я, закладывая руки в карманы спортивных штанов. – Я свою дорогу знаю.
– Резник.
Одного тона хватило, чтобы понять: отказываться нельзя. А потом рядом возникло несколько крепких ребят. Конечно, я бы мог их разбросать. Пускай вокруг куча копов. Плевать.
Но стоило выждать.
Я занял место в тачке. Теперь мог разглядеть мужика, который ко мне обратился. Мохаммед. Пару раз он приходил на бои. Рожа у него была запоминающаяся. Теперь стало ясно, Купец не параноил. Предложения выкупить у него бойца реально поступали.
– Ты теперь работаешь на меня, – заявил этот тип.
– Кто сказал?
– Я.
Уебок грохнул Купца. И всех наших парней. Просто потому что получил отказ. Бывают люди, с которыми нельзя договориться. Я один из них.
Но Мохаммед об этом пока не знал. Если и подозревал, то не учитывал. Он считал, все схвачено.
Я получил легальные документы. И деньги. Дохуя денег. Но даже этого “дохуя” не было достаточно, чтобы купить меня с потрохами. Я знал, что придет еще момент отыграться и взять свое.
– Ты должен лечь в этом бою, – сказал Мохаммед после долгой серии моих побед. – Потом отыграемся. Сделаем легендарное возвращение чемпиона.
– Ладно.
Я дождался. Я знал, что ебучий продюсер договорился с одним из боссов мафии. Тот выставил своего бойца. Новичка, на которого явно мало кто собирается ставить. Большинство выберет меня и потеряет бабло.
Варлам. Так звали типа, которого опасался даже Мохаммед. По виду дряхлый старикан, а на деле отбитый психопат, который мог пристрелить любого, кто не так на него посмотрит.
Я поддался. В самом начале. Рухнул на ринге. А потом врезал противнику так, что тот вылетел за веревки. Прямо в зал, под рев толпы.
Мохаммед побелел. Ну до той степени, до которой позволял природный оттенок его кожи. Калаш был гораздо бледнее, когда его укладывали в пакет.
Мой приятель остался в Америке навсегда. Как и мечтал. Просто потому что охуевший еблан решил устроить кровавую бойню.
Я не мог исправить прошлое. Но я мог всерьез взяться за будущее. Через Варлама.
И я использовал этот шанс на полную.
– Он… он сам виноват, – бормотал Мохаммед, отползая назад, оставляя за собой кровавый след. – Он нарушил правила. Резник! Он… он обещал лечь. Обо всем было договорено. Клянусь, я…
Выстрел оборвал его унижения.
– Это правда? – Варлам проверил заряд своего револьвера и перевел взгляд на меня.
– Да.
Я не видел смысла ему врать. Любому понятно, что Мохаммед должен был четко обо всем со мной договориться, прежде чем выпускать на ринг.
– Какого хуя, парень? – скривился Варлам, подходя вплотную. – У тебя что, запасная башка где-то завалялась?
Меня поставили на колени. С трудом. Но заставили принять нужную позу. Железное дуло уперлось в мой лоб. Раздался щелчок.
– Бля,
