— Только есть одна проблема. – Уточнил мистер Клабан. – Все мои вещи, включая травы и снадобья, ловушки и приборы остались там, снаружи. В машине.
Удар. Почти сразу второй. И третий. Дверь дрожала под неслабым натиском. Похоже, эти псины или тот, кто ими управлял, решили действовать более сплочённо. И даже нервы мистера Клабана в какой-то момент сдали, и он грязно выругался, лишь мельком взглянув на обречённо молчавшую девушку.
К тому же, скорее всего, падали стало больше. Стены дрожали, крыша ходила ходуном, и в счастливый финал уже не верилось.
Мэтью отыскал где-то на полке огромный топор, а Лоре вручил при этом свой охотничий нож, без слов, одним только взглядом пожелав удачи в случае чего, но девушка к своей чести приняла его без особых колебаний.
Удары не прекращались, и дверь, надтреснув в какой-то момент со страшным скрипучим звуком, начала превращаться в щепки. И несколько неживых собачьих морд протиснулось в образовавшиеся щели, равнодушно сверкая своими огненными глазами.
Не сговариваясь, молодые люди прильнули друг к другу спиной к спине, выставив оружие перед собой, но в тот же миг всё разом смолкло.
Тишина.
Вот просто идеальная тишина, без единого шороха и скрипа. Никаких там собачьих физиономий, лая, воя и прочей нездоровой ерунды. Лишь тяжёлое отрывистое дыхание Мэтью и Лоры, что были готовы уже взглянуть в глаза самой смерти.
Тишина.
Она вошла в дом охотника за призраками осторожно, сквозь искорёженную дверь, опасливо посматривая по сторонам.
— Бабушка Криста! – Воскликнула Лора, бросаясь к ней. – Где Джозеф?
— А это кто здесь ещё? — Недовольно пробурчал мистер Клабан, не слишком-то веря, что это финал, и всё встало на свои места.
— Увы, дитя. – Не обращая внимания на охотника, изучавшего её с какой-то брезгливостью, произнесла Кристал. – Дурные вести. Псы Алазара добрались до костей мистера Мартелла, и…
— Что?!
— Ещё не поздно! Ты можешь спасти его! – Подначила миссис Шерли.
И Лора бросилась к выходу.
Бездумно, безрассудно.
— Стой! – Завопил ей вдогонку Мэтью, но было поздно.
Девушка выбежала в уже накрывшую лес непроглядную ночь, и десятки глаз-угольков зажглись в ней, глухо зарычав.
Пытаясь разглядеть хоть что-нибудь и оценить обстановку, мистер Клабан ринулся следом.
Чтобы в следующий миг увидеть, как сразу несколько теней, окруживших Лору, бросились на неё в последний момент. И услышать, как громкий, невыносимый крик девушки режет натянутые тетивой нервы.
— Нет!!! – Завопил он, понимая, что не успеет. Что уже опоздал, и ничто не способно совершить чуда.
И с его криком, почти незнакомым собственным голосом, вырвавшимся из самых глубоких недр души, что-то осветило казавшуюся нерушимой ночь.
Огонь выхватил из темноты силуэты Лоры и напавших на неё мёртвых животных. Пламя, захватившее его левую руку, не причиняло хозяину вреда, узор сверкал как раскалённые угли.
И псы, замерев и оставив сражённую девушку на земле, отступили, внимательно уставившись на охотника неживыми глазами.
Но земля ушла из-под ног.
Всего лишь секундный момент боли, и он почувствовал, что теряет сознание.
В глазах помутнело.
И ночь взяла своё.
Глава двадцать первая. Старейшие.
Всё произошло настолько быстро, что Лора успела только испугаться. Весть о том, что Джозеф в беде, лишила её здравого смысла, и она опять поступила крайне неразумно, бросившись ему на выручку. Не подумав. Не разобравшись в ситуации.
Но, что поделать? Любовь Лоры была настолько сильным чувством, что любая угроза её возлюбленному буквально отключала все остальные инстинкты, и она не желала раздумывать, а действовала.
Мёртвые собаки уже поджидали её, показавшись из непроглядной черноты, оскалив высохшие перекошенные морды. Да, это была ловушка. Но почему бабушка Криста не предупредила её?
Первое, что почувствовала Лора после падения — лёгкость. На боль не было и намёка, она дышала полной грудью и даже ощущала прилив сил.
Всё закончилось так же быстро, как и началось. Собаки исчезли, как и Кристал, и мистер Клабан, оставив её наедине с тишиной ночи. Словно декорации разом поменялись, переместив её в другое время в другое место.
Страх тоже пропал. Она попыталась сделать шаг, но движение её больше походило на порыв лёгкого ветерка. Да и сама девушка была такой воздушной, невесомой. Не отягощённой телом. Она больше не переживала ни о чём, словно волнение и тревога остались там, в другом, более тяжелом и вязком мире. Здесь же ей было слишком хорошо, чтобы думать о чем-то плохом.
— Здравствуй, Лорейн. — Услышала она голос-шелест, и опустив вниз глаза, увидела прямо перед собой призрачную девочку лет десяти. — Тебя долго не было.
Она была невысокой, полупрозрачной, одетой в мешковатое платье, похожее на ночную сорочку. Светлые волосы девочки были распущены, спутаны, а ноги босы. Но во взгляде внимательных глаз явным образом смешались любопытство и боязнь разочарования.
— Ты знаешь меня? — Спросила Лора без тени страха.
— А ты меня не помнишь? — Разочарование всё же вышло на первое место в голосе девочки, она ожидала услышать другое. — Я Камилла, мы дружили, в детстве. До того случая, как мне не посчастливилось играться возле речки за твоим домом…
— И что же случилось с нашей дружбой? Мы поругались? — Продолжила девушка.
— Я утонула. — Спокойно пояснила девочка.
— Извини… — Спохватилась Лора.
Память Лорейн подсунула ей обрывки воспоминаний: самодельные куклы, их чопорное чаепитие, салки и спор на то, кто из них первой утащит у пастуха Николоса его знаменитую табакерку. А потом… Влажные от слёз глаза, разбухшее тельце в летнем платьице и скорые похороны.
— Я помню, Камилла, помню! — Быстро заговорила Лора, поражённая этими воспоминаниями. — Прости, иногда я не могу вспомнить всё сразу. Но тебя я вспомнила.
Девочка равнодушно пожала плечами.
— Это не столь важно, Лорейн. На самом деле меня послали найти тебя.
— Кто? — Заволновалась Лора. Оказывается, не все чувства остались в прошлом.
— Они. Другие. Старейшие. Им есть, что тебе сообщить.
Лора помешкала. А потом её голос дрогнул.
— Я умерла, да?
Девочка как-то странно посмотрела на неё.
— Пока ещё нет.
Девушка облегчённо выдохнула.
— Идём. — Уверенно позвала она. — Я хочу выслушать, что они мне скажут…
* * *
Это было не странно и вполне ожидаемо. Камилла привела её на кладбище — то самое, где она не раз уже бывала, и днём, и ночью. Но в виде бестелесной оболочки — никогда.
