не хочешь пройтись?" - спросила она, тяжело дыша.
"Хорошо", - сказал я, смеясь про себя, но не успели мы подняться на вершину, как я снова сорвался. Киш - очень хорошая бегунья, но она не ожидала, что будет участвовать в тренировке так глубоко в моем забеге. Особенно после всех разговоров о разрывах сухожилий. Я видел ее. Я слышал ее дыхание. Она начала называть холмы задолго до начала тренировки. Если только я не называл интервалы. Несколько раз я говорил ей, что мы будем бежать пять минут и идти три, но потом растягивал эти пятиминутные интервалы до двадцати, а затем до двадцати пяти минут. Мне нравилось наблюдать, как она мучается в неизвестности.
Мучила ли я милого Киша? Да. Да, мучил. Но не стоит жалеть ее. У меня были на то причины, и я знаю, что ее заводит. Киш очень теплая, утонченная и вежливая, но не позволяйте гладкому вкусу обмануть вас. Посмотрите, в кого она влюбилась. Эта дамочка - головорез, как и я. В этом ублюдке живет серьезный пес, и она не терпит слабых соусов.
Когда мы только начали встречаться, она постоянно говорила о том, что в ее прошлых отношениях всегда чего-то не хватало. Никто никогда не подталкивал ее достаточно сильно. Ей никогда не бросали вызов, а она любит, когда ей бросают вызов. На самом деле, она так часто бросала вызов своим бывшим, что во время Моаба 2019 года, когда она увидела меня, страдающего на местности, с которой она справлялась так легко, я не мог не представить, о чем она могла думать. Мне не стыдно признаться, что в тот момент у меня был синдром каштана. Мои яйца втянулись в грудь, и в 2020 году, независимо от того, доберусь я до финиша или нет, я должен был вернуть себе уважение, которое потерял в этих холмах, чтобы мои яйца смогли наконец вернуться на свое законное место.
Я знал, что сделал свою работу, когда она наконец сказала: "Не помню, чтобы эта часть была такой трудной". Я снова рассмеялся от души.
Мы закончили участок Киша на девяносто минут быстрее, чем в 2019 году, и я становился только сильнее, но теперь пришло время отправиться в высокогорье и преодолеть местность, которая угрожала моей жизни годом ранее. По мере того как тропа набирала высоту, приближаясь к хребту, который вырисовывался как свернувшийся дракон, я не мог избавиться от страха. Я боялся, как отреагирует мое тело после сорока часов бодрствования и бега. Я боялся, что мои давние проблемы с легкими вернутся с новой силой. Я боялся, что не справлюсь.
Я многого боюсь, но я научился избавляться от страха, встречаясь лицом к лицу с тем, чего я боюсь. Когда я впервые начал смотреть в лицо своим страхам, я был неуверенным, как черт. Это нормально, а эмоции и дискомфорт, которые я испытывал, доказывали, насколько мощным может быть этот процесс. Моя тревога нарастала, адреналин накачивался, когда мой разум приближался к тому, чего я так отчаянно пытался избежать. Но в этой энергии скрыт фактор ментального и эмоционального роста, который может привести к расширению возможностей.
Подобно тому как стволовые клетки вырабатывают фактор роста, стимулирующий клеточную коммуникацию, рост мышц и заживление ран в организме, страх - это семенной колодец, наполненный фактором роста для разума. Когда вы сознательно и последовательно преодолеваете свой страх высоты или конкретных людей, мест и ситуаций, которые вас тревожат, эти семена прорастают, и ваша уверенность растет в геометрической прогрессии. Возможно, вы по-прежнему будете ненавидеть прыжки с высоты или плавание по волнам, но ваша готовность продолжать делать это поможет вам примириться с этим. Возможно, вы даже вдохновитесь на то, чтобы попробовать освоить это. Именно так ребенок, который всю жизнь боялся воды, стал морским котиком.
Некоторые люди идут по противоположному пути и прячутся от своих страхов. Они похожи на жителей деревни, которых слухи о драконе терроризируют до такой степени, что они не могут покинуть свои владения. Они трусят, а дракон, которого они никогда не видели, только набирает силу и рост в их сознании, потому что, когда вы прячетесь от того, что вас пугает, этот фактор роста работает против вас. Ваш страх будет расти в геометрической прогрессии, в то время как ваши возможности будут становиться все более ограниченными.
Впереди у меня было сорок миль непрерывного набора высоты. Это очень много времени для размышлений о прошлогоднем срыве, и в голове то и дело мелькали кадры, на которых я, сгорбившись, умоляюще дышал, но каждый шаг на очередной бугорок драконьего хребта подтверждал мою решимость выполнить поставленную задачу. Пока я не стал рыцарем, который однажды тихим вечером появился в той деревне, наточил меч и сразил гребаного дракона.
В 2020 году разреженный воздух меня не беспокоил. Мои легкие были чистыми, и я бежал так хорошо, что мои пейсмейкеры с трудом могли меня контролировать, но за все это пришлось заплатить. На моей заднице появилась ужасная сыпь, вся левая нога превратилась в один огромный волдырь, а после того как я пробежал почти шестьдесят миль, аккуратная лента, поддерживающая мою лодыжку, рассосалась вместе с моим вниманием. Мне было так больно, что трудно было идти, а тем более бежать, и невозможно думать. Дикарь Гоггинс скрылся с места происшествия, и только Дэвид на 201-й миле, ковыляя, зашел на станцию помощи.
Эта сыпь так сильно зудела, что я крабьими шагами дошел до туалета, не сказав ни слова. Киш прибежала за мной с чистой одеждой и тюбиком крема под подгузник "Деситин" промышленного размера. Когда она стянула с меня подштанники, то ахнула, увидев уродливый объем работы. Моя задница превратилась в мясо для гамбургера. Из нее текло, а промежность была разорвана, но Киш залезла прямо туда и намазала крем на основе цинка куда надо, пока ее руки не оказались в моей крови. Вот это настоящая любовь, ублюдки. Каждый раз, когда она прикасалась к сыпи, электрический разряд агонии пронзал мой позвоночник и сжимал челюсть. На бис Кейси смазала и заклеила мои волдыри, а также перебинтовала лодыжку. Это тоже было не слишком приятно, но я чертовски устал для очередного комедийного шоу. Весь процесс занял час, что было слишком долго, но в тот момент я не обращал внимания, потому что был слишком глубоко в шкафу с болью, чтобы думать о чем-то, кроме выживания.
Собаки, страдающие на 201-й миле