Книга Фартовый чекист - Евгений Сухов

Скрипучая телега неспешно катилась по темным улицам Веснянска. Понурая пегая лошаденка печально вздыхала, но исправно перебирала копытами. На телеге сидел Чигирь. Он ссутулился, мрачно сдвинул брови и держал вожжи в бессильно опущенных руках. На душе у него скребли кошки. Обстоятельства складывались для него самым скверным образом. Куда ни сунься, везде таилась смертельная опасность. Нужно было очень ловко извернуться, чтобы избежать роковой пули или острого лезвия. К сожалению, хитростью и везением Чигирь никогда не обладал и ожидал теперь для себя самого худшего. Впереди страшный Зуб, для которого убить человека – раз плюнуть. Сзади зловещей тенью надвигались чекисты, которые тоже не любили церемониться.

Егоров лежал рядом с ним на соломе, прикрытый для конспирации грязной холстиной. Он изображал беспомощного Ганичкина. Честно сказать, под рукой у него присутствовал австрийский штык, который он в любую минуту мог пустить в ход. Револьвер при нем тоже был, но Сидорчук строго-настрого приказал действовать бесшумно.

Егоров был вооружен до зубов, полеживал на соломе в свое удовольствие, но чувствовал себя обманутым и даже оскорбленным. Он полагал, что ему, водителю и механику, зазорно раскатывать на гужевом транспорте, оставшемся в дореволюционном прошлом, да еще в качестве приманки для бандитов. К тому же возле машины сейчас было бы куда безопаснее.

Егоров не был трусом и никогда не уклонялся от драки, если она становилась неизбежной, но был совершенно уверен в том, что использовать специалистов его уровня для поимки бандитов равносильно заколачиванию гвоздей микроскопом. Водителя очень огорчало, что Сидорчук, опытный и умный человек, не понимал таких простых истин.

Но делать было нечего, приказам приходилось подчиняться. Поэтому Егоров трясся на телеге, доверившись доброй воле бандита Чигиря. В другое время он не сделал бы этого ни при каких обстоятельствах.

Они уже проехали большую часть города и приближались к тому району, где располагалась малина Машки Рябой. Егоров, прикрытый холстиной, знать этого не мог, а Чигирь был в курсе и от этого впадал во все большее уныние. Менее всего ему хотелось сейчас увидеться со старыми дружками, но встреча эта с каждой минутой становилась все более неизбежной. Чигирь вздыхал, все чаще оглядывался назад, смотрел по сторонам, мечтал бросить вожжи и бежать куда глаза глядят. Но уносить ноги ему особенно было некуда, да и воспоминание о пудовых кулаках Сидорчука сдерживало этот порыв. При мысли о том, что в банде Зуба его могут раскусить и первым пустить в расход, по сердцу Чигиря растекался такой лед, что ему хотелось плакать и просить прощения. Бандит, отягощенный такими раздумьями, постепенно впал в прострацию и как бы грезил наяву, не реагируя на действительность. И тут его вернули на землю.

Из темноты, из-за раскидистого куста вдруг выступил человек, силуэт которого едва угадывался, и сказал негромко:

– А ну, стой! Кто такой? Куда едешь?

Чигирь узнал Снежка и никак не мог понять, что это ему принесло, облегчение или, наоборот, досаду. Но голос его, как ни странно, прозвучал довольно уверенно, ничем не насторожив караульного.

– Не узнал, что ли? – буркнул Чигирь, натягивая вожжи. – Свои. Доходягу вот везу, как Зуб велел.

– А остальные где? – спросил Снежок, подходя ближе.

В голосе его явно послышалась нотка тревоги.

– Разбежались, – сообщил Чигирь. – Мусоров отвлекали. Короче, не все гладко прошло. Шмалять пришлось. Двоих завалили. Ну, этого кое-как вытащили, на телегу погрузили, и я поехал. А они там мусоров путать остались. Да все целы! Отстрелялись, я думаю!

– Точно? – с сомнением спросил Снежок. – Много мусоров было?

– Сначала двое. Они палату стерегли, – объяснил Чигирь. – Этих мы сразу кончили. Потом еще набежали. Но я их не видел.

– Да это понятно, – фыркнул Снежок. – Ты, Чигирь, только за бутылкой первый, а в драке всегда последний.

– Чего это? – оскорбился Чигирь. – Я сам одного снял. А потом решили, что мне этого надо везти. Чего ты болтаешь, если сам не в курсе?

– Гляди, обиделся он! – сказал Снежок. – А то я тебя не знаю! Ты у нас герой еще тот!.. Ну да ладно, дай хоть одним глазком взгляну на этого субчика. Говорят, он жандарм бывший? Вот чудно. Я думал, их всех уже под корень повывели!

Он вдруг шагнул к телеге и резким движением откинул холстину с лица Егорова. Чигирь не успел даже слова сказать. Впрочем, и Снежок не увидел ровным счетом ничего, потому что Егоров молниеносным движением вогнал ему под ложечку лезвие австрийского штыка по самую рукоятку. Горячая разрывающая боль пронзила Снежка до самого подбородка. Он почувствовал вкус крови во рту. В глазах у него тут же потемнело, и он как сноп повалился на землю.

Егоров спрыгнул с телеги и ощупал тело Снежка.

– Готов! – вполголоса констатировал он и вытер штык пучком соломы.

Торопливыми шагами подошли Сидорчук с Чудновым.

– Все в порядке, – сообщил Егоров. – Одним меньше. Но я, между прочим, запарился под этой попоной! Чуть не задохся, право слово! Можно, товарищ Сидорчук, я дальше без нее поеду?

– Ты мне операцию не срывай! – строго сказал Егор Тимофеевич. – Пока все удачно складывается, а если кто-то заподозрит, что в телеге чужой? Неприятностей нам и без того хватает. Давай, полезай обратно. А ты, Василий, помоги оттащить мертвяка к забору. Не нужно, чтобы на него тут кто-нибудь наткнулся.

Егоров с ворчанием снова улегся на телегу, но укрылся только по шею и стал смотреть на звезды.

Сидорчук избавился от трупа, подошел к Чигирю, который дожидался его ни жив ни мертв, и спросил:

– Далеко еще?

– Теперь близенько, – почти беззвучно прошептал Чигирь. – Направо надо поворотить, потом налево, следом колодезь с журавлем будет, за ним – ворота. За двором – огороды, бахчи, а там отмель и речка. Да уже совсем рядом. Правильно вы сказали, осторожнее надо! Зуб ежели заподозрит – беда!..

– Не ной! – оборвал его Сидорчук. – Гни свою линию. Мы рядом. Главное, чтобы Черницкий с Пастуховым не опоздали. Пути отхода ему перекрыть нужно. Если упустим Зуба, вот тогда беда будет. Всем нам, а уж тебе в первую очередь.