Весть об осуждении невиновного человека дошла и до журналистов, которые написали об этом статью и поместили в новостные ленты. Большинство читателей этих новостей оставили осуждающие комментарии в адрес судебной системы. Правда были и те, кто пытался объяснить им, что приговор суда считается законным, потому что был принят на основании материалов уголовного дела. На то и обстоятельства считаются вновь открывшимися, потому что на момент рассмотрения дела в суде они существовали, но не были известны участникам процесса.
Исаев был переведен в общую палату и шел на поправку. Тимур пытался с ним поговорить и узнать причины его поступка, но отец Полины упорно молчал и смотрел на него извиняющимся взглядом. Его бывший адвокат, Кондратьев, лежал в соседней палате и тоже выздоравливал. Хотя с такими ранениями, как у него до полного выздоровления было еще очень далеко. Следователь приходил к нему в палату для допроса вместе с адвокатом. Кондратьев отказался от адвоката, посчитав, что сам лучше других справится с собственной защитой. Получив скудные ответы на свои вопросы, Волков обещал вернуться, когда допросит других лиц.
С прокурором Садковым дела обстояли еще хуже, чем с Кондратьевым. Он просто отказался говорить и сообщил, что воспользуется правом на молчание и напомнил следователю о презумпции невиновности. К должности, он, конечно же, не вернулся. Дожидаться окончания следствия он будет сидя дома.
Тимур, лежа на кровати, читал в телефоне новости и посмотрел на спящую рядом Полину. Она жила у него чуть больше двух недель и уже полностью освоилась в его доме. За это время они лучше узнали друг друга и почти не ссорились. Егор несколько раз приезжал к ним на ужин и быстро уезжал, бросив на старшего брата смеющийся взгляд.
— Ты просто мне завидуешь, — полушепотом произнес Тимур Егору, после очередного его визита.
— Ты слишком высокого о себе мнения, брат, — ответил Егор, когда обулся и открыл дверь. — Сейчас я поеду к той медсестре, Марине и забуду о вас двоих, — улыбнулся он.
Егор ушел. Он закрыл за ним дверь.
— На чем мы остановились? — спросил Тимур, когда вошел на кухню.
— На том, что ты проиграл и моешь посуду, — ответила она, вложив в его руку кухонное полотенце. — Мой больничный не вечный и завтра я должна выйти на работу, — напомнила она, когда Тимур подошел к раковине и включил воду.
Он молчал, но Полина заметила, как напряглась его спина. Он все еще думал о том, что ей угрожает опасность, несмотря на то, что попыток нападения не было и его дело уже пересматривали.
— Полина, — начал он, — давай организуем для тебя еще один больничный?
— Нет. Денег тоже не предлагай. Я уже устала отказываться от твоей благотворительности.
— Полина, это не благотворительность…
— Тимур, нет! — строго произнесла она. — Ты и так заплатил за мои новые окна, хотя должен был Слава.
Полина подошла к нему сзади, обвила руками торс и поцеловала в спину.
— Спасибо тебе за все, но это глупо прятаться у тебя дома, только потому, что мужик позвонил тебе по телефону и пригрозил. Жизнь продолжается. Я думаю, из-за расследования и новостей они все притихли и спрятали свои головы. Подумай об этом.
Тимур выключил воду и обернулся к ней.
— Хорошо, на работу можешь выйти, но возвращаться будешь ко мне домой.
— Тимур! — закатила она глаза и отстранилась. — Ты ведешь себя, как параноик.
— Всего лишь, как человек, который любит тебя.
Тимур нахмурился, когда понял, что только что произнес. Он всматривался в ее удивленное лицо и ждал от нее ответной реакции. Она облизнула нижнюю губу и по непонятной причине сделала шаг назад.
— Я люблю тебя, — произнес он скорее себе, чем ей, чтобы убедиться в том, что это правда.
Он сейчас осознал, что произнес эти слова девушке впервые в жизни и сильно боялся того, что она может не ответить ему тем же. Из-за волнения сердце стало отсчитывать удары, пульс участился, и дыхание стало глубоким.
— Тимур, я не ожидала, — призналась она бесцветным голосом. — Я…
— Или говори правду или молчи, — перебил он ее, сжимая в руке полотенце.
— Я тоже люблю тебя, — полушепотом ответила Полина через несколько секунд. — Да, именно люблю, — твердо произнесла она. — Тебя люблю, — добавила и искренне улыбнулась. — Говорю тебе правду.
— Самая лучшая новость за сегодня, — обрадовался он и притянул в свои медвежьи объятия.
Полина зарылась носом в его футболку, которая пахла именно им и почувствовала себя очень счастливой и окрыленной. Она ощутила легкий поцелуй в макушку и вжалась в него еще сильнее.
— Любовь это хорошо, но вернешься с работы ты именно ко мне домой, — услышала она над головой.
По ее вздоху он понял, что она согласилась. Полина отстранилась и заглянула в его одновременно цепкие и смеющиеся глаза.
— Вот умеешь ты портить момент, — произнесла Полина и замерла, когда услышала мелодию звонка его телефона.
Тимур чуть отстранился и вытащил телефон.
— Это мой адвокат, — сказал он и приложил телефон к уху.
— Тимур, извините за поздний звонок, но вы должны срочно приехать в отделение полиции.
— Зачем?
— Полчаса назад сюда пришла ваша бывшая девушка, Катя, — ответил он.
— Она та еще змея, — со злостью произнес Тимур. — Что она хочет? Почему я должен приехать?
— Катя сказала, что назовет имя того, благодаря которому вы получили судимость только при вас.
Глава 15
— Вы же сказали, что вам известны все имена, — произнес Тимур, глядя на насторожившуюся Полину.
— Это так, — подтвердил Владимир. — Но не помешало бы сравнить. Вдруг Исаев обманул меня. Можете сейчас приехать?
— Да. А вы разве следователю не сообщили о них?
— Пока нет. Посмотрим, что Катя скажет.
Тимур отключил телефон и обратился к Полине:
— Что ты думаешь о вечерней прогулке до отделения полиции и обратно?
Она уставилась на него с немым вопросом.
— Объясню все по дороге. Поехали, — произнес он, направляясь к двери.
— Я должна переодеться.
— В белой футболке и в черных джинсах, ты смотришься великолепно, — прервал он ее. — Я чуть не шлепнул тебя по попе при Егоре. Во время сдержал себя, — засмеялся он.
— Я бы убила тебя.
— Ничуть в этом не сомневаюсь.
Они сели в его автомобиль и тронулись с места. Пока он вел машину, Полина отвечала на сообщения Лизы и, закусив губу, улыбалась.
— Как я понял, это Лиза, — произнес он, остановившись перед другим автомобилем на светофоре. — Передай ей, чтобы она больше не присылала тебе фотографии голых мужиков.
