– Понятно, милорд. Я уже всё приготовил. Карета запряжена парой лошадей, почти всё золото погружено. Осмелюсь попросить вашу светлость помочь донести последний мешок.
– Надеюсь, ты не собирался дать дёру с моим золотом без меня, Шкрамбль? – подозрительно проворчал Слюньмор. Ещё каких-нибудь десять минут, и он мог бы уже не застать здесь дворецкого.
– Как можно-с, ваша светлость! – сказал Шкрамбль. – Как вы могли такое подумать! Кучер Визерс уже дожидается нас на заднем дворе у кареты, сэр.
– Превосходно! – кивнул Слюньмор, и они потащили тяжёлый мешок с золотом вверх по лестнице, а потом через весь тёмный и пустой дом – на задний двор.
Здесь уже действительно ждала запряжённая карета. Мешки с золотом были погружены не только в сундуки на крышу кареты, но и на спины лошадям.
Не обращая внимания на взволнованные крики и шум толпы, икабёнок уселся рядом с Дейзи прямо посреди дороги и с любовью смотрел в глаза своему Ике.
Анастасия Москвина, 9 лет, г. Волгоград
А ещё немного погодя народ весело праздновал бракосочетание своего любимого премьер-министра и отважной красавицы леди Эсланды…
Ума Абдулазимова, 10 лет, г. Грозный
Когда Слюньмор и Шкрамбль уложили мешок, лорд удивлённо спросил:
– Что это за звуки, Шкрамбль?
– Я ничего не слышу, сэр, – пожал плечами слуга.
– Похоже на хрюканье или на…
В памяти Слюньмора нарисовался промозглый, белый как лёд туман на смурландских болотах, из которого доносилось скуление собаки, запутавшейся в кустах. В ту ночь в тумане прогремел оглушительный выстрел Фляпуна, с которого начался их путь к богатству, а страны – к нищете. Вот и теперь ему показалось, что какое-то существо ворочается и пытается освободиться от пут. У Слюньмора по спине побежали мурашки.
– Не нравятся мне эти звуки, Шкрамбль! – сказал он.
– Я вас понимаю, сэр, – сказал незнакомый голос.
В этот миг луна вышла из-за туч. Слюньмор быстро обернулся к дворецкому и увидел направленный на него ствол его собственного мушкетона. Фальшивый профессор Фройдша сорвал белый парик и очки, и перед Слюньмором оказался не Шкрамбль, а не кто иной, как Берти Бимиш. В тусклом свете луны юноша был так похож на своего отца, что Слюньмору почудилось, будто перед ним майор Бимиш, который воскрес из мёртвых, чтобы отомстить за себя.
Лорд взглянул в другую сторону и с ужасом увидел, что в карете, связанный и с кляпом во рту, сидит настоящий Шкрамбль. Это он хрюкал и мычал, пытаясь освободиться. А рядом со слугой – улыбающаяся леди Эсланда с другим мушкетоном в руке. Слюньмор хотел крикнуть кучеру Визерсу, чтобы тот пришёл на помощь, но потом увидел, что это не Визерс, а Родерик Рош. (Что касается кучера, то, едва заметив на дороге двух всадников – Берти и Родерика, несущихся галопом к имению, Визерс вскочил на любимую лошадь Слюньмора и был таков.)
– Как вам удалось так быстро сюда добраться? – пробормотал Слюньмор, не зная, что сказать.
– Мы одолжили лошадей у одного крестьянина, – сказал Берти.
На самом деле Берти и Родерик держались в седле гораздо лучше Слюньмора и не загнали своих лошадей, как лорд. Они приехали в имение задолго до Слюньмора, успели освободить леди Эсланду, отыскать золото и связать Шкрамбля, который с испугу тут же рассказал о вранье и подлостях хозяина, в том числе о фальшивом профессоре Фройдше и вдове Пугс.
– Не горячитесь, юноши, – упавшим голосом промямлил Слюньмор. – Здесь горы золота. Я с вами поделюсь…
– Нельзя делиться тем, что тебе не принадлежит, – оборвал злодея Берти. – Вас доставят в Тортвилль, чтобы вы предстали перед справедливым судом.
Глава 64
Счастье Корникопии
Когда-то, ужасно давно, крошечной страной с чудесным названием Корникопия, то есть Счастье, управляли двенадцать государственных советников во главе с премьер-министром. В те незапамятные времена, о которых была эта правдивая история, первым премьер-министром был избран наш старый знакомый Гудвилл – за свою кристальную честность и желание снова сделать страну счастливой. А ещё немного погодя народ весело праздновал бракосочетание своего любимого премьер-министра и отважной красавицы леди Эсланды, которая дала важные свидетельские показания против государственного преступника и изменника родины лорда Слюньмора.
Что же случилось с королём, слабоволие которого довело прежде счастливое королевство до нищеты и голода и который позволил лжецу Слюньмору и таким, как он, бесчестным и жестоким людям вроде Ма Хрюч, Джона-Тумака, слуг Канкерби и Шкрамбля грабить народ?
На суде его величество хныкал, каялся и трясся от страха, а его бывший главный советник держался высокомерно, продолжая безбожно изворачиваться и лгать, и старался переложить всю вину на других – чем только усугубил своё положение; уж лучше бы каялся, как король. Обоих приговорили к заключению в дворцовом подземелье и отправили в каземат.
Я, конечно, понимаю, что вам гораздо больше пришлось бы по вкусу, если бы Берти и Родерик пристрелили лорда Слюньмора как паршивую собаку – тем более что тот был повинен в гибели многих людей. С другой стороны, должна вас утешить: такой тщеславный индюк, как Слюньмор, скорее выбрал бы смерть, чем это страшное унижение – день и ночь сидеть в тюрьме, есть тюремную похлёбку, спать на голых досках и слушать с утра до вечера, как из соседней камеры доносится жалобный вой короля Фреда.
Всё золото, награбленное Слюньмором и Фляпуном, раздали разорившимся и потерявшим кров людям, и в стране одна за другой начали открываться кондитерские, сырные и мясные лавки, молочные фермы и виноградники – и вновь счастливая Корникопия стала славиться по всему миру своими знаменитыми кушаньями и винами.
Впрочем, разорительные и голодные годы не прошли бесследно. Многие кулинары, увы, разучились делать сыры и колбасы, вина и пирожные и не знали, чем заняться. Однако на помощь пришла леди Эсланда. По всей стране закрывались приюты для бездомных детей, и супруге премьер-министра пришла в голову блестящая идея переоборудовать пустующие здания под библиотеки и предложить отчаявшимся людям работу библиотекарей. Но, к сожалению, полностью ликвидировать безработицу не удалось – немало людей так и мыкались без дела.
Среди других замечательных событий того времени – основание нового большого города, кроме четырёх прежних – Тортвилля, Бифтауна, Сырбурга и Вин-о-Града. Этот славный город поставили на реке Флуме между Сырбургом и Вин-о-Градом и назвали Икаборгом.
