всегда нависала тень враждебной России. Дела, вероятно, можно было бы поправить еще одним победоносным сражением. На фоне этих сложных и мучительных переговоров на нескольких направлениях Фридрих вел армию через Богемию, через территорию врага, а за ним на солидном расстоянии двигались австрийцы.
Во время остановок на нуги через Северную Богемию его войско частенько атаковали вражеские кавалерийские разъезды. За передвижениями прусской армии внимательно следили командующие войск противника, а он настороженно наблюдал за ними во время их регулярной разведки. Его целью были фураж и провизия. Фридрих также надеялся измотать противника, находящегося в замешательстве в связи с его маршем по австрийской территории. Он каждую минуту ожидал известия, что Ганноверская конвенция возымеет в Вене желаемый эффект и военные действия на время прекратятся. Его коммуникации с Силезией находились под постоянной угрозой со стороны австрийских разъездов. Фридрих одержал победу в сражении под Гогенфридбергом, но его противник вовсе не был деморализован. Подевильс в Берлине снова начал беспокоиться по поводу возможного саксонского рейда на Бранденбург. Король ответил: «Я не встречал большего трусишку (poule-moillée[116]), чем ты!» Подевильс всегда с тревогой наблюдал за действиями Саксонии, и Фридрих грубо подшучивал над ним. Из его следующего письма Фридрих с болью узнал о смерти Дитриха фон Кайзерлипгка, любимого друга прежних дней. «Нам нужно было получше заботиться о нем минувшей зимой», — печально написал он и подписался, что делал не часто: «Votre fidéle ami»[117].
В последние дни сентября Фридрих, несколько раз перейдя через Верхнюю Эльбу, двигался маршем на север, река находилась справа. Впереди были Силезские горы, и 29 сентября, обратившись на юг, он встал лагерем у деревни Соор, к востоку от местечка под названием Бюркерсдорф. Король планировал на время отойти в Силезию, добраться до границы между Силезией и Богемией он намеревался на следующий день. И здесь Карл Лотарингский с армией в 40 000 штыков решил его атаковать.
Местность была холмистая, с густым лесным массивом к западу от деревни Кёнигсрайхвальд. Над местностью в полумиле от Бюркерсдорфа возвышался холм, Granerkoppe. Карл Лотарингский решил, что сможет пройти незамеченным через Кёнигсрайхвальд, оказаться перед лагерем Фридриха к востоку от Бюркерсдорфа и развернуться для боя, прежде чем пруссаки успеют выйти на поле и построиться. Кстати, этот маневр будет также угрожать прусским коммуникациям в северном направлении. Карл решил в качестве первого важного шага занять холм — тот находился почти на таком же расстоянии от опушки леса.
В воздухе висел густой туман, воспользовавшись им и предутренней мглой, Карл провел на вершину холма 16 тяжелых орудий, 13 эскадронов кавалерии, посаженную на коней пехоту, несколько гренадерских рот и 10 мушкетерских батальонов. Находясь здесь, австрийцы смогут господствовать над пруссаками, когда те приступят к построению боевых порядков: это была ключевая позиция. Главные силы армии Карла затем выдвинулись из Кёнигсрайхвальда, построились, обратившись в сторону Бюркерсдорфа и растянувшись по фронту примерно на четыре мили. Прусская армия находилась в невыгодном положении, поскольку ей необходимо было выделять силы для прикрытия и тылового обеспечения, к тому же она уступала австрийцам по численности почти в два раза.
В 5 утра 30 сентября Фридрих получил первое сообщение о приближении неприятеля с запада. Он отдал приказ сыграть тревогу и поскакал вместе с Леопольдом Максом Ангальт-Дессауским посмотреть и оценить обстановку. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что перед ним основные силы противника, а холм, тактическое значение которого было очевидным, занят неприятелем.
Прусские полки в соответствии с установленной системой построились, не ожидая приказа. Фридрих намеревался разместить войска примерно параллельно Кёнигсрайхвальду и линии австрийских войск, переместив передовые части, которые составят правый фланг, к востоку и северо-востоку от холма, двинуться на восточную часть Бюркерсдорфа и захватить холм. Остальные войска развернутся палево и будут наступать на центр боевого порядка противника. Так и произошло.
Передовые эскадроны кавалерии двинулись в обход холма с востока и принялись взбираться вверх. Им частично удалось уйти с линии огня расположенной на вершине австрийской артиллерии и, двигаясь по крутому округлому склону, разметать примерно вдвое превосходящую по численности австрийскую кавалерию, стоявшую перед линией пехоты. Их задачей было очистить склон от австрийской кавалерии и позволить вступить в дело пехоте. Ее выполнение затруднял рельеф местности, поскольку приходилось действовать на склоне, защищенном небольшой лощиной. Однако пруссаки свое дело сделали, и австрийская кавалерия отошла, чтобы укрыться в Кёнигсрайхвальде.
Теперь путь для наступления прусской пехоты был открыт. 6 батальонов выдвинулись вперед и получили приказ идти вверх и атаковать в лоб австрийские пушки и изготовившуюся к бою пехоту. Дистанция составляла 500 ярдов. Было 8 часов утра, туман уже рассеялся, и ничто не укрывало наступающую прусскую пехоту.
Это была красивая, но дорого обошедшаяся атака, одна из тех операций, которые стоят очень большой крови, но ее тактические выгоды оправдывают уплаченную цену, поскольку полученная в конечном счете победа спасает многие жизни. Она явилась как бы повторением атаки, проведенной Мальборо на Шелленбергский холм незадолго до Бленхеймского сражения. И, подобно Мальборо, Фридрих понимал, что должен бросать в бой новые и новые силы по мере того, как передовые батальоны редели и погибали на склоне. Через несколько минут он направил на склон еще 5 батальонов — гренадер и мушкетеров — из второй линии правого фланга. Потери были ужасными; среди многих погиб и младший брат королевы, принц Альбрехт Брауншвейгский. Первая линия дрогнула, откатилась назад и смешалась со второй. В конце концов вся масса войск или, вернее, те, кто еще был жив, достигли вершины холма и артиллерийских позиций. Господствующая над полем сражения высота была в руках пруссаков.
Тем временем батальоны центра и левого фланга войск Фридриха, которые он планировал придержать до овладения Granerkoppe, двинулись вперед — не ясно, по чьему приказу, или вообще без приказа — через Бюркерсдорф и южнее его. Сначала они были остановлены огнем австрийских батарей, стоявших непосредственно перед ними, но затем вновь пошли вперед под предводительством другого свояка короля, принца Фердинанда Брауншвейгского, который впоследствии стяжает лавры победителя в сражении под Минденом и многих других. Эти батальоны бросились в штыковую атаку. Она обратила австрийцев, понесших тяжелые потери, в бегство. Бой закончился к полудню. В соотношении с количеством участвовавших войск это было дорогое для обеих сторон сражение. Фридрих потерял почти 4000 человек, убитыми 850; потери Карла Лотарингского составили 7500. И опять, несмотря ни на что, пруссаки оказались сильнее. Они победили.
Фридрих признавал с простотой и скромностью, составлявшими его наиболее привлекательные черты, что Карл Лотарингский застиг его врасплох при
