нашел спички возле камина. Встала и сама зажгла. Саша проследил взглядом, сначала с легким недоумением, потом со смущением. Кажется, он только сейчас понял, что свечи забыли зажечь.
— Извини, я совсем замотался. Неделька выдалась такая, что не дай Бог! Выпьем!
Зазвенели бокалы, по жилам растеклось расслабляющее тепло.
— Нет ничего лучше, чем посидеть вот так после тяжелого дня.
Она кивнула, потому что чувствовала то же самое, хотелось расслабиться и наслаждаться жизнью. Расчет на вино не оправдался, оно сняло напряжение, но не освободило язык, поэтому Вероника просто выложила фотографию на стол. Его лицо исказилось, кажется, он покраснел, хотя в свете свечей было трудно рассмотреть цвет лица.
— Откуда это у тебя?!
— Папа принес.
— Вот как?! — он резко поднялся и принялся расхаживать по комнате быстрыми широкими шагами. — Интересно… Очень интересно…
— Ничего не хочешь мне сказать?
Поравнялся со столом, схватил бокал и залпом допил до дна.
— Не хочу. Но придется.
Вероника заставила себя улыбнуться. Жених подлил ей вина и налил себе.
— Что папа тебе сказал?
— Что ты мафиози.
Саша расхохотался.
— В сицилийскую мафию берут только сицилийцев. Стать мелким прихвостнем можно, — он взял бокал вина и отпил большой глоток. — Можно, если сильно постараться.
— Расскажешь мне?
— Придется, — он размашисто плюхнулся на стул так, что ножки заскрипели. — В конце концов, я сам виноват. Романтик, мля.
Он отпил добрую половину бокала, прежде чем продолжить.
— Я тебе говорил, что в юности увлекался итальянской мафией?
— Настолько, что изучил язык?
— Да, только в Сицилии особый диалект. Я сначала едва понимал Тони. Только через пару лет начал говорить более-менее сносно.
— Откуда взялся этот Тони?
— Приехал учиться. Мы одногруппники. Я сразу его вычислил. Знаешь, я хорошо знал историю кланов, их взаимоотношения, — он сделал небрежный жест, чуть не задев вазочку с фруктами. — Все, что попадало в прессу. Все, что мог достать дядя. Знаешь, его тогда забавляло мое увлечение.
— Пока не появился Тони?
— Да.
— Как его к вам занесло? — спросила Вероника, подцепив вилкой кусочек сыра.
— В наказание, — хохотнул Саша. — Он связался с неправильной девчонкой, отец в наказание отправил его учиться в далекую холодную страну, чтобы он немного остыл.
— Романтично, — прокомментировала Ника, нервно поглаживая ножку бокала.
— Да уж, — хмыкнул он, а потом добавил, что дядя считает, что все дело в том, что американцы не выдали визу двоюродному племяннику сицилийского босса.
— А что такое «неправильная девочка»?
— Сицилийские заморочки, — махнул рукой Саша. — Не обращай внимания.
— А я правильная? — закидывая ножку на ножку, спросила Вероника.
— Нет, — расхохотался он. — Боже сохрани, нет!
Она надула губки.
— Ты мне нравишься такой, какая есть, — сказал он, накрывая руку теплой широкой ладонью.
— Ладно. Расскажи о Тони и его девчонке.
— Да нечего там рассказывать, — Саша со вздохом убрал руку. — Пару месяцев они созванивались через мой телефон. Потом она все чаще стала не отвечать на звонки, потом папа прислал фотографию той девочки с другим.
— Грустно.
— Да уж. Хотя, — он снова отпил глоток вина и продолжил, — лучше, чтобы такое выяснилось сразу, а не после свадьбы. Прав был его папа. Как ни крути, прав.
Вероника кивнула.
— Так что с фото? Тони пригласил тебя на день рождения?
Лицо жениха помрачнело.
— Нет. Я купил место на этом снимке.
— Что?!
Он допил вино и налил еще.
— Тони пытался отговорить меня. Я настаивал. Тогда Тони созвонился с дядей и вернулся с предложением заплатить за право поздравить его с днем рождения, — он усмехнулся. — Мне бы тогда все понять и отказаться, но я заплатил.
Он отпил вина и вылил остатки из бутылки в свой бокал, Вероника за весь разговор не выпила и половины.
— Откуда деньги?
— Я работал у папы, копил на машину. Еще кое-что занять пришлось, — он раздраженно дернул плечом и добавил: — Но это так, по мелочи.
— И что случилось? — шепотом спросила Вероника.
— Да ничего особенного. Просто дали понять, что мне тут не место, — он усмехнулся. — Надо быть итальянцами, чтобы сделать это без единого грубого слова. Высокое, так сказать, искусство.
Она подошла и обняла сзади. Кому как не ей знать, как больно, когда тебя отвергают, когда твоя среда выталкивает прочь.
«Твоя?»
— Знаешь… Ты меня, конечно, извини, но, может быть… не так плохо, что тебя не взяли в мафию?
Саша расхохотался.
— Не представляешь, как я им благодарен. Но до сих пор как вспомню их рожи…
— Понимаю… Знаешь, я тоже кое-что помню.
— У? Вероника отпила глоток вина и начала:
— Помню взгляд папиной суки из банка… Я тогда сказала, что с нашей дырой в финансах нельзя переводить клиентов на ИИС. Она так на меня посмотрела… У нее на роже было написано «Не быть тебе в бизнесе, деточка».
— Ты была права. Банк они не спасли. Просто вкладчики остались без страховки, и все. Лишились денежек.
— Угу.
Ника поцеловала его в висок и вернулась на свой стул. Взяла бокал и отпила пару хороших глотков, немного полегчало.
— А кто эта папина сука? Лена?
— Нет, — расхохоталась Вероника. — Лена — лапочка. Папиной сукой я зову первого зама, Зайкину. Он спал с ней, я сама видела.
Саша цокнул языком и выразил сочувствие, а потом добавил:
— Ну и где она сейчас?
— Не знаю.
— И никто не знает. У этой Зайкиной запрет на профессию и пятно на резюме. Так кому из вас не место в бизнесе?
Ника улыбнулась и отсалютовала ему бокалом. Саша поднял свой, выпили.
— Твой отец все еще мутит с ней?
— Вряд ли. Я видела его в ресторане с новенькой секретаршей, — она усмехнулась. — До чего же тесен наш большой город.
— Это
