До свадьбы оставались считанные дни, и Айша Каримовна жилакак в тумане. Виталий по-прежнему навещал ее. Был весел, смеялся, часто говорило своем деде. Довольно много он узнал из письма, которое передал ему посланец,но и сам навел кое-какие справки. Айша Каримовна поинтересовалась, несобирается ли он все-таки рассказать матери о ее отце, но он только отмахнулся:«Она всю жизнь была такая правильная, так тряслась над словами „мораль“,„нравственность“, „порядочность“, что похождения ее мамаши придутся ей сильноне по вкусу. Лучше ей ничего не знать». Айша Каримовна не забыла и про дочь. НоВиталий отмахнулся точно так же: «Скажу, что объявился богатый дедушка. Большеей знать незачем».
Для Айши Каримовны каждый день был мучением. Она понимала,что очень скоро потеряет Виталия. Но она даже не могла предположить, чтопотеряет его навсегда. Несчастье подкосило ее, в душе что-то умерло. Она поняла,что никогда никого не сможет так полюбить. Она вдруг стала ощущать себяодинокой и старой. Те, кто знал ее, сочувствовали: еще бы, такое несчастье сдочерью, не догадываясь, что причина ее страданий совсем в другом. КогдаГеннадий Семенович решил отправить дочь в провинцию к родственникам, онавздохнула с явным облегчением. Лара была для нее немым укором. А когда тауехала, никто не мешал оплакивать ей своего Виталия. Она тоже видела репортажпо телевизору. Смерть Алины Константиновны задела ее очень сильно. АйшеКаримовне стало не по себе, а в душу вполз холодок страха.
Постепенно и с большим трудом она начала успокаиваться. Хотявстреч с дочерью по-прежнему избегала. А теперь вот нападение… Они били ее ипытали, куда она спрятала миниатюру, а один высокий, с маской на лице, сказал,что это дочь послала их сюда, и противно рассмеялся.
— Как он выглядел? — быстро спросил Крон.
— Не знаю, — Айша Каримовна пожала плечами, —говорю же, что он был в маске.
— Высокий, худой, — подсказал Крон.
— Пожалуй, — Айша Каримовна посмотрела наКронецкого и кивнула, — и еще эта небрежно-развязная манера… Мне даже наминутку показалось, что это был…
— Виталий, — закончила Лара.
— Ясно, — кивнул Крон, — вот наш лже-Виталийи проявился. Не сомневаюсь даже, что это все не случайно. Спасибо, АйшаКаримовна, за рассказ, вам нужно отдохнуть.
— До отдыха ли теперь, — мать Ларыусмехнулась, — вы хотите сказать, что они на этом успокоятся?
— Насчет «успокоятся» не уверен, очень им, видимо, этатаблетка с Лакшми нужна. Но вам необходимо быть осторожнее. Наймите охрану,расскажите о нападении мужу.
— Он будет последним, кому я что-то станурассказывать, — твердо заявила Айша Каримовна, — обойдусь и без него.
— Вы не поняли, — мягко сказал Крон, — я жене советую рассказывать ему все, скажите то, что считаете нужным. В концеконцов, нападение — вещь достаточно серьезная. Возможно, что он теперь тоже вопасности.
— Он-то с какой стати? — Айша Каримовнаусмехнулась. — Насколько я знаю, мой муж не имел с Виталием никаких общихдел.
— Конечно, — Крон снова терпеливо кивнул, —но их может заинтересовать ваша квартира. И они не остановятся ни перед чем,даже перед убийством, чтобы найти миниатюру. Кстати, вы можете сказать, где онасейчас?
— Нет, — Айша Каримовна покачала головой, —Виталий только показывал ее мне, а затем унес с собой и больше почти неупоминал о ней.
— Знаете, — посоветовал Крон, — кажется, ониуже искали везде. И постоянно безрезультатно. Ваша квартира, пожалуй, последняязацепка. Лучше будет для вашей же безопасности, если вы и ваш супруг на времяуедете куда-нибудь.
— А они устроят в квартире такой же погром, как и вмастерской. Нет уж, никуда я не поеду.
— Пусть лучше пострадает квартира, — серьезнозаметил Максим, — чем вы сами. Ущерб еще можно восстановить, а жизнь врядли.
Крон глянул на Максима, закусил губу, но ничего не сказал.Лара тоже удивилась. Пожалуй, подобных слов можно было ожидать от Кронецкого…Максим все время сидел молча и только слушал, а потом вот выдал.
— Хорошо, — согласилась Айша Каримовна, вставая, —возможно, что я поговорю с супругом и прислушаюсь к вашему совету. Но теперьизвините, мне хотелось бы отдохнуть.
— Разумеется, — Крон тоже поднялся, — мнетоже пора.
Максим хотел встать, но Лара удержала его. Ни за что на светеей не хотелось бы сейчас остаться в квартире родителей одной, пустьразговаривают, пусть кричат и выясняют отношения, но только без нее. Ейхотелось одного: свернуться калачиком на кровати и забыть весь этот кошмар. Арядом пусть будет отзывчивый и надежный Максим.
— Я провожу, — сказала Лара, поднимаясь.
— Молодой человек останется здесь? — АйшаКаримовна задержалась в дверях комнаты.
— Я же говорила, — с вызовом ответила Лара, —что это мой близкий друг. Разумеется, он останется здесь.
— Как знаешь, — Айша Каримовна устало махнуларукой.
Она вышла из комнаты и пошла по коридору. Лара слышала, какза ней закрылась дверь.
— Я зайду вечером, — предупредил Крон, —посмотрим, что скажут эти добры молодцы. Раз лже-Виталию удалось ускользнуть,то теперь они залягут на дно и будут выжидать. Можно было бы отправить группуна дачу, но уверен, что она пуста. Будь осторожна, Лара.
— Со мной ведь Максим, — она попыталасьулыбнуться.
— Все равно, — он тряхнул головой, —осторожность и ему не помешает. Ладно, я пошел. Удачи тебе.
— И тебе тоже, — сказала Лара. — Приезжай,будем ждать.
Крон махнул рукой на прощание и исчез. Лара пошла в комнату.На пороге кабинета стоял отец.
— Зайди, Лара, — позвал он, — надопоговорить.
— Уже поздно, папа, — попробовала возразить она.
— Скорее рано, — ответил ГеннадийСеменович, — почти утро, а ты все равно не спишь. Обещаю, что это незаймет слишком много времени.
Лара кивнула и покорно двинулась за отцом. ГеннадийСеменович сел в кресло, махнул ей рукой, чтобы она тоже садилась, и замолчал.
— Хочешь спросить, — осторожно начала Лара, —что все это значит?
— Это мне прекрасно объяснит твоя мать, — ГеннадийСеменович потер руки, — и на этот раз ей придется объяснить все.
— Она не виновата, — попробовала защитить ееЛара, — это связано с делами Виталия.
— Вот-вот, — отец взял со стола ручку и принялсявертеть ее в руках, — даже покойный любовник доставляет столько хлопот.
— Ты знал? — поражение выдохнула Лара.
— Догадывался, — ответил отец, стараясь несмотреть на Лару, — не хотелось тебя расстраивать, все надеялся, что тыузнаешь сама и порвешь с этим типом. Хотел иногда сам тебе сказать, ноостанавливал себя: а вдруг ты любишь его, а он тебя — просто запутался. Хочетразорвать с Айшой и не знает, как это сделать. В общем, разные мысли приходилив голову по этому поводу.
