целью взять ее, остановились поблизости, приготовили осадные приспособления и начали подготовку к битве. Малик Изз ад-Дин через два дня, проявив учтивость, вышел из крепости и удостоился чести увидеть государя Сахибкирана и пришел в его присутствие. Однако население крепости из-за крайнего их несчастья, невежества и гордыни от неприступности крепости, взбунтовало, стали врагами, поддавшись искушению сатаны, закрыли дорогу к крепости, стали готовиться к обороне и битве.
Победоносное войско, согласно приказу, установив колья, начало подниматься и сражаться. Эту крепость, считавшуюся орлиным гнездом, которую до сих пор ни один царь не мог завоевать, благодаря счастливой судьбе государя Сахибкирана, взяли за двадцать дней. А из тех невежественных злоумышленников никого живым не оставили, многих сбросили со стен крепости.
В это время пришел посол от Тахуртана, находившегося в Азербайджане[560], с неисчислимыми подарками и благодарственным письмом в смысле: «Я раб, слуга и доброжелатель государя Сахибкирана, изъявляю покорность». Государь Сахибкиран его очень похвалил, выразил благодарность и оказал царскую милость, и правление теми областями, согласно фирману, предоставил ему. Через пришедшего его посла послал ему специальный халат и скипетр власти.
Поступил великий фирман: «Разрушить крепость Ван!» Эта крепость была построена Шаддадом из племени Ад камнем и алебастром[561]. Каждый ее камень был равен скале и был неподступен. Ядгар Андхуди, один из беков тумана, руководивший этим делом, и другие беки со своими нукерами, сколько /101а/ бы ни старались, не могли сдвинуть ни одного камня, эта крепость стояла, как одна скала.
Государь оттуда счастливо возвратился, достиг Салмаса[562]. Проявив царскую милость к Малик Изз ад-Дину, подарил ему область Курдистан. Оттуда двинулись дальше. По дороге государю выразил услужение правитель Урмии[563] Тезак и вошел в число слуг. Государь Сахибкиран выразил ему милость и подарил ему область Урмии, а также красивую невольницу.
Государь Сахибкиран прошел через Марагу[564] и остановился в Гиляне. Там побыл несколько дней. Несколько ранее он своей милостью послал человека к правителю Шираза Зайналабидину, сыну Шах Шуджаъа, требуя его прихода, со словами: «Твой покойный отец был нашим другом и доброжелателем. Затем он представил нам тебя. Теперь нам надобно, чтобы ты проявил нечто, благодаря чему все дальние и близкие услышали и узнали, как нужно выражать дружбу, а мы остановились недалеко от тебя. Ты не церемонься и скорей иди к нам. Увидишь наше внимание и милость и возвратишься, друзья обрадуются, а враги опечалятся».
Смысл представительного письма Шах Шуджаъа таков.
Письмо, которое Шах Шуджаъ перед смертью направил к государю Сахибкирану, и в котором представил сына
«Он — божество, нет Бога, кроме него, который повелевает и к нему возвращаются. Величайший государь, расстилающий ковер судьбы, прибежище страны, уравнивающий доли, благороднейшее создание, величайшая добродетель современности, поддержка султанов мира, сильнейший царь всех времен, наблюдающий милостивым взором /101б/ все имения, полюс истины, мира и религии Амир Теймур Гураган, да сохранит Аллах его царство и царствование, истинно его могущество и величие. Он единственный в это время, кто может цели мира и религии поднять до высочайших степеней и ближайшим способом достичь до искомой цели при поддержке Вечного и Постоянного. Для приближения к цели следует изложить мысли, связующие с нею. Людям сведущим известно, что сей мир является местом событий и вместилищем деяний, но люди этому не придают значения. И в этом временном мире хотят получить вечный дар. Хотя по сути они знают, что все, что есть в этом мире, — не вечно, тленно. И Господь всевышний в этом мире всякому своему творению вечность дает на несколько дней, затем небесной милостью и царским величием повелевает: «Ты даруешь власть, кому пожелаешь, и отнимаешь власть, от кого пожелаешь»[565]. Оказав внимание. Господь некую общину вверил сему ничтожному. Когда у нас были сила и власть, мы старались пойти по пути науки религии и шариата. Мы в этом усердствовали и всегда осведомлялись о положении народа и обездоленных, [чтобы] довести до них милость господнюю. С народом всегда были в хороших отношениях, быть может, о наших делах кое-что дошло до благородных ушей государя. Услышав о справедливости и добродетели, милости и щедрости их благородия, от всей души мы уверовали ему, стали доброжелателем, и всегда у нас в душе такие чувства. И в это время, когда из высшего Престола дошло до нас дуновение призыва: «Аллах призывает к обители мира»[566], это уловило обоняние души и ударило требованием в дверь сердца, ибо, истинно,«...и не найдешь ты для нашего обычая перемены»[567].
И слава Аллаху, у нас все мечты осуществились. Мы находимся под такой его сенью и вниманием, /102а/ чтобы ни приходило к нам на ум, вскоре сбывалось. В эти пятьдесят три года, которые мы устроили жилище в пепле, что бы мы ни пожелали, он давал, как сказано: «Не ведает душа, что скрыто для них из услады глаз в награду за то, что они творили»[568]. Однако, услышав возглас: «Вернись к твоему Господу довольный и снискавший довольство!»[569], обратили взор в сторону Господа. Все, что будет от Господа всевышнего, сколько бы ни было горестного, мы примем это как милость.
Пусть жизнь государя Сахибкирана будет длительной. Искренне уповая на Господа со всей глубокой любовью, дражайшего сына Зайналабидина, да сделает Аллах его жизнь долгой под своей сенью, я вручаю тебе. А другие мои сыновья еще молоды, а представлять моих братьев не стоит, ибо только я сам поистине поверил в милость и добродетель государя. Я знаю, что государь сделает все, на что способна его милость, и будет осведомлен об обстоятельствах моих детей, всем им окажет милость и внимание. Да расстилает он свою тень над ними так, чтобы и стар, и млад не знали жизненных невзгод. Чтобы все, что они желали годами, сбылось теперь. Истинная дружба в вере, пусть вспоминают молитвами, в смысле аята: «О, если бы мои люди знали, за что простил мне Господь мой и сделал меня из почтенных»[570], чтобы сей государь добился всех своих желаний. И пусть остальная его жизнь будет благоденственной».
/102б/ О том, что государь Сахибкиран отправился в Ирак[571] и Фарс
День счастья Зайналабидина клонился к закату, поэтому он не пожелал явиться к государю Сахибкирану и посла, отправленного к нему, не отпустил, запер, в душе имел злые намерения. Государь Сахибкиран осведомился о его проделках, разгневался и отправился в поход в
