слезы продолжают катиться по моим щекам. Я тянусь к нему, притягиваю его лицо к своему и прижимаюсь губами к его губам. "Черт возьми, Торе".
Кто-то прочищает горло, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть Иларию, стоящую рядом со мной, одна рука у нее на бедре, а другая держит рулон бинтов. "Если вы двое закончили, я бы хотела продолжить", — говорит она, затем смотрит на Сальваторе. "И я тоже бы хотела присоединиться к клубу "в последний раз", для пущей убедительности. Я устала обрабатывать тебя. В следующий раз найди кого-нибудь другого. Милен, ему придется принимать антибиотики в течение следующих десяти дней, можешь проверить, есть ли они у нас в шкафчике?"
"Нет." Сальваторе хватает меня за пояс моих шорт, удерживая на месте. "Нино, иди проверь шкафчик".
Нино кивает и идет рыться в ящиках, пока Илария перевязывает рану Сальваторе. Я мельком взглянула на нее, прежде чем она начала, и она не выглядела слишком плохой. Тем не менее, я не могу заставить себя перестать дрожать. Когда Нино сказал мне, что Сальваторе ранили, у меня перед глазами промелькнул самый худший из всех сценариев. Даже то, что с ним все в порядке, мало помогает избавиться от чувства ужаса.
"Я принесу тебе рубашку", — говорю я и поворачиваюсь к лифту, но Сальваторе крепко держит меня за шорты.
"Нино, пусть кто-нибудь сходит наверх и принесет мне рубашку".
Нино бросает Иларии коробку с антибиотиками и достает свой телефон.
"Я могла бы принести твою рубашку", — говорю я.
Сальваторе поджимает губы, затем наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо. "Ты сказала, что собираешься меня бросить. Пока мне не удастся забыть об этом, Милен, я не выпущу тебя из рук".
"Никаких физических нагрузок по крайней мере в течение месяца, Сальваторе". заявляет Илария.
"Не смеши." Он медленно спускается с каталки. "Это заживет через несколько дней".
"О, ради всего святого". Она качает головой и поворачивается ко мне. "Пожалуйста, попытайся его образумить".
Стефано вбегает внутрь, неся в руке белую рубашку, и предлагает ее Сальваторе. Нехотя, мой муж, наконец, отпускает свою хватку. Он надевает рубашку, но когда он пытается застегнуть пуговицы, я убираю его руки и берусь за дело.
"С ним невозможно договориться, Илария. Он упрям, как мул", — бормочу я, продвигаясь вниз по пуговицам.
Только когда я дохожу до последней, я замечаю жуткую тишину в комнате. Нино и Стефано застыли на месте в нескольких футах от меня, их взгляды прикованы к моим рукам и к рубашке Сальваторе. С другой стороны от меня Илария сжимает коробку с антибиотиками и точно так же смотрит на мои руки. Я провожу пальцем по ряду пуговиц на рубашке Сальваторе, размышляя, не пропустила ли я случайно какую-нибудь дырочку. Нет. Покачав головой, я застегиваю последнюю.
Поцелуй ложится мне на лоб. "Пойдем наверх".
"Конечно". Я киваю и поворачиваюсь к Иларии. "Не хотите пойти с нами?"
Она не отвечает сразу. Кажется, она слишком увлечена моей рукой, вложенной в руку Сальваторе, наши пальцы переплетены. "Нет… У меня есть кое-какие дела". Она смотрит на меня, затем быстро поворачивается и направляется к стулу, чтобы взять свое пальто и сумочку. Дела в три часа ночи?
"Я позвоню тебе завтра. Не порви швы", — бросает она через плечо, а затем уходит. Я точно не уверен, а но мне кажется, что я увидела слезы в ее глазах, прежде чем она выскочила из лазарета и вошла в лифт, двери которого тут же закрылись.
Когда мы добрались до пентхауса, я направился на кухню. "Хочешь что-нибудь поесть?" спрашиваю я.
"Да".
"Хорошо, я проверю, не оставила ли Ада что-нибудь в холодильнике. Ты хочешь что-то конкретное?"
"Да". Сальваторе берет меня за руку и поворачивает к себе. "Тебя. Сядь на стойку".
Я поднимаю брови.
Он делает шаг ко мне. "Сейчас, Милен".
Когда я не делаю ни шагу, он делает еще один шаг вперед, заставляя меня отступить на два шага назад. И еще один. Моя спина соприкасается со шкафом.
"Сядь".
Я хватаюсь за край столешницы и приподнимаюсь, чтобы сесть.
"Ты порвешь швы", — говорю я.
"Не порву. Садись".
Гадая, что он имеет в виду, я делаю, как он говорит, наблюдая за ним все это время суженными глазами. Он делает шаг ближе, кладет руки на стойку, по одной с каждой стороны от моих ног, и смотрит на меня сверху.
"Сними свои шорты и трусики".
Он не может быть серьезным.
Пока я смотрю на это, Сальваторе берет мои лодыжки и наклоняется вперед.
"Сейчас", — говорит он и кусает шорты, прикрывающие мою киску.
Мои руки слегка дрожат, когда я поспешно расстегиваю шорты и снимаю их вместе с трусиками. Как только я выпрямляюсь, Сальваторе зарывается лицом между моих ног. Я ожидала, что он начнет медленно. Я ошибалась. Он так энергично сосет мой клитор, что я вскрикиваю и запускаю руки в его волосы, сжимая темные пряди, пока он лижет и ласкает их языком. Его правая рука движется вверх по внутренней стороне моего бедра, все выше и выше.
"Швы", — произношу я, а затем хнычу, когда его язык снова лижет мои складочки.
"Они с левой стороны", — говорит он, вводя в меня палец.
Мои глаза закатываются обратно в голову, а ноги дрожат. Еще один палец входит в меня. Я задыхаюсь и тянусь, чтобы схватить полку справа. Сальваторе продолжает лизать мою киску, пока его пальцы двигаются внутри меня, растягивая мои стенки, снова приводя меня в состояние полного блаженства.
"Боже мой", — стону я и откидываю голову назад. Когда я чувствую легкие покусывания моего клитора, я кончаю так внезапно, что чуть не падаю с этой чертовой столешницы.
"У тебя дрожат ноги", — говорит Сальваторе и медленно раздвигает пальцы.
Это не только мои ноги. Мой гребаный мозг трясется вместе с остальным телом. Я отпускаю полку, за которую держалась, и опускаюсь вниз.
"Мы оба могли бы оказаться на полу", — говорю я, когда мне удается перевести дыхание. "Ты сумасшедший".
Он качает головой в сторону и кладет ладони на мои щеки, глядя на меня своими глазами. "А мне послышалось, что я "твой", — говорит он, — и "бог"".
Я фыркаю в отчаянии. "И скромный". Затем я качаю головой и прижимаюсь ртом к его рту, пробуя себя на нем.
"Нет, не совсем". Его руки слегка сжимаются. "И я бы никогда не позволил тебе упасть, Милен".
"Я знаю", — шепчу я.
