Как он вошел? Не помню, чтобы слышала звонок или стук. Неужели я своим появлением подняла такой переполох, что Лёша забыл запереть дверь?
Я так долго искала Костю, а теперь, когда он здесь, эмоции, бушевавшие во мне всего мгновение назад, просто испарились. Вакуум. Смогла только поднять на него взгляд и столкнулась с его – враждебным.
– Я могу все объяснить, – из вакуума стали доноситься слова, и принадлежали они Лёше. Хотел ли он заступиться за меня или же стремился обелить себя, но в любом случае Костя не слушал. Все его внимание было сконцентрировано на мне.
– У меня всего один вопрос, – его голос звучал пугающе спокойным. Чтобы он не спросил, я согласилась ответить честно, и кивнула. – Фотографии настоящие?
Я открыла рот, но сжатое в болезненном спазме горло не позволяло издать ни звука. Знала, что сказанные слова принесут Косте боль. Не хотела, не могла сделать это.
– Да, – неуверенно, едва слышно. И как удар хлыстом для Кости.
На его лице разом отразилось множество эмоций: брезгливость, гнев, разочарование и боль. Я поспешила оправдаться, объяснить, что эти отвратительные фотографии лишь вершина айсберга, и на сам деле истина скрыта под толщей домыслов, нелепостей и, конечно же, ревности, которая рисовала в Костином воображении самые страшные образы.
– Это не то, чем кажется, – потянулась к нему, тогда как он стоял как изваяние, и резко и грубо пресек мою речь.
– Не надо, – шипел сквозь зубы.
Мне бы следовала заметить едва сдерживаемую ярость, но озабоченная лишь тем, чтобы донести до него правду, я продолжала гнуть свою линию. Не понимала, что тем самым только больше вывожу его из себя.
– Тот поцелуй… – и дальше я не успела договорить. Рука сжала мое горло так, что скоро стало трудно дышать.
– Замолчи, – почти беззвучно, читаемо только по губам, – или я за себя не отвечаю, – такое же едва различимое предостережение.
В Костиных глазах я видела угрозу, чувствовала, что подступила к самому краю. Туда, где проходила грань между тем Костей, который нежно, до умопомрачения любил меня и никогда бы пальцем не тронул, и совершенно другим Костей. Тем, которого я увидела на вечеринке после вручения музыкальной премии, когда он, пьяный, чуть ли не до полусмерти избил человека. Тем, что способен на жестокие поступки.
– Эй! – окрик Лёши заставил нас с Костей выйти из оцепенения, которое сковало нас обоих. Я даже не думала сопротивляться или побороться, когда Костя вытравлял из моих легких воздух вместе с жизнью. – Отпусти ее! – Лёша подлетел к нам и попытался оторвать от моего горла руку, которая железной хваткой, будто не раз подобным образом наказывала предателей, держала меня. – Остынь, друг! – наверное, последнее слово привело Костю в чувства, потому что он разжал пальцы. Я закашлялась, только сейчас по-настоящему осознав насколько сильно мне не хватало воздуха.
– Ты будешь говорить мне о дружбе?! – всю агрессию Костя направил на «друга», и, замахнувшись, ударил по лицу. Потом и еще, и еще. – Ты них** не знаешь о дружбе! Девушка друга – табу! Это неписанное правило!
– Это правило не действует, если по-настоящему влюблен! – Как бы сильно Лёша не чувствовал себя виноватым, но беспрепятственно избивать себя не позволил.
– Заткнись! – взревел Костя и только яростней начал драться.
Они крушили все вокруг, и, казалось, готовы убить друг друга. Надо было что-то сказать, закричать, предпринять хоть какие-нибудь действия, но я просто стояла и наблюдала за схваткой. Наверное, кислородное голодание так действовало. Я просто не могла сообразить, что сделать-то нужно. И даже не поняла, откуда взялся Андрей, который с недавних пор стал моим ангелом-хранителем. Он разнял двух здоровенных бугаев, как драчливых мальчишек, больше, конечно, ратуя за брата, и оттеснил того в другой конец комнаты, перекрывая своим телом путь к Лёше.
– Да успокойся уже! – пытался достучаться до запыхавшегося Кости. – Спустил пар и хорош! Он не успел ничего ей сделать! – Андрей знал подлинную историю, и старался унять брата, думаю, что его ярость как раз из-за того, что тот в курсе.
– Что? – Костя оторвал гневный взгляд от Лёши, поднимающегося с пола, схватившись за край стола, и непонимающе посмотрел на Андрея. Тот, не замечая растерянность брата, старательно приводил его в чувства, убеждая, что «хорошо то, что хорошо кончается».
– Я подоспел во время и оттащил его от Риты. Хотя она и сама неплохо справлялась. Ты же знаешь, что она может за себя постоять.
– Что?! – каждое следующая фраза повергала Костю в еще больший шок.
– Да что ты заладил как попугай! – Андрея начинал злиться, ошибочно полагая, что Костя просто отказывается его слышать. – Говорю же, набрался твой друг и распустил руки! Бывает.
– Что? – на этот раз вопрос прозвучал уже более осмысленным. Взгляд метался с меня на Лёшу и обратно. Костя, наконец, понял, что произошло между нами на самом деле. И снова в нем закипела ярость. – Я убью тебя! – порывался снова наброситься на теперь уже бывшего друга и воплотить в жизнь свои угрозы, но Андрей крепко держал его, но видимо выбивался из сил, потому что позвал на помощь меня.
– Рита, что стоишь столбом?! Шевелись, *** твою мать!
Его злой возглас отрезвил меня, и я собралась с мыслями.
– Уйдем, – это должна была быть просьба испуганной девушки, переживающей за своего парня, но на деле прозвучало как-то вымученно. – Поехали домой, – нехотя взяла Костю за руку, и он забыл обо всем, и вся его вселенная вновь сошлась на мне. Не знаю, что творилось в его голове, но он расслабился и послушно кивнул.
Андрей на всякий случай прикрывал брата, чтобы в любой момент встать между соперниками стеной, когда мы проходили мимо Леши к выходу. Не доверял обоим: ни Лёше, ни Косте.
Опускались на лифте в траурном молчании, и так же безмолвно сели в салон машины. Мы с Костей расположились на заднем сидении по разным его краям. Я бесцельно глядела в закрыто окно. Проехали, наверное, не больше ста метров, когда Костя придвинулся и повинно положил голову на мои колени:
– Прости.
А я хотела быть где угодно, только не в салоне этой машины, не рядом с Костей.
***.
Андрей довез нас до дома. Хотя он не видел, что произошло до того, как парни сцепились, но, наверное, чувствовал напряжением возникшее между мной и Костей, поэтому без лишних вопросов высадил у самого подъезда.
Неловко, будто сторонясь друг друга, поднялись в квартиру. Мысленно я постоянно возвращалась к тому моменту и, казалось, снова не хватает воздуха.
– Рита… – Задумавшись, не заметила, как Костя подошел и обнял меня со спины. Он, несомненно, хотел получить прощение, а я не готова была разговаривать. – Я не знаю, что на меня нашло. Ты ответила «да» и перед глазами поплыли образы …вы вдвоем… Мне просто крышу сорвало.
Косте не надо было ничего объяснять, я достаточно хорошо знала его, чтобы понять мотивы и логику, которые им двигали. И, возможно, я могла бы простить вспышку агрессии в свою сторону, но меня мучило совсем другое, и не уверена, что способна справится с этим чувством.
