который занимается бандами. Как вы думаете, сколько в городе темноволосых латиноамериканцев? Светлые усы? Их можно сбрить или отрастить длиннее. Многие из них носят тенниски. Что мы можем предпринять? Выстроить в ряд пятьсот латиноамериканцев, чтобы Муки мог опознать одного из них?
— А что насчет машины?
— «Импала» и «Каприс» — самые популярные у них модели. Описанию Муки соответствуют, наверное, сотни машин.
— Вы организуете поиск?
— Это практически невозможно, — сказал Олли, — все равно, что искать иголку в стогу сена.
— Стог из всего лишь сотни травинок?
— Меткое замечание, — Олли колебался. — Есть еще кое-что, что вам следует знать. Мэнни не особо доверяет Муки.
— Почему?
— Просто он скептик. Особенно зная, что вы заплатили парню сто баксов.
— А, может, ему просто не нравится идея, что убийцы были латиноамериканцами ?
— Дайте ему шанс, — в голосе Олли прозвучало раздражение, — у него есть сомнения, но расследование еще не закончено. Я уже ввел данные, полученные от Муки, в «РООДБ».
— Куда?
— Это компьютерная система. Аббревиатура названия «Регулирование, оценка и отслеживание деятельности банд». Она содержит подробные данные о разных шайках и их активистах. Эта система позволяет вести перекрестный поиск информации по самым разнообразным критериям. К сожалению, еще совсем немногие полицейские участки ввели данные о бандах, орудующих на их территории. Проблема в том, что наши исходные
163
данные довольно расплывчатые. Но кое-что все-таки можно выяснить. Будем надеяться на лучшее. И еще... Наш специалист по оружию тщательно изучил гильзы, подобранные на крыльце дома вашей сестры. Он считает, что определил тип оружия убийства. Я попросил его подробно рассказать об этом, и завтра в девять утра он будет у меня. Думаю, вам будет интересно его послушать.
— Вообще-то мне нужно работать над статьей, но... Хорошо, я приеду, спасибо, — Кларенс повесил трубку, радуясь, что уже сделал стартовый рывок по направлению к завтрашней финишной черте сдачи материала. Однако сегодня вечером ему придется потрудиться, как следует.
У него не выходил из головы Мэнни.
«Не хочешь выступать против таких, как и ты сам, да?»
— С каких пор ты начал повсюду сопровождать меня, Торел?
— С детства. Эль-Ион послал меня защищать тебя.
— Выходит, у детей действительно есть ангелы-хранители?
— Разве Плотник не предупреждал, что ты не должна смотреть свысока на маленьких детей, потому что их ангелы всегда видят лицо Небесного Отца? Наша задача — защищать их. И мы также ходатайствуем о них перед Всемогущим, когда с ними поступают несправедливо. И нет различия, какой это ребенок: девочка или мальчик, черный или белый, рожденный или не рожденный. Мы взываем к Нему об отмщении.
Интонация, с которой ангел произнес это, вызвала в Дэни трепет.
— Я не знала о тебе, Торел. Хотя... иногда я чувствовала, что рядом кто-то есть. Не только Бог, но и кто-то еще.
— Ты ощущала меня. Я был рядом неотлучно, никогда не спал и всегда наблюдал.
Вдруг перед взором Дэни стали проноситься земные картины: она спит на заднем сиденье старого коричневого «Студе-бекера», положив голову на плечо Кларенса. С другой стороны от брата сидела Марии. Папа вел машину, а мама сидела рядом с ним на переднем сиденье. Они были в гостях у дяди Илайджи и тети Эмили и выехали домой поздно вечером. Было около полуночи.
— Я помню! Папа в ту ночь прозевал поворот на Пакетт, и понял это только через час. Он тогда сильно разозлился на
164
себя. Мама, Кларенс и Марии тоже тот поворот не заметили, а я спала.
Глядя на эту сцену, Дэни вдруг увидела пять огромных фигур — пять стражей, парящих внутри и снаружи машины.
— Торел, я вижу там тебя!
— Да, и моих товарищей.
— Машина подъезжает к тому перекрестку, где папа должен был свернуть.
Дэни в недоумении наблюдала, как все четыре ангела закрыли руками глаза тех пассажиров, которые не спали, в то время как Торел прикоснулся к ее правой ноге. Она закричала от боли.
— Я это помню! Мне ногу свела сильная судорога, и я с криком проснулась. Так это ты сделал?
— Да. Смотри дальше.
Все в машине повернулись к Дэни. Из-за поднятого ею переполоха они отвлеклись от дороги и проехали нужный им перекресток. Ко времени, когда Дэни успокоилась и перестала кричать, поворот на Пакетт остался позади. И этого никто не заметил.
Вдруг картина изменилась. Дэни увидела две машины, за рулем которых сидели пьяные водители. Они на большой скорости мчались по дороге из Пакетта к тому перекрестку, который только что прозевала семья Абернати. Устроив состязание в скорости, машины заняли обе полосы.
— Ты хочешь сказать?..
— Вот что могло случиться, — сказал Торел.
Перед глазами Дэни появилась та же картина, но в другом варианте: Торел не прикоснулся к ее ноге, а остальные стражи не закрыли глаза членам семьи. Обадиа свернул на нужную дорогу к Пакетту. Через три минуты он вдруг воскликнул: «Что происходит?»
К ним быстро приближались четыре фары. Когда мама перегнулась на заднее сиденье к детям и закричала, Дэни резко проснулась. Папа, мигая фарами дальнего света, свернул на обочину дороги, но избежать столкновения не смог. Одна из машин на всей скорости врезалась в них лоб в лоб. Дэни увидела, как старый «Студебекер» смялся, скатился на обочину и загорелся, а их семью бросало и трясло внутри салона. Мама, папа и Марии умерли сразу же, а Кларенс — через несколько минут. В живых осталась только одна Дэни. Она лежала без сознания на
165
куче искореженного горящего металла и истекала кровью.
Ошеломленная Дэни молча наблюдала за этой сценой. Наконец, она сказала дрожащим голосом:
— Спасибо, что дал мне ту судорогу.
—
