Нам никто не помешал, и до следующего утра мы позволили себе ни о чем не думать — занимались любовью с таким жаром, словно остались последними людьми на всей земле. Богосавец заказал нам ужин с доставкой и отключил телефон, чтобы не беспокоили звонками.
Между нами не было сказано ни слова о любви, но я и не ждала таких разговоров. Было бы странно требовать от шефа пылких признаний только после вечера секса. Но морщинка между его бровями разгладилась, он улыбался и шутил, что в его возрасте уже вредны такие потрясения.
— Я ведь уже и не надеялся, Даша, — он лежал в постели, на спине, притянув меня к себе и рассеянно перебирая мои волосы, освобожденные от китайской шпильки. — Думал, ты меня дразнишь.
— Думали, что я решила строить карьеру, припав к вашему телу? — шутливо спросила я, проводя ладонью по его груди и наслаждаясь этим ощущением. Как будто получила то, что желала. Выиграла в лотерею приз мечты. Конечно, выигрыш был сомнительным. Вряд ли для Душана Богосавеца наша связь была чем-то большим, чем поддержка утопающих. А для меня… Что ж, я сознательно пошла на это. И ни о чем жалеть не собиралась.
— Нет, — ответил Богосавец, помолчав. — Никогда так о тебе не думал. Ты честная, Даша. И верная. Я это сразу понял, и очень это ценю.
— Есть Даша, которая всегда молодец, — пробормотала я под нос.
— Что? — переспросил шеф.
— Ничего, — ответила я бодро и уселась в постели, скрестив ноги по-турецки. — Утро прекрасное, компания еще прекраснее, но нам надо вернуться в реальность. Не находите?
Он приподнялся на локте, посматривая на меня снизу вверх.
— Разве это — не реальная жизнь? — рука его легла на мое колено, приласкала, сжала, скользнула по бедру и еще дальше.
— Это — приятное дополнение, — я увернулась и уселась уже на колени, чтобы не соблазнять его раньше времени. — Что будем делать с рестораном? И с вашей репутацией повара-новатора?
Богосавец с досадливым смешком рухнул на спину и заложил руки за голову.
— Наверное, начну все сначала, — сказал он, глядя в потолок. — Переоценю свои возможности и таланты, подумаю, в чем я смогу преуспеть, а ты поедешь учиться во Францию…
— Не поеду, — отрезала я. — Вы будете участвовать в конкурсе. И победите, шеф.
— Фантазерка, — проворчал он. — Там будут лучшие шефы страны. Гасанбердиев уже подал заявку. Я не потяну против них, Даша. Ты же понимаешь.
— Почему это не потянете?
— Да-а-ша… — простонал он, закрывая глаза.
— Пусть у вас нарушение вкуса, — я наклонилась вперед, оперевшись на локти, — но обоняние-то осталось. И голова с идеями никуда не делась, вот она, — я погладила шефа по жестким непослушным волосам на макушке.
Он открыл глаза, но ничего не сказал.
— Вы вполне сможете приготовить что-то феерическое, — произнесла я уверенно. — Потренируетесь, будете взвешивать специи, и всё получится. Какие условия этого конкурса?
— Дается базовый продукт, из которого за два часа надо сделать три блюда, — ответил он, — закуска, первое блюдо, основное. Базовый продукт не известен до самого начала. Поэтому нельзя заранее придумать блюда.
— Тогда вы, тем более, в выигрыше! Ну какие базовые продукты они могут предложить?
— На прошлом конкурсе был лосось, — задумчиво сказал шеф. — А еще раньше — лобстер.
— Ерунда какая, — я презрительно фыркнула. — Сто процентов, новый конкурс устроят на каком-нибудь заграничном элитном продукте — мраморная говядина, палтус, каре ягненка. Все то, что подают в классических ресторанах. Разве это проблема для вас?
— Что ты предлагаешь? — он внезапно заинтересовался.
— Солёный бульон пахнет совсем не так, как недосоленный, — сказала я. — Когда там этот конкурс? Через месяц? У нас есть месяц, чтобы посвятить его тренировкам. Отработаем все базовые продукты, подберем специи, просчитаем время готовки. И вы поразите богиню Кулину в самое сердце, создав блюдо с волшебным вкусом.
— Опять соблазняешь? — он набросился на меня, повалив на подушки, и заставив замолчать поцелуем.
18. Белые начинают и выигрывают
Через пару недель, по окончании проверки, ресторан разрешили открыть. Я настояла, чтобы Богосавец возобновил работу в «Белой рубашке». Конечно, обслуживать все столики в зале мы бы не смогли, но оставить обеды в стиле омакасе было в наших силах. Как ни странно, но мы получили столько заказов, что справиться вдвоем было бы трудно.
Поразмышляв, я сделала пару звонков, а потом завела разговор с шефом, когда мы начали приготовление к очередному ужину для вип-клиентов:
— Нам не помешали бы три-четыре помощника.
— Не помешали бы, — рассеянно согласился Богосавец, проверяя готовность мяса, которое запекалось всю ночь на низких температурах.
— Почему бы не пригласить Милана и Елену? — спросила я прямо.
Шеф оторвался от созерцания духовки и медленно повернулся ко мне.
— Звонила им? — спросил он, почти обвиняющее.
— Звонила, — призналась я, не моргнув глазом. — И не вижу в этом ничего страшного. Они никуда не устроились на работу, если вам это интересно. Просто не захотели работать ни с кем другим. А с вами — хотят, шеф.
Он опустил взгляд и закусил губу.
— По-моему, надо пересмотреть некоторые принципы, — я подошла к нему ближе и взяла за руку. — Душан, они хотят работать с вами. И нисколько не сердятся, и мстить не станут.
— Умеешь ты уговаривать, — мрачно подытожил он после долгого молчания.
— И ещё — вернём Матвея, — подсказала я, обрадованная такой легкой победой. — Всё-таки, он продержался до самого конца, и больше не будет халтурить. Под мою ответственность.
— Верёвки из меня вьёшь, — вздохнул шеф. — Ладно, если парень не против — пусть приходит. Он мне тоже понравился — сообразительный. Но будет лениться — выгоню на пинках.
Когда в ресторане появились Милан и Елена, я милосердно удалилась, предоставив Душану самому разговаривать с ними. Когда я вернулась через полчаса, Милан и Елена деловито сновали возле плиты, одетые в белоснежные рубашки.
— Вы хоть извинились? — шепнула я шефу, подавая ему нарезанные овощи для сальсы.
— Даже поклонился до земли, — ответил он мне тоже шёпотом.
— Так я вам и поверила, — фыркнула я.
Богосавец с улыбкой покосился на меня и ничего не ответил.
Теперь мы смогли открыть общий зал, но принимали клиентов строго по записи, потому что даже с тремя поварами не смогли бы удержать прежнего темпа. Но это было к лучшему, потому что оставалось время на подготовку к конкурсу, а сделать нам нужно было многое.
На следующий же день после того, как Душан подал заявку на участие, таблоиды пестрели статьями о том, как будет участвовать в кулинарном конкурсе шеф, потерявший чувство вкуса, а блогеры недоумевали и откровенно насмешничали, предполагая, что Богосавец хватается за соломинку.
