Ой-ой! А может, не надо?
Я тихонечко забьюсь в угол, пересижу, пылью покроюсь…
Женщина аккуратненько погладила меня по спине, едва касаясь подушечками пальцев позвонков. Я поначалу серьезно напряглась, а потом расслабилась, поняв, что ничего плохого она делать не собирается.
И вот зря, скажу я вам! Тут себе доверять не всегда можно, не то что другим!
Эта вероломная бабушка, как возьми и нажми на один из позвонков! Я чуть не опростоволосилась прямо на месте!
– Ай! Совсем сдурели?! – отскочила в сторону, всеми фибрами души просто ненавидя эту женщину. – Мария Федоровна?
Передо мной преспокойненько стояла архивариус «Недельки»!
Я так удивилась, что совсем упустила из виду собственное состояние. Боль пропала! Из буквы «зю» я вновь стала нормальным человеком!
– Рада тебя видеть, Анечка. Давненько ты ко мне не захаживала, – улыбнулась она.
– А как это? – округлила глаза я. – Вы тоже ведьма?
– Иногда мне кажется, что она настоящий упырь, – зловещим шепотом поделилась со мной Вики. – Высасывает кровь нравоучениями, выедает мозг чайной ложечкой…
– Тебе только волю дай, уйдешь в свой ментал по самую макушку, покроешься плесенью! – фыркнула ее бабушка. – Я, как верховная, просто не могу допустить непорядок в своем ковене.
– Никакой свободы для молодого поколения! – закатила глаза ведьмочка. – Представляешь, с какой дискриминацией собственной семьи мне каждый день приходится бороться?
Это она уже мне доверительно выдала, точно именно я стопроцентно могла помочь ей с этой животрепещущей темой.
– Так у тебя и сын есть?! – выдала я Вики, вспомнив про горячо любимого внука Марии Федоровны.
– Да пощади великий ментал! – отшатнулась и отплевалась ведьмочка. – Я к таким подвигам еще не готова!
Архивариус понятливо хмыкнула.
– Это у Наденьки, моей средненькой внучки, сынок появился, – подметила она. – А у Виктории только «педии», татуировки, ментал, да аналитика в голове!
Вики скривилась, точно от зубной боли.
– Ну ба!
– Не бабкай! – строго зыркнула на нее ведьма, правда, девушка лишь глаза закатила, совершенно не впечатлившись. – А еще мужчина, с которым никакое будущее не светит!
– Ну знаешь! – тут же вскипела девушка. – Это уже совсем лишнее! Со своей личной жизнью я сама…
– Была бы она, эта личная жизнь! – вставила ее родственница. – Дождешься, что магическая сила запечатается и угаснет, раз никому передать не хочешь!
– Мне еще рано рожать! – набычилась Вики.
– Я в твои годы уже троих понесла! – запальчиво вскинулась мировая бабушка.
– Уж прости, что я не отличаюсь такой любвеобильностью! – фыркнула ее внучка.
– Зато ты единственная в ковене, кто отличился верностью и моногамностью! – выдала женщина с таким видом, будто речь зашла о смертельной болезни! Заразной причем. – Да и выбрала в кандидаты для верности такого… такого…
– Бабушка!
Я навострила уши, с нетерпением ожидая продолжения. Наверняка же про Алеса разговор зашел! Только слепой не заметил бы, каким горящим взглядом Вики ласкает этого ледышку!
Но птичка обломинго и тут нагадила!
Ведьмы только взглядом друг друга прожигали, то ли общались мысленно, то ли их обеих просто зациклило. С кем не бывает?
– Так Димочка ваш правнук? – поинтересовалась я.
– Прапрапраправнук, Анечка, – улыбнулась, мгновенно переключившись Мария Федоровна.
– О-о-о… – а выглядит не больше, чем на пятьдесят с хвостиком! Вот это я понимаю, маги-и-ия!
– Но кто вспомнит о настоящем возрасте ведьмы, рискует лишиться головы, – вроде и шутливо дополнила архивариус, но я прониклась до печенок.
Голова мне не мешала, поэтому я понятливо прикрыла тему и растянула губы в улыбке. Ясное дело, человеческая легенда с настоящим положением вещей разительно отличалась, но допытываться не стала.
– Пойдем, чайком тебя угощу с травками и вареньем, – жестом позвала идти за собой женщина.
– Да я как бы, – переступила с ноги на ногу. – Спешу уже, вот.
Спину вправила и спасибочки на этом!
– Не бойся, – хитро прищурилась Мария Федоровна. – Хотела бы отравить, давно бы хвори разной в пирожки подсыпала.
Я громко сглотнула, как-то сразу вспомнив, сколько раз уплетала за обе щеки гостинцы от архивариуса, да еще и нахваливала!
– Не бледней, Анечка, ты же смелая девочка! – рассмеялась ведьма. – Уважь старуху, составь компанию.
– Буля, а пирожки с чем? – активизировалась Вики, жадно втягивая носом воздух.
Что она тут нюхала, понятия не имею, ароматы еды совершенно не чувствовались.
– Со всем, чем ты тоже любишь, – ответила Мария Федоровна. – Шевелитесь скорее в правильном направлении, девочки, раз уж пришли и всю работу мне сорвали.
– Ну разве что ненадолго, – нехотя согласилась я, следуя за ведьмой. – И простите за работу, мы не специально.
– Да-да! Это все Алес! – попыталась оправдаться Вики. – Он нас послал…
– И не сомневаюсь, – перебила ее бабушка. – С юными да наглыми поклонницами, порой, иначе и нельзя.
Да еще так глянула ехидненько на внучку, что даже я поняла, о личном и наболевшем речь зашла, зуб даю!
– Р-р-р! – у Вики пропал дар речи, остались одни эмоции.
– Пойдем-пойдем, – вновь переключилась на меня Мария Федоровна. – Спину твою подлечим, молодых и красивых горб не красит.
– Какой горб? – сразу всполошилась я. – Где горб?
Еще и попыталась извернуться так, чтобы заглянуть себе на спину. Понятное дело, ничего не получилось, совой я вдруг не стала и голова на триста шестьдесят градусов не закрутилась. Зато удостоверилась, что боль чудесным образом вообще пропала, да и нормальная подвижность вернулась!
– В будущем, – усмехнулась ведьма и наградила меня таким таинственным взглядом, будто все-все знала. Нагнала жути, короче. – Да и кто ты такая, наверняка, знать хочешь.
Сердце екнуло, но я продолжила храбриться напоказ.
– Анна Машкова я, Марь Федоровна, не признали? Без пяти минут лучший журналист «Недельки»!
– Вижу-вижу, Анечка, – ответила женщина. – Давно вижу. Только ты по-прежнему считаешь себя человеком, но осознание таких вещей быстро не приходит. Здесь мне тоже все понятно.
Я прикусила нижнюю губу, а ведьма-то зрила в корень!
Мы прошли узким коридором, свернули в еще один, спустились по лестнице, потом поднялись и, наконец, вышли в общий зал.
Шкафам с каталогами здесь просто не было конца и края! Казалось, они тянулись до бесконечности вдаль и вверх. Потолок архива чудесным образом тоже скрылся, вместо него, верхушки шкафов скрывались в пушистых облаках.
