рожу. Стоит подумать, что она кувыркается с ним — искры из глаз летят.
Как же она бесилась, увидя меня и Анжи. Такая ненависть в глазах может спалить на месте. Огонёк. Я держал ее за руку и наслаждался обжигающим пламенном. Пусть лучше так, чем холодное безразличие и полное равнодушие.
— Скучно тут, — тяжело вздыхает Анжи. — Хочу на острова, на дикую тусовку!
— Какая тусовка? У меня суд впереди. Вот выиграю и съездим вместе с Даней.
Анжи перевернулась на живот и перекинула волосы на одну сторону.
— Я ему не понравилась.
— Ерунда. Ты не знакомый ему человек. Вот и всё.
— Ник! Он всего лишь ребёнок!
— Даня очень умный и многое понимает. Ты заняла место мамы, вот и реакция.
— Да? Тогда он должен понимать, что и Марат занял твое место! — предупреждающе сжимаю ее щиколотку. — Я уверена, она настроила Даню против меня. Подожди, скоро это коснется и тебя.
— Глупость. Ая не такая.
— Да? Тогда почему она забрала у тебя сына? Очнись! Твоя жена уже сегодня не дает видеться с сыном. А завтра он будет называть папой этого гамадрила Марата.
— Откуда такая неприязнь? Только не говори, что ты с ним…
— Нет, конечно! Да я бы ни за что на него не посмотрела!
— Хорошо.
— Ник, — залезает на колени и водит по голове пальцами. — У нас же не просто так? Еще одного предательства я не выдержу.
— Мы вместе. Что ты хочешь еще услышать?
— Что однажды мы поженимся.
— Я, вообще-то, женат.
— Не сейчас. Потом.
— Посмотрим, — вот еще. Брать Анжи замуж в мои планы не входит. — Сначала я хочу разобраться с прошлым.
— Скорее бы! Я хочу белоснежное платье с длинным шлейфом, шикарный праздник с сотнями. Нет! С тысячами гостей. Круизное путешествие по Карибскому морю. А ты представляешь какой будет резонанс в прессе?
— А где все это время будет мой сын?
— С няней, конечно же. Это же медовый месяц!
В квартире раздается спасительный звонок. Открыв, вижу на пороге серьезную женщину в очках с толстой оправой и с папкой в руках. Позади нее еще одна.
— Можно? — ее взгляд теплеет, а улыбка совсем неформальная. — Никита…
— Просто Никита.
— Я Нина Степановна из опеки. Вы уж простите, но нам нужно осмотреть место, где возможно, будет жить мальчик.
Показываю ей квартиру. Я не понимаю, что она думает. Хорошо, еще что уборщица была.
Она задаёт кучу вопросов. Сколько я зарабатываю, кто будет сидеть с ребёнком.
Из комнаты выходит Анжи.
— Так вы вместе? — радостно говорит сотрудница опеки. — Я так и знала! Такая любовь на экране. Такое невозможно сыграть.
Напарница толкает ее в бок и многозначительно сверлит взглядом.
— Простите, — опомнилась.
— А хотите кофе? — гостеприимно предлагает Анжи.
— А вы знаете, не откажусь.
Я словно свататься пришел. Анжи меня расхваливает. Я и умница, и трудолюбивый. И сына очень люблю.
— Все же. Почему вы хотите оформить место жительства Дани с вами?
— Потому что..
— Она не дает им видеться! — перебивает Анжи. — Представляете, Ник с таким трудом выкроил время в своем плотном графике, чтобы провести время с сыном. Снял коттедж. Мы с Даней купались в речке. У нас были запланированы отличные выходные. Да вы кушайте печенье, — пододвигает тарелку. — И представляете что?
— Что? — сотрудника органов опеки даже жевать перестает. Думал это непрекращающийся процесс.
— Прилетает Агния и силком забирает Даню. Да еще ни одна. С уголовником!
— Да вы что!
— Это было давно, — встреваю в разговор.
— Какая разница. Разве можно оставить ребенка с таким криминальным авторитетом, — специалист согласно кивает. — Агния мстит Нику. И за что?
— За что?
— За то, что мы полюбили друг друга.
Перед уходом незваная гостья просит у меня водички, а когда возвращаюсь, ее уже нет.
— Чего меня за водой посылала. Как-будто мало ведра английского чая, выпитого ей.
— Да она просто автограф хотела получить, — отмахивается Анжи.
— Что ты ей наговорила про Аю?
— Подумаешь, преувеличила слегка. Зато она мне сказала, что положительное решение уже на нашей стороне.
— Все равно. В следующий раз молчи.
— Не нравится? Что ж тогда не остановил? Не знаешь? А я знаю. Потому что если бы ты сказал, что это вранье, доверие бы к тебе пропало.
Глава 20
Ая
Выйдя из нотариальной конторы, чувствовала себя оплеванной, униженной.
Когда выходила замуж за Ника, не могла подумать, что придется сражаться за каждую копейку. Ведь решила, что мне ничего не надо, но не смогла оставить квартиру ему, зная, что Стоун будет туда таскаться, хозяйничать. Что придется воевать за право растить Даню.
Последней каплей эпичного дня стала машина-эвакуатор, которая грузила мою ласточку.
— Что происходит? Почему вы ее забираете?
— Здесь запрещена парковка.
— А где знак то?
— На траве лежит. Снес кто-то. Вы обязаны были знать, что он тут должен быть.
— Ерунда какая-то. Я по-вашему должна наизусть знать все знаки города?
— Да. Если не хотите, чтобы это повторилось. Хорошего дня, — прозвучало как издевка.
Отвлекаюсь на звонок Марата.
— Как дела? Сходила к адвокату?
— Да. Только что вышла. Спасибо тебе. Прости, Марат. Мне еще за машиной на конец города тащиться.
— На такси?
— Конечно.
— Стой там. Я неподалеку. Сейчас буду.
Через пять минут возле меня останавливаются две машины, из одной выходит Марат, а из другого дядя Коля. Он иногда охранял меня, когда Марату нужно было отлучиться.
— Давай документы. Коля съездит за машиной.
— Это неудобно.
— Да что вы, Агния. Это моя работа, — передаю Николаю документы. В животе урчит.
— Ты когда в последний раз ела?
— Утром или вчера. Не помню.
— Ясно. Поехали.
Сажусь в машину, думая что он отвезет меня в кафе. Но мы останавливаемся возле высотки в центре города.
— Куда ты меня привез?
— К себе, — Марат видит мое беспокойство. — Да не бойся ты. Мы просто пообедаем. Не люблю эти рестораны.
Осматриваю большую чистую прихожую. Марат выдает мне тапочки.
— Как ты относишься к мясу?
— Положительно.
— Проходи в гостиную. Я сейчас приготовлю.
Брутальная комната. Серые стены, льняные белые портьеры. И синий диван в центре. На полочках стоят множество фотографий.
Мое внимание привлекают трое мужчин в черной форме, в масках на лицах и с автоматами в руках.
Марата узнаю по выправке и по глазам, полным решимости, гордости. На другой фотографии он в пятнистой форме, улыбается, обняв товарища. Беру эту фотографию и обвожу контур.
Он редко такой веселый, счастливый. Иногда я видела его таким смеющимся с Даней, иногда со мной и никогда с другими. Наверняка ему нравилось то, чем он занимался.
Я увлекаюсь
