пути я насчитала штук двадцать). Выбрав самую симпатичную, на мой взгляд, улицу, я зашагала по ней (заплутать не боялась, так как успела заметить, что все улицы новой части города расходились от привокзальной площади лучиками). А побеседовав немного с прогуливающимися по скверикам дамами с собачками, убедилась, что выбрала правильно: через несколько кварталов отсюда располагались лавки с дамским нарядами. Туда я и устремилась.
В процессе примерок я обнаружила некоторое неудобство, которое доставляла созданная Диксоном иллюзия. Так как Марта обладала более округлыми формами, чем я сама, то продавщицы наметанным глазом определяли нужный ей размер и пребывали в замешательстве, когда выбранная вещь оказывалась мне явно велика. После пары таких примерок пришлось поменять тактику, и в следующих магазинах просить показать одежду для несуществующей сестры. В итоге наш с Мартой гардероб прирос двумя новыми блузками и красивым платьем из плотной шелковой ткани (почти прямого покроя с заниженной линией талии, оно подкупило меня свежим цветом чайной розы и драпировками по левой стороне). После этого я посчитала свою обязательную программу выполненной, и решила еще немного погулять.
Гулять пошла в сторону озера (я уже поняла, что весь новый город находился как раз между вокзалом с одной стороны, и озером Лорейн — с другой). Именно на острове, лежащем посреди этого озера и располагалась Обитель, а также старая часть Спрингтона.
Влажный пронизывающий ветер, бьющий мне в лицо, лучше всякого путеводителя говорил о том , что иду я в правильном направлении. И через несколько кварталов я вышла к озеру. Источник! Это же целое море, только замерзшее! Просторная, на сколько хватало глаз, гладь зимнего озера на минуту показалась мне похожей на гигантский серебряный поднос, запорошенный снегом. И далеко к центру этого подноса виден был остров, вокруг которого ярусами, словно на огромном каменном торте, располагались дома. Ярко— белой мастичной верхушкой выделялась на этом «торте» Обитель. В животе глухо заурчало от таких вкусных ассоциаций, и этот весьма приземленный факт вернул меня на землю.
От острова до Нового города перекинут был длинный, слегка изогнутый мост. Идти до него было долго, да и не за чем — все равно завтра туда же поедем. Но еще раз полюбоваться видами озера Лорейн это мне не мешало. Когда я, наконец, оторвалась от величественного зрелища, оказалось, что влажный озерный ветер сделал свое дело: как не куталась я в теплый клетчатый шарф, а продрогла до самых костей. Пока оглядывалась по сторонам, выбирая, по какой дороге возвращаться назад, на глаза попалась вывеска кофейни «Пироги толстушки Пэм». Пирогов не хотелось, а вот горячий отвар был бы сейчас очень кстати. И я решительно направилась туда.
Кофейня оказалась совсем небольшой — всего на пяток столиков. Кроме меня, уютно устроившейся у окна, здесь отдыхало всего двое гостей: совсем старенький дедушка с аккуратной белой бородой и сопровождающий его молодой мужчина. Расторопная девочка-подавальщика принесла мне согревающий отвар и тарталетку с утиным паштетом, и я чувствовала себя почти у Источника в объятиях.
Старичок, причмокивая и с явным удовольствием откушивал напиток из рюмки.
— Ох и хороша у Пэм наливка, — с блаженной улыбкой вытирая усы крякнул он. И тут же направил на своего соседа негодующий перст.
— А вот ты глупости болтаешь, Джон. Обычное это колебание. Поболтает неделю-другую, и перестанет, не о том думаешь. Ты не из этой мухи слона дуй, а лучше разбери, почему год назад уровень просел. И не надо мне тут про «естественную усадку фона» — это умникам своим из коллегии будешь докладывать. А я тебе так скажу, — старичок не на шутку разошелся, глаза его сверкали, борода воинственно встопорщилась, — нет никакой «естественной усадки», есть конкретные магсобытия, которые влекут за собой снижение уровня, и если вы, дуралеи, не в состоянии эти события отследить, то это не значит, что их не существует.
— Тише, дядюшка, — зашипел молодой мужчина, оглядываясь по сторонам. Но тут же успокоился, видимо, продрогшая юная пигалица в моем лице, опасений у него не вызвала. — Нечего так вопить. Вас могут услышать.
— Кто? — почти с отчаянием вопросил старичок, оглаживая бороду, — если даже ты, ученый маг, меня не слышишь! Дал же Источник племянничка. — и, старый господин стих, даже как-то потускнел и снова вернулся к дегустации наливки, одобрительно покрякивая и бормоча что-то себе под нос.
Я почувствовала внутренний зуд, что-то в этом всем сильно цепляло, но четко выделить что именно, не получалось. Старичка было жаль, он, похоже всей душой радел за свою теорию. Я маленькими глотками попивала ароматный отвар, прокручивая в голове услышанный разговор, и наконец, поняла: вот оно... «..лучше разберитесь, почему год назад уровень просел». Год назад — это как раз тогда, когда мы столкнулись с Диксоном на ледяной горке, и все завертелось. А еще мне сразу вспомнилась статья в старой газете, где говорилось о сильной просадке уровня Источника вскоре после того, как чуть нет погибли Тилли с друзьями. Совпадения? Очень надеюсь, что так. Но, на всякий случай, надо побольше узнать о колебаниях уровня Источника. Еще и этого не хватало ко всем моим проблемам.
Обратно в гостиницу шла в глубокой задумчивости, только краешком сознания отмечая то или иное интересное здание, лавку или скульптуру. Интерес к прогулке поутих, да и свертки с покупками нести порядком надоело. Поэтому, когда я, наконец, добралась до «Трех праведников» и поднялась в свою комнату, то испытала настоящее облегчение. Перевела дух, привела себя в порядок (не отказала себе в удовольствии надеть новую голубую блузку и покрутиться перед зеркалом) и поспешила вниз, на обед. Я проголодалась так сильно, что ничто на свете не могло меня смутить.
Диксона в зале не оказалось, зато там царила Мариса. Сегодня она была облачена в костюм цвета корицы с длинной узкой юбкой и такую яркую, цветастую блузке, что кто угодно выглядел бы в ней нелепо. Кроме нее. Марисе этот наряд лишь добавлял дерзости и энергичности. Хозяйка заметила меня и поспешила навстречу :
— Марта, дорогая, как прогулялась? Твой брат уже пообедал и убежал, такой шустрый малый, — Мариса тепло улыбнулась, — обещался скоро быть .
Она взяла меня под локоть, обдав ароматом сладких пудровых духов, и провожая к столику, продолжала вещать
— Робби приготовил золотой бульон и мясо в горшочках под сырной корочкой.. обязательно попробуй, я настаиваю, это, кстати, любимые блюда нашего мэра, он частенько на них заглядывает..
— Знаем мы, из-за чего он
