дискотек в Стальконе посещала бы спортивную секцию. Да хоть лыжи, как твоя мать…
– Я тут. Давно вас жду. Часа два или больше. Уже подумал, что вы заробели и не полезли. Синими цветочками занюхались… Эх, зайчишки, мокрые трусишки. В темноте страшней, чем днем – чудесатей… Чьи брюки на тебе, девушка? Чужие? Ай, ай, стыдно… раньше было, теперь нет.
– Ваше какое дело?! На мне брюки – значит, мои…
– То и значит. Чудеса. Я сверху смотрел, как ваша парочка через забор перелезала, и ты голыми ляжками светила. Нынешние девичьи наряды – то ли есть, то ли нет… А теперь, надо же, одета с ног до головы…
– Вы тоже странно одеты. И вообще, выглядите вы странно…
******
Существо на вершине башни – Влада с Лешкой сразу определили его для себя существом. Не человеком, хотя на первый взгляд нет отличий – голова, туловище, руки, ноги, пятки. Голова сверху, а все остальное угадывается под складками странного одеяния. Нечто вроде длинной и широкой – «летящей» – хламиды, прикрывающей все, за исключением обнаженных ступней – и пяток, которые Влада трогала. Описание не фантастичное, но тогда почему оно не принадлежало человеку? Касательно Влады еще объяснимо – она не присутствовала на митинге на городской площади и не наблюдала там интересную компанию – девочку в желтом сарафане, белого кота и странного субъекта Паньку – вот этого седока на трубе. Но Лешка родился и вырос в Утылве, и Паньку раньше встречал – опять же с Машуткой (тоже странной дивьей девочкой). Сию же минуту наша парочка (на высоте десятков метров от земли) твердо уверилась, что перед ними странное существо. Среди сказочных декораций тылвинской ночи, вспыхнувших звездным блеском, Влада и Иван, не сговариваясь, так решили. Они не сумели бы объясниться, потому автор вынужден подсказать.
Подсказка будет такой: цвет. Да, именно. В Утылве, вообще, резкие цвета – нигде больше не встретишь – красные лучи солнца, голубые небеса, пурпурные редивеи, хрустальная вода в Виждае – можно перечислять дальше про красочное место. Напротив, существо на трубе было грязноватого желто-коричневого цвета – совершенно невидного. Тоже природный цвет, встречавшийся в степи – он покрывал Паньку от макушки до голых пяток. Одинаково все – одеяние, кожа, волосы, даже глаза. И губы в точности схожи. Как прям после желтухи. Когда Панька говорил, открывались его зубы – они не блестели и абсолютно не выделялись на общем фоне. Этот странный эффект Лешка с Владой подметили. Странное существо.
Пути назад не было. Опасаясь и избегая смотреть на Паньку, наша парочка альпинистов–любителей (или модных руферов) перехватила последние скобы. Пока Влада раздумывала, как ей перебраться через выступающие кирпичи оголовка трубы (это гораздо сложнее, чем тупо перехватывать скобы), Панька втащил ее за плечи наверх. Диаметр трубы под два метра, толщина – ну, не в один кирпич точно. Сидеть можно как на лошади – если одна нога перекинута на одну сторону трубы, то другая нога… гм… на другую. Поза наездника – самая устойчивая. Лешка и Влада оседлали трубу.
Достаточно широкий край без острых неровностей, красные кирпичи рядами по окружности, между ними слои раствора, что держит крепко через столько десятилетий. Вдобавок между юношей и девушкой торчал ребристый железный стержень – толстый и прочный. Ребята уцепились за него и облегченно выдохнули. Они очень устали. Конечности дрожали и ныли, тела заливал едкий пот. Зубы стучали. Дышали тяжело, с хрипом, переходящим в кашель. Зато Панька вел себя легко и непринужденно, страха не испытывал. Словно его пятки упирались в земную твердь (не иначе, как в самый Марай). И даже минимальное падение не угрожало. Толчком он отодвинулся от Лешки и Влады, освобождая им безопасное место возле стержня. Три пары глаз – две блестящие и одна тусклая – внимательно смотрели друг на друга. Помолчали, не зная, что сказать. Затем Панька не утерпел – тоненько прыснул.
– Долго сидеть будете? До утра? Дожидаться, пока вас с лестницами снимут? Навряд ли… Исполняйте, что собирались! У вас же бомба для Утылвы приготовлена. Молодцы, выдумщики! завидую… и горжусь вами! Чем могу, помогу…
– Спасибо, мы сами… Забраться сюда – уже больше половины дела. А мы сделали!
– Хи-хи!.. Да, смогли вы – вы стали крепче рельсовой стали…
– Простите, что?
– Говорю – ночью зябко наверху. Металл холодный. Не прислоняйтесь. Простудитесь. Хотя у тебя, девка, вроде на заду подушка привязана – даже с кистями – тепло и мягко. Ты же, паря, голой ж… сидишь… Быстрей крутите свои крючки. Цепляйте полотнище.
– Да, конечно… Влада, где знамя?
– Оно как было привязано к ремню Юлика, так и сейчас там – у меня, то есть. На брюках. Или под?.. Я сейчас на нем сижу.
– Точно. Я запамятовал. Доставай осторожно. Только не разворачивай! Влада!
– Естес-с… Оно само… Ой-ей…
– ВЛАДА!!!..
Верхушка трубы просветлела. Широкий и свободный край – везде, кроме того места, где сидел Иван. Упрямая девчонка не усидела рядом. Вытащив из-под себя сверток, она ненадолго оторвалась от опорного стержня, встряхнула полотнище обеими руками – и потеряла равновесие. Кошмар!..
– Спас-си… – затихающее с девичьим голосом дуновение.
Лешку буквально разорвал страшный вопль: – СТОЙ!!!.. – он бы сиганул вниз за Владой, если бы каменные пальцы не впились ему в плечи (и дырки проделали).
– Ты-ы! Я ее…
Что-то широкое, шелестящее, перепончатое (перепончатокрылое?) распахнулось на обе стороны с одновременным броском вниз. В-ж-жих! хых-хых… Широкие махи в воздухе – хых-хых.
– Лешка ничего не понял. Он крепко зажмурился, губы бормотали беззвучно: Влада, Влада… Во-от глу-упая-а…
– Эй! больно умный… Заклинило тебя, вижу? – над ухом прозвучала ехидная насмешка. – Отмирай давай!.. Не разбилась твоя девчонка как яйцо всмятку. Успел подхватить – почти у земли словил. Должен будешь. Теперь она, конечно, в отключке – почти как ты. Я ее тихонько на травушку положил – тебя дожидаться. Поторопись, герой, а то, как бы чего не вышло…
Лешка выговорил, запинаясь: – Она… она жива? Н-не разбилась? Вы врете?
– Живехонька. Под башней лежит. Там бурьян – пыльно, но мягко… Долго еще глазки жмурить будешь?
Лешка сморгнул, и его глаза едва не вылезли из орбит – но этого недостаточно, чтобы охватить картину целиком. А чтобы осознать – даже Лешкиных мозгов недостаточно… Обыкновенную объяснимую реальность разорвали махи гигантских крыльев. Откуда крылья взялись? где раньше прятались? Под видом диковинной хламиды на Паньке – она разрослась в длину на метры и метры, словно сказочный станок ткал и ткал материю, которая прибавлялась. Вперед образовались жесткие трубочки – как хитиновый каркас в
