что ты предлагаешь, не слушать?
– Прислушиваться, но поступать по-своему. Мама, конечно, опытнее, но вряд ли она понимает, чего ты хочешь и при каких условиях ощущаешь себя комфортно.
– Она желает лучшего. – И я понимаю, что мама часто насаждает своё мнение, заставляя двигаться в выбранном ею направлении, но уверена, из лучших побуждений. Доказывать это Максиму не собираюсь, по крайней мере, не сегодня.
– Лучшее – это то, что делает тебя счастливой. Всё просто.
– А что делает счастливым тебя?
– Хороший ужин, – указывает на еду, к которой я не притронулась, – и очень приятная особа, которая задаёт много лишних вопросов.
А затем Ворон поднимается, хватает меня руки и тащит в комнату, чтобы рухнуть на кровать. Хохочу, забывая о разговоре, который случился пару минут назад, о Дане и призрачном «возможно» для нас, отдаваясь ощущениям и прикосновениям мужчины, который прямо сейчас делает меня счастливой.
Глава 24
– Привет, я думала, ты не появишься до понедельника, – удивлённая Вера встречает меня, скользя вниз и оценивая удобные балетки, в которых моя травмированная нога чувствует себя превосходно.
– Завтра свадьба. Хочу ещё раз обсудить с Мариной оформление. Услуги Аллы не понадобятся, потому что пара пожелала только диджея и много музыки, отказавшись от всякого рода развлечений.
– Ты бы побыла ещё дома, а? – уговаривает Вера. – К тому же, насколько мы поняли, – продолжает заговорщицки, – господин адвокат заботится о тебе.
Вспоминаю последние два дня, ставшие приятными во всех смыслах в объятиях Максима. Он уходит утром и возвращается вечером с ужином и новыми вопросами, на которые часто я не могу найти ответ. А дальше потрясающий секс, от которого трясутся ноги, ночь на его плече и утро, наполненное смыслом. Оказывается, очень приятно наливать две кружки кофе и завтракать вдвоём. И несмотря на значительные разногласия, присутствующие между нами, я ощущаю себя интересной и желанной. Словно Максим прощупывает и узнаёт меня, делая это намеренно, со смыслом, не просто заполняя пустоту вопросами, а погружаясь в меня. В такие моменты я почти готова поверить в возможное завтра, но и забывать, кто такой Ворон и по каким принципам он живёт, не стоит. Идиллия может разлететься вдребезги в любой момент, оставив меня с пустотой и очередным разочарованием.
– Заботится, – подтверждаю сухо, не хочу распространяться.
– Ладно. Поняла. Не моё дело.
В отличие от предыдущей помощницы у Веры есть одно замечательное качество: достаточно тонкого намёка, чтобы она не задавала лишних вопросов. Кажется, я уже настолько свыклась с её присутствием, что неприятность, произошедшая во время готической свадьбы, померкла.
Просматриваю варианты, присланные Мариной, остановившись на светло-жёлтой гамме, которая идеально подходит к скромному торжеству. Маленькая свадьба не убавляет работы, наоборот – большие свадьбы скрывают многочисленные огрехи, если таковые имеются.
– Я поехала в сад, чтобы проконтролировать, как установили арку и фотозону.
– Я могу. – Поднимаюсь и, схватив сумку, намереваюсь составить компанию Вере.
– Не можешь, – указывает на мою ногу. – Останься и отправь примеры невесте. Мы в принципе с Катей уже определились, но подтверждение не помешает.
– Спасибо, – и сейчас я действительно благодарна Вере за проявленную инициативу и желание большую часть задач взять на себя.
Разбираюсь со счетами, отправляю два сценария предполагаемым клиентам с учётом пожеланий. Не факт, что свадьбу они поручат моему агентству, но, возможно, моё предложение окажется более выгодным по сравнению с другими.
– Миленько здесь у вас, – поднимаю голову, чтобы увидеть в дверях партнёра Ворона, осматривающей мой кабинет с нескрываемым отвращением. – С розовым цветом перебор, конечно, но вы же свадьбы организовываете, поэтому клиенты должны погружаться в атмосферу любви и счастья прямо с порога.
– И вам здравствуйте. Если не ошибаюсь – Яна Марковна.
– Не ошибаетесь. – Не дождавшись приглашения, садится на стул, закидывая ногу на ногу, что непросто в ультраузкой юбке с разрезом посредине. – У вас отличная память.
Яна, бесспорно, красивая и дорогая женщина: идеальная укладка, макияж, маникюр и одежда, которую, как я могла заметить, она меняет каждый день. Мой гардероб нельзя назвать бедным, но такие вещи я себе позволить не могу, да и не вижу смысла. И лишь красные лодочки на шпильке вызывают сейчас во мне дикую зависть. На них я и смотрю, когда Яна замечает и закатывает глаза, показывая тем самым, что это мелочь, на которую она давно не обращает внимания.
– Чем могу помочь? – вряд ли она забежала ко мне поболтать. Она-то и здоровается через раз, хотя мы сталкиваемся в холле почти каждый день.
– Как дела у Макса?
– Спросите у него самого, – пожимаю плечами, показывая равнодушие, хотя вопрос вызывает раздражение. Ещё при знакомстве я заметила заинтересованность в её взгляде. Мне, как никому другому очевидно, что определение «партнёр» её не устраивает.
– Я бы с удовольствием, но он не берёт трубку и дома не появляется. Видимо, по вечерам он занят. Не знаете чем? Или кем?
Намёк принят. Он занят мною, что злит Яну.
– Сегодня у него суд, а вы можете поговорить, как только он вернётся в офис.
– Обязательно, – поднимается, чтобы покинуть кабинет, и я почти выдыхаю, но, задержавшись в дверях, произносит: – Я так понимаю, спор он всё-таки выиграл, – бросает тихо, но каждое слово мною услышано.
– Какой спор? – она не могла узнать о нашем с девочками споре о выживании Ворона, поэтому делаю непонимающий вид, чтобы услышать её варианты.
– Ну как же, – слащаво улыбается, словно моя лучшая подруга, которая желает добра, – Макс с отцом заключили, своего рода пари. На вас, Олеся. А зная о способности Макса уложить в постель любую женщину в кратчайшие сроки, вы не стали исключением. Вы не в его вкусе, – подходит и почти ложится передо мной на стол, разрывая в клочья личное пространство и оказываясь на расстоянии нескольких сантиметров от моего лица. – Милая Олеся, как он вас называет, просто милая – ничего особенного. Таких, как вы сотни, и каждая из этой сотни мечтает заполучить мужчину, который ей не под стать. – Её слова бьют наотмашь, превращая меня в едва уловимую точку. Хочется залезть под стол, чтобы не рассыпаться под её презрительным взглядом. – Он не для тебя, – шипит и, кажется, сейчас бросится на меня, вцепившись в глотку. – Ты – предмет спора, а когда Макс насытится и наиграется, ты станешь одной из тех, кто атакует его телефон звонками, сообщениями и караулит у дома, чтобы спросить «почему?». Любить он не умеет, чувствовать неспособен, он тот, кто пользуется женщин и выбрасывает в мусорку, словно исписанную и скомканную бумажку. И в конце концов ты тоже окажешься в этой грязной куче мусора. Я
