Клемент.
Он наклоняется и размеренно отчеканивает:
— Пять секунд, чтобы вернуть назад. Пять… Четыре… Три…
Ли корчится на сиденье, однако с тем же успехом он мог бы сопротивляться клешням лесопогрузчика.
— Да ты чё несешь, на хрен? — шипит парнишка. — А ну-ка отпусти меня, а не то тебе капец!
Он явно не видит Клемента за спиной, в противном случае, подозреваю, его заявление приняло бы несколько иную форму. У Дейви, в свою очередь, об оппоненте складывается верное впечатление, и присоединяться к угрозам товарища он не торопится.
— Два… Один…
Лапищи Клемента перемещаются с плеч Ли на его цыплячью шею.
— Последний шанс, козлина, — глухо рычит Клемент, и костяшки его стиснутых рук пугающе белеют.
И вот тогда Ли достает откуда-то мой кошелек и протягивает мне. Я спешу вызволить свою собственность. Теперь понятно, за что Клемент душит маленького гаденыша!
— А теперь извиняйся.
— Простите, — хрипит Ли.
Клемент придает ему вертикальное положение и, словно тряпичную куклу, швыряет вперед. Ноги парня, однако, не способны подстроиться под полученное ускорение, и через несколько неверных шагов он растягивается на полу лицом вниз.
Затем наступает черед Дейви: Клемент делает движение в его сторону, и тот с расширившимися от ужаса глазами удирает прочь, по пути прихватив и своего павшего товарища.
— Проверь-ка сумочку, пупсик.
Я открываю ее и убеждаюсь, что больше ничего не украдено.
— Все на месте.
— Прекрасно. Мне нужно пятьдесят пенсов.
— А?
— Поэтому-то я и вернулся. Пятьдесят гребаных пенсов, чтобы отлить! Просто грабеж!
Я достаю из кошелька монету и вручаю ему.
— Спасибо, пупсик. Значит, чаевые все-таки даешь, а?
Прежде чем я успеваю поблагодарить его за помощь, он разворачивается и бежит к туалетам.
Быть может, это снова можно списать на действие алкоголя, но меня вдруг обволакивает теплом, почти как в тот раз, когда отец завернул меня в полотенце после горки. Снова я в безопасном месте, где мне ничто и никто не угрожает.
Жаль, конечно же, что Клемент не такой пушистый, как полотенце.
Я решаю дождаться его в книжном магазине. У самого входа беру со стойки первый попавшийся журнал и начинаю его листать.
— Эй, книжный червь, ты идешь? — раздается снаружи призыв Клемента.
Возвращаю журнал на стойку и выхожу в зал ожидания.
— Вы так стремительно убежали, я даже не успела поблагодарить вас. Нам пришлось бы несладко, если бы они увели мой кошелек.
— Всегда к твоим услугам, пупсик. Едва лишь я их заметил, как сразу понял, что они что-то мутят.
— Вот как? И почему? Я-то решила, что это всего лишь парочка пьяных идиотов.
— Методом исключения. Ясен пень, они с тобой не заигрывали.
— А может, и заигрывали!
— Да конечно, — фыркает Клемент. — Не думаю, что ты в их вкусе, пупсик.
Даже не знаю, чувствовать себя уязвленной или польщенной. Решаю склониться ко второму.
Мы снова смотрим на табло и идем на платформу, поскольку до отправления остается всего пять минут.
Высматриваем относительно пустой вагон и устраиваемся в нем. Наконец-то домой! Спустя лишь несколько минут после отхода поезда Клемент замечает за офисными зданиями и изрисованными граффити мостами еще одну столичную достопримечательность.
— Что это, пупсик?
— «Лондонский глаз».
— И для чего он?
— Это просто огромное колесо обозрения, — объясняю я, указывая на развешанные по окружности стеклянные кабинки. — Вид с него действительно потрясающий.
Аттракцион быстро исчезает из виду, и Клемент откидывается на спинку сиденья. Через несколько минут голова его склоняется набок, дыхание замедляется. Похоже, устала не я одна.
Воспользовавшись возможностью, я набираю Стэнли и прошу позвать маму. Разговор особо не затягивается, к тому же раза три прерывается связь, но голос у мамы бодрый. Днем они ходили гулять в лес, а прямо сейчас собираются в местный паб поужинать. После добрых вестей я тоже могу позволить себе прикорнуть — или хотя бы попытаться.
Я не сплю, лишь впадаю в полудрему. Погрузиться в сон глубже мне не дает страх пропустить нашу остановку.
До нее остается минут пять, когда поезд вдруг резко замедляется, а потом и вовсе останавливается. Кондуктор объявляет о небольшой задержке из-за непредвиденных путевых работ на станции.
Просто фантастика.
В итоге «небольшая задержка» затягивается на десять минут.
Наконец, поезд снова трогается, и я начинаю будить Клемента. Неоднократный оклик по имени результата не приносит, и мне приходится осторожно потрясти его за плечо.
— В чем дело? — бормочет он.
— Мы почти приехали.
Он потягивается едва ли не во весь вагон и так же пугающе зевает.
— Мне здорово полегчало, пупсик.
— Везет же вам. А я по-прежнему чувствую себя отвратительно.
Похоже, забота Клемента о моем благополучии имеет границы, и он равнодушно оборачивается к окну.
Вскорости показывается станция, и мы встаем и идем по проходу. Внезапно внимание Клемента привлекает что-то снаружи. Он вытягивает шею вправо и смотрит в самый конец платформы.
Поезд останавливается, и мы дожидаемся открытия дверей.
— У меня для тебя работенка, пупсик.
— Что еще за работенка?
— Да секундное дело.
Двери с шипением раздаются в стороны. Клемент выходит на платформу и сразу же прячется за торговым автоматом. Я присоединяюсь к нему, и мы ждем, когда с десяток пассажиров покинут платформу.
— Видишь того мужика в оранжевой спецовке? — тихонько произносит Клемент.
Он указывает на мужчину в рабочем комбинезоне и каске, стоящего в дальнем конце платформы. Судя по сложенным рядом с ним инструментам, это путевой рабочий. По-видимому, производил ремонт, из-за которого наш поезд и задержался.
— Вижу, и что?
— Мне нужно, чтобы ты отвлекла его.
— Это еще зачем?
— Потому что у него наверняка имеется болторез, который мы могли бы позаимствовать.
— Ну нет, Клемент. Нельзя просто взять и украсть инструмент.
— Ладно, будь по-твоему. Значит, ты тогда купишь?
— Хм, а сколько он стоит?
— Приличный — очень дорого.
Итак, я оказываюсь перед моральной дилеммой. Еще одну крупную трату мой истощающийся банковский счет явно не потянет. Но кража…
— Пупсик, мы всего лишь позаимствуем этот болторез. А после использования подкинем обратно.
— А мне обязательно его отвлекать? — хнычу я, прямо как школьница.
— Необязательно. Я могу просто подойти и вырубить его. Выбирай.
— Ладно, — вздыхаю я. — И что же мне ему сказать?
— Скажи, будто что-то заметила на путях, и уведи по платформе от инструментов. Мне хватит полминуты.
Звучит-то просто и легко, вот только мой учащенный пульс и прилив адреналина свидетельствуют об обратном.
— Иди же, — подгоняет меня Клемент.
Делаю глубокий вздох и бреду по платформе к путейцу. К счастью, все его внимание сосредоточено на каком-то приборе, размером чуть побольше смартфона. Я уже нахожусь в полутора метрах от него, а
