оставлены здесь в качестве надсмотрщиков, либо привыкли жить за чужой счет, ни о чем не беспокоясь.
― Сомнительное удовольствие, особенно если вспомнить, как некоторые с ними обращаются.
― Это ты не видел, как такая «кукла» выжимает из здоровенного минотавра все соки. Вдобавок, об их извращенных вкусах в сексе знают все, кто живет за куполом. С учетом того, что они и боль не особо чувствуют… для них это идеальный способ жить за чужой счет и получать все, что хочется.
― М-да… ― Я помотал головой и поморщился.
Хотел еще что-то спросить, но тут дверь в комнату открылась и ввалился дед. В одной руке он нес сверток с одеждой — наверное, какой-то особенной, как ранее упоминала арахна. Обычную я мог бы из шкафа взять, просто не сообразил. А в другой за шиворот волок здоровенного и очень злого серого кота. Кот висел смирно, лапами почти доставая до пола, но при этом утробно и очень матерно рычал и… хм… мычал.
― Умоу-оу-оу-о-о-о-моу-моу! Ш-ш-ш!
― Тайгри! ― Я подскочил с кровати, забыв о собственной наготе. ― Ты как?
― Ма-а-а! Мау-мау-мау-мау! У-у-у!
― Забирай своего психа и надень штаны, ― насмешливо выдал дед, швыряя кота и одежду прямо в меня.
― У-у-у! ― протянули мы вместе с манулом, который с перепуга выпустил когти и вцепился мне… нет, слава предкам, не туда, а всего лишь в плечо.
Дед — садист! Совсем уже крыша поехала!
― Вы снова хотите, чтобы он обратился? ― спросила у родственника арахна.
― Нет, физическое воздействие его не бесит. ― Дед устало сел рядом с паучихой, откинулся на стену и прикрыл глаза. ― Стар я стал для таких приключений…
― Трахаться с ящерами надо меньше, чтоб спину не тереть, ― безжалостно обрубила его жалобы черная вдова.
― Не при детях же!
― Эти дети тебя самого научат, где у ящериц хвост, а где остальное. Будешь спать прямо здесь?
― А дадут? ― Он спросил с такой надеждой, что я помимо собственной воли его пожалел.
Но тут же себя одернул. Пусть и отметил, что под глазами у старшего родственника залегли отчетливые круги, руки дрожат от перенапряжения, а широченные плечи устало поникли.
― Не дадут. Если ты принес кота, значит, все для спасательного похода готово. Ты же не отпустишь ребенка одного в дикие земли?
― Не отпущу, ― угрюмо согласился дед и встал. ― Дейлен, одевайся быстрее. Через полчаса выходим.
Адэрин Дон Энго
Кто?! КТО ПОСМЕЛ?!
Обижать мою курочку! Швырять в нее непонятно чем, делать ей больно!
В голове взорвалась злость. Я существо насквозь мирное. Пока в моем присутствии не обижают слабых. Или детенышей.
И плевать, что технически мой дух — это я сама. Курочка для меня — цыпленок! Мой! Кто посмел?!
Магический облик свалился на меня с неба как подбитый самолет, но мне было уже все равно. В том смысле, что я с неожиданной пингвиньей ловкостью подскочила навстречу, и мы с курицей встретились в полете. И как-то так… растворились. Друг в друге.
А дальше я заорала нечто среднее между «кукареку!» и «всех убью, один останусь!», после чего выплюнула в ту сторону, откуда прилетел снаряд, пулеметную очередь огненных комков. Прожгла в болоте широченную просеку.
В конце которой обнаружилась толпа неизвестных во главе со здоровенной тварюгой. Зелено-золотой, блестящей и злющей, как… как василиск.
― О предки, что за страшненькое ущербное создание? Лысая… птица? ― раздался голос откуда-то сбоку и я увидела до боли знакомого огромного динозавра — морскую игуану.
Точнее, бабушку в кожаном брючном костюме и с необычайно плотным и почти вещественным магическим обликом за спиной.
― Сети! Приготовьте сети! Возможно, оно напало на потерянного ребенка!
― Не трогайте это существо. Похоже, оно охраняет кладку. ― Голос нашего ректора был самым разумным в этом гомоне.
― Мне плевать! Камень указывает, что внучка здесь! Если эта лысая тварь ее сожрала, я…
― Окружаем! По команде — огонь парализующим!
Ну ни х…рена себе. Это спасательная экспедиция, что ли? По мою душу? Забавно будет, если именно спасатели меня сейчас и прикончат. Потому что я внезапно лысая птичка не только виртуально, но и в натуре, сказать ничего не могу, только клюнуть в маковку с досады.
― Стоять! ― Все это время по просеке в мою сторону на всех парах скакал ящероподобный петух.
А в трех шагах до конца пути вдруг в прыжке растаял в воздухе и сконцентрировался в знакомую фигуру Дейлена.
Мой невозможный василиск даже не замедлил хода при смене облика, буквально врезался в меня, обхватил обеими руками за шею и заорал на всех остальных:
― Вы ебанулись все?! Ослепли, что ли, старые маразматики?! Вам даже поисковый кристалл орет благим матом! ― непривычно выругался парень в сторону старших. ― Ада, все в порядке? Как ты себя чувствуешь?!
Кхм… сколько темперамента, однако. И каменная морда куда-то подевалась. И матерится на глав кланов. А это точно мой Дейлен?
― Дей, ― к нам аккуратно подошел манул, смотря на Дейлена как на поехавшего, ― ты уверен, что вот это страшное, покрытое красными струпьями, ― эй, это пупырышки! ― хм… «нечто» — Ада? Разве это не какое-то дикое существо, укравшее яйцо, чтобы им полакомиться? Потому что вот эта махина явно не его ребенок.
― У вас у всех мозги наружу вытекли, что ли? Как ее вообще можно не узнать?! ― сердито пробурчал Дейлен, скидывая с плеч куртку и пытаясь накрыть ею меня. ― Ада, ты можешь принять человеческий облик?
― Могу, ― сказала я и осела на землю.
Снова человеком. Точнее, лысым чумазым пингвином в беременном одеяле.
― Ох, ― потрясенно выдохнула бабушка.
Попыталась дернуться ко мне, но почему-то не довела это движение до конца.
― Это что, получается, ты ее всегда вот такой видел? ― что-то начало доходить до манула. ― И потому-то и считал, что нас всех приворожили?! Да ладно, а ведь получается, действительно! Приворожили!
― Тайгри, что ты мелешь? Ну, чумазая, ну, лысая. Волосы не голова, отрастут. ― Дейлен, ничуть не смущаясь присутствующих — а их все прибывало, скоро в болоте образовалась целая толпа, в которой то и дело мелькали знакомые лица, — чмокнул меня в пушок на голове.
― Но она… хм, даже если отрастут. Она ведь не просто не милая. Она страшная! Вообще не понимаю, как я
