чуть более «плотная» Лин, так что для меня вокруг царила абсолютная тьма.
Не говоря о ползущем следом Гайто.
— Теперь понятно, как чувствуют себя погребённые заживо, — буркнул он.
— Крейз, если почувствуешь дуновение — это не я, — вяло пошутила Сиби.
Я почувствовал дуновение. Видимо, где-то в недрах станции работал вентилятор или типа того… По какому вообще принципу действует вентиляция в космосе? То, что тяга снаружи прекрасная — это очевидно. Но вряд ли есть какой-то прямой выход из шахты в космос.
Ведь не может же такого быть, да?..
Я вспомнил свои видения, которые преследовали меня с самого первого дня в Месте Силы. О чём-то огромном, затаившемся средь звёзд… Тогда я думал, что просто вижу сны. И вот я — средь звёзд.
Куда ещё меня забросит волнами этого безумия?
— Докладываю, — сказала спереди Лин, — нащупала решётку, она закрыта.
Тут у меня случился приступ клаустрофобии.
Откуда мы вообще знаем, где и когда нам выходить?..
— Выломать её? — Лин своим вопросом пробила мою скорлупу, в которой я надеялся отсидеться.
Я тяжело сглотнул ком в горле…
— А дальше что? — спросил я. — Свет видно?
— Видно, — откликнулась Лин. — Ползём дальше?
— Да, — сказал я, почувствовав жалкое подобие уверенности. — Нам же надо проползти целых два отсека.
И мы ползли, как человеческая, мать её, многоножка. Чертыхаясь и натыкаясь друг на друга.
Время от времени я чувствовал дуновение сбоку. И, вытянув руку, чувствовал ответвление.
Внезапно в голове щёлкнуло: ну конечно! Мы влезли в вентиляцию из столовой. Если устройство отсеков более-менее идентично, то сейчас мы ползём над помещениями. А твари, если я всё правильно понимаю, в коридоре-туннеле. Ну и, надо полагать, в туннелях тоже есть вентиляция. Туда и ведут ответвления.
— Комната! — отчиталась Лин. — Или каюта — один хрен. Койка, стол, какие-то…
— Просто ползи дальше, — перебила Сиби. — Мы за тобой, сами всё увидим.
— Сама дура, — буркнула Лин в ответ и зашуршала дальше.
Пару секунд спустя я в бесчисленный раз ткнулся в ноги Сиби.
— Давай уже сразу в задницу, Крейз, — сказала та. — Темно же, никто не увидит.
— Прости, у меня сейчас нет полутора часов, — прокряхтел я.
— Боже, сколько я потеряла…
Я мог видеть её профиль. Сиби осмотрела инопланетную комнату через решётку. Лицо не изменилось — она поползла обратно.
И вот я добрался до этой решётки. Приник к ней, вгляделся…
Койка, стол. Какие-то голограммы, плавающие над столом. Похожие на те, что плавали вокруг Баэлари. Дверь. Скомканные комбинезоны на полу. Под столом засохший кусок хлеба…
— Ты что там, прилип? — зарычал Гайто. — Давай! Выживем — налюбуешься.
Я бы «дал» с большой охотой, но и вправду как будто прилип. Ослабели руки и ноги, в глазах начало темнеть.
— Да ты, сука, издеваешься?! — выдохнул я.
IV
Иногда мне казалось, что конца этому не будет. Уравнение не желало разрешаться. Я громоздил новые и новые ряды констант и переменных, усложнял и усложнял схему, а на выходе получал — пшик.
Ошибка: перенаселение Места Силы. Нехватка ресурсов. Сброс.
Ошибка: вымирание Места Силы. Сброс.
Ошибка, ошибка, ошибка…
Иногда мне казалось, что «ошибка» — это название всего, чего я добился и ещё добьюсь за всю свою жизнь.
Я ошибся. То, что я задумал — невозможно. Не-воз-мож-но…
И вдруг в уставшем мозгу сверкнула догадка.
Я уже создал пятерых на основе наших слепков сознания. Люди-мы. Мы-люди. Но что если пойти дальше? Что если развернуть мою формулу в обратную сторону для начала?
— Новые переменные, — сказал я столу. — Взять ячейки: Крейз, Эйли, Гайто, Сайко, Лин. Полная замена сознания, соответственно: Виллар, Алеф, Тайо, Айк, Нилли. Запуск.
Система, подумав, выдала симуляцию симуляции, и я вгляделся в неё уставшими глазами.
— Говно! — врезал по столу, и всё сбросилось.
Мы сдохли на первом же уровне. Ничтожества…
Нет, я знал, что мы во всём уступаем людям. Но знать — одно, прочувствовать — совсем другое. Наше сознание, куда более высокоразвитое, оказалось неспособно к адаптации. Недостаточно гибко? Возможно…
Я сидел, уставившись в бессчётные индивидуальные голограммы, когда до меня донёсся звук открываемой двери.
— Забавно, — произнёс голос Алеф, — твой замок реагирует на меня.
— Забавно, что ты попробовала его открыть, — сказал я, не оборачиваясь. — Любой другой бы просто постучал.
— Если бы я была любой другой, меня бы здесь, очевидно, не было. — Её пальцы коснулись моих плеч. — Как твоя работа?
Я весь напрягся.
Мой замок открылся перед ней. Что если она видит мои индивидуальные голограммы? Видит, что я кручусь вокруг да около финальной стадии и мог бы закончить всё за пару часов, но тяну целыми днями?
А чего я, собственно, боюсь? Что она на меня наорёт? Ударит?
Убьёт?
Худшее, что она может сделать — это послать сигнал на «Афину». Но это лишь после того, как мои действия поставят под угрозу Общее Дело, чего пока не происходит. Я ведь слежу за временем.
— Движется потихоньку, — сказал я десятую часть правды.
Потихоньку… Сказать честно, я уже сам был в шоке от того, что устроил в стержне. «Корень Зла» и возможность напрямую использовать энергию — это были ещё цветочки. Как насчёт тела представительницы нашей расы, которую я, смеху ради, назвал Баэлари? Камни, которые вставляются ей в грудь, чтобы замкнуть энергетический контур Гнили? А ведь этого мало.
Мне придётся делать ещё одну надстройку. Сознанию нужен прецедент. Понимание того, что оно может сменить тело. И в один этап этого не провернуть. Сначала — лёгкий вариант. Проще всего будет добавить на базу киберсимбионтов. В них смещается восприятие, ты сам становишься кибером. Для нашего уровня сознания это — само собой разумеющееся дело. Но для людей — серьёзный этап. Уже потом можно будет поставить их перед фактом, что их тела — не настоящие.
После этого они будут готовы ко всему остальному.
Но как при этом спастись нам самим?
Даже если кто-то из них дойдёт досюда — что их заставит принять бой? Да они с огромной охотой позволят Кету сожрать наш мир. Их миры таким образом спасутся!
Мне нужен был некий симбиоз человека и меня. Людей и нас. Но все попытки терпели крах.
— Покажи что-нибудь, —
