игру, обиженно надув красные от яркой помады губки. — Я с миром пришла и кое — чем поделиться.
Колдун приподнял одну бровь.
— Ты? Поделиться?
— Угу, — кивнула ведьма. — А ты изменился. Стал нервным, угрюмым, вспыльчивым… — Максим молчал. — Даже не знаю нравится мне это или нет… но тебе идет, — хмыкнула она, сощурив холодные оценивающе глаза. — Дима скоро в желе превратиться, когда его младшенький нарастит шипы. И что вы в ней нашли?
Колдун не сразу понял о ком речь. Слишком быстро она меняла тему.
— Наверное то, чего нет у тебя, — ответил он.
— А-а, всего-то. Я уж ненароком подумала, что в Ольге действительно что-то еще есть кроме доброго сердца и чистой души. Прозаично и скучно, никакой изюминки. И все же, прошло не так много времени, чтобы вскружить вам головы, — нахмурилась Марина. — Сколько Максим? Две недели, три?
— Десять лет, — тихо пронеслось по кабинету.
— Что ты сказал? — хмурость сменилась на искреннее недоумение.
— Десять лет, — повторил Максим спокойным тоном, не сводя с нее глаз. — Достаточно, чтобы чувства пришли постепенно. Это не любовь с первого взгляда, Марина, а почти совместно прожитое десятилетие со всеми ее падениями и взлетами. Вначале я относился, как к младшей сестре. Но с ее взрослением, взрослели и мои чувства, но не понимал этого. Малая с двумя косами, превратилась в девушку. Испытала первую любовь, потом первое расставание, дальше окончание школы, поступление в Вуз, взрослая жизнь. И мы все это видели и всегда были рядом. Не знаю, как Дима, но я радовался ее успехам и грустил вместе с ней, когда что-то не получалось. Я по крайней мере на это был способен.
Повисло молчание. Поддавшись воспоминаниям Максим, отвел взгляд и посмотрел в окно.
Да, именно так он к ней относился вначале, видя в пламени камина шуструю озорную девчушку. Все изменилось, в тот день, когда он применил магию, чтобы вылечить тепловой удар. Прикоснувшись к Ольге, в него как будто ударила молния. Сердце сжали в кулак, легкие отказали, в голове прояснилось. Перед глазами родное скривившееся в мучениях лицо, внутри страх и неверие в происходящее. В душе что — то щелкнуло и Максиму захотелось навсегда отгородить свою малышку от страданий. Схватить, притянуть к себе, успокоить…
— Я сейчас расплачусь, — вырвал из тяжелых мыслей ледяной голос ведьмы. — Прямо мыльная опера. Теперь понятно почему вы не особо стремились снять проклятие прожигая дни. Сделали ставку на ребенке, спрятав от моих козней и сами попали в ловушку.
Выражение колдуна стало непроницаемым. Он посмотрел на Марину и увидел вихрь ярости в глазах.
— Никто на нее не ставил. Так получилось и связь включилась. Случайность, которая, теперь уже уверен, перерастет в развязку.
— Думаешь? — усмехнулась она. — И ты готов убить брата, ради места под солнцем?
Губы Максима образовали тонкую линию.
— Марина говори зачем пришла и уходи.
— Собственно об этом месте я и хотела рассказать. Где Дима прячет Ольгу и зажимает ее при каждом удобном случае.
— С ней все в порядке?
— О да. С ней все отлично, Максим. Охотно принимает ухаживание, пока ты тут сидишь и развешиваешь сопли. Противно смотреть.
— Как тебе удалось пробить защиту?
Ноги соскользнули со стола, и Марина поднялась. Ядовито скалясь, подошла к Максиму, встала за креслом, положила тонкие руки ему на вмиг напрягшиеся плечи, наклонилась к уху.
— Не забывай кто вас создал, я всегда знала где вы находитесь, что делаете, и с кем трахаетесь. Не дилетант самоучка, а чистокровная лошадка, помни об этом. Силы постоянны. Ваши же могут слабеть. Дима слишком погрузился в себя, и оборона дала трещину, но, на твое несчастье, трещина появилась и у тебя. Поэтому не видишь их.
— Что ты хочешь взамен?
Марина тихо засмеялась. Обошла его, и уселась на край стола.
— Мне нужен Дима, и чтобы все осталось как есть. Забирай Ольгу, увози куда хочешь, я прикрою, он никогда вас не найдет, обещаю. Моя магия бесперебойна.
— То есть сделка?
— Ага и заметь в твою пользу. Ты наконец обретешь счастье, мне же достанется неконтролируемый ненавидящий всех вокруг король.
— Кто? — Максим удивился.
— Король. Я же королева, и мне нужен король. Все просто, — развела она руки в стороны.
Колдун удивился еще больше и столько же не поверил ни единому слову.
— Что ты задумала? Зачем он тебе?
— Ладно, ты меня раскусил, но перетягивание на свою сторону тоже входит в мои планы.
— И что же стоит на первом месте?
— Немного. Всего лишь поднакопить силы и дать светлым хороший пинок.
Она выдала это настолько искренно, что Максим опешил.
— Ты серьезно? — спросил он в надежде, что возможно, не так понял и ведьма не рехнулась.
— Да.
Запрокинув голову, Макс от души расхохотался. И пока веселился, Марина не сводила с него мрачного выражение, сверкнув потемневшими от злости глазами.
— Забудь. Дима в этом не помощник, — начал он успокаиваться, расслабленно откидываясь на спинку кресла, скрещивая на груди руки. — Мы сами по себе. Светлые нас не волнуют.
— Ну, знаешь ли, я могу заставить поменять мнение. И вообще, тебе не все равно, у тебя будет Ольга, Диму беру на себя. Согласен?
Максим сомневался. По большему счету он понимал зачем Марине понадобился Димитрий. Он мог одним ментальным ударом сбить нескольких светлых с ног и безжалостно добить если выпустит свою черную суть наружу. Но одно дело мог, второе желание — это сделать. У Димитрия его никогда не было. Да и зачем? Никто никому никогда не мешал и нужно быть полной дурой чтобы вообще додуматься до восстания. Марина хоть и сильная ведьма, но не настолько чтобы перебить всех и занять трон темного «мэра» города. Смешно.
— У тебя болезнь власти, Марина и когда вашу бравую армию прикончат, наша сделка полетит к чертям. Бесперспективная затея.
— Ты плохо меня знаешь. Кто сказал, что лично я буду принимать участие? Так, понаблюдаю со стороны. Жива останусь, не беспокойся.
— И все же ты глубоко заблуждаешься, что Диму можно спровоцировать потерей Ольги. Поверь, я знаю. Контроль его кредо и он еще ни разу не изменил себе, а ситуации возникали.
— Тем более, если ты в этом так уверен, переживать не о чем тогда. Все остальное не должно волновать. И я глубоко разочарована твоей трусости, когда Димитрий напротив, наплевательски рискует остаться без поддержки брата и наслаждается страданиями младшего. Поэтому я его и выбрала, когда ты вечно будешь номер два, — Марина с презрением оглядела сероглазого мужчину, выпрямилась и демонстративно направилась к выходу. — Не надоело быть ковриком? Передумаешь, найдешь меня.
