— Так как же я попаду к врачу?
— По записи.
— Но запись только в конце месяца.
— Да, в конце, — радостно подтвердила бабка и с такой активностью закивала головой, что пучок седых волос, перехваченных резинкой, сбился на бок.
— А если мне сейчас надо?
— Без талона никак! — теперь направление движения старушкиного черепа сменилось на сугубо отрицательное, и голова начала мотаться слева направо и обратно.
— Хорошо, а как же быть?
— Приходите в конце месяца и запишетесь!
— А если мне сейчас?
— Без талона никак!
Лена обалдело уставилась в потолок. Наверняка администрация поликлиники руководствовалась какими-то соображениями, когда устанавливала такие порядки, но какими? И как пройти эту самую медкомиссию?
— А если у меня ничего не болит? — попробовала она подкатиться к бабке с другой стороны.
— Вот и хорошо!
— Но мне нужна справка, что у меня ничего не болит. Где ее взять?
— У стоматолога. Талончики выдаются в последний день каждого месяца…
Лена тихо застонала: то ли бабка уже успела ее забыть, то ли просто издевалась.
— Девушка, — неожиданно отвлек ее от яростных мыслей тонкий голосок. — Вы скажите, что с острой болью, тогда дадут.
Рядом опирался на палочку сухонький дедуля в смешной детской куртке с зайчиками.
— Я с острой болью, — послушно пробормотала Лена в окошко и для наглядности взялась рукой за щеку.
Услышав ключевое слово, бабка отодвинула газету, надела очки и строго спросила:
— Карточка есть?
— Была, только давно.
— Паспорт, полис.
— У меня только паспорт, — промямлила Лена, которая после памятной встречи с сотрудниками ППС начала носить документы с собой.
— Без полиса нельзя.
Злобно треснув дверью, она вышла на улицу. День почти пропал. Но это только почти. Она решительно поехала домой за полисом. Возвращаться в стоматологическую берлогу, где рыскали неприветливые хирурги с хищно поблескивавшими плоскогубцами, выли бормашины, а на входе сидела дряхлая, но неподкупная церберша, Лена не захотела, поэтому, взяв все документы, включая даже квитанции по оплате квартиры и университетский диплом, она отправилась в районную поликлинику штурмовать остальных упомянутых в списке врачей.
У регистратуры было пусто. Румяная полная женщина неприветливо подняла глаза на ввинчивающуюся в окошко Лену.
— Скажите, а к терапевту запись когда?
— Никогда.
Лена затосковала. Похоже, что все сговорились, чтобы максимально усложнить ей жизнь. Помолчав, тетка добавила:
— К терапевту без записи, в порядке очереди. Какой участок?
Номер участка Лена, естественно, не знала, но все оказалось не так безнадежно: по адресу регистраторша быстро вычислила часы приема участкового терапевта.
— Сегодня до двух она была, — радостно улыбнулась Лене тетка, всем своим видом демонстрируя восторг по поводу озвученного факта.
Лена поджала губы, борясь с желанием сказать что-нибудь этой довольной колобчихе. Но толстуха вдруг опечалилась:
— Вру, не было ее сегодня. Заболела же она. По вашему участку Мурзозян принимает, до пяти сегодня, 12-й кабинет.
— А карточку? — бдительно потребовала Лена.
— А документы? — не осталась в долгу тетка. Лена с победоносным видом вывалила на прилавок всю пачку вместе с квитанциями.
Тоскливо вздыхая, регистраторша уползла в глубь стеллажей и вернулась с тоненькой книжечкой.
— Нате, — шлепнула она искомое перед Леной и напомнила: — 12-й кабинет.
Перепрыгивая через ступеньку, Лена вознеслась к вожделенному Мурзозяну. У кабинета сидела угрюмая толпа. На Ленин вопрос «Кто последний?», никто не отреагировал.
— Значит, никого, — жизнерадостно констатировала Лена, почувствовавшая в своих ладошках хвост удачи. Дойти до дверей ей не дали.
— Здесь все первые, — порадовал ее молодцеватый брюнет, позднего среднего возраста. Его слова имели эффект выдернутой снизу стопки тарелки. Заорали все и сразу. Немедленно выяснилось, что согласия в присутствующих по поводу «кто последний» нет и быть не может, поскольку ветераны, инвалиды и беременные имеют право идти вне очереди, соответственно, они сплотились в отдельный хвост, отстаивающий свои права, часть сидельцев шла по предварительной договоренности с участковыми, причем с обоими, все остальные были из разряда «мне только спросить». Получалось, что у Лены соратников не было.
Каждый раз, когда из кабинета выходил очередной счастливчик, несколько человек моментально подскакивали к узкой щели, они начинали орать, пихаться, и кто-то один попадал в результате к всесильному Мурзозяну.
Присмотревшись к системе, Лена решила, что попытка — не пытка, и во время очередной стычки поднырнула под руку зазевавшегося мужичка с желчным недобрым лицом.
— Мне только печать поставить, — заметалась она по неожиданно большому кабинету, увидев, что доктора за столом нет. Больше всего она боялась, что сейчас пышущая негодованием толпа выволочит ее из помещения, и придется приходить в другой день.
— Ну-с, и куда вам ставить печать? — доктор выпал откуда-то из-за спины, оказавшись лысоватым тонкошеим субъектом, больше похожим на больного дятла.
— Мне для работы.
— Вообще-то, надо вас осмотреть.
— Пожалуйста, — с готовностью согласилась Лена и начала задирать блузку, опасливо косясь на дверь: быть выволоченной в коридор в полуголом виде ей не хотелось.
— Да не надо, — махнул рукой терапевт, не вдохновленный объемами пациентки. — Ни на что не жалуетесь?
— Нет! — затрясла головой Лена.
— Забирайте свою справку, — кивнул он. — Зовите следующего.
— Чего их звать, сами придут! — хохотнула осчастливленная Лена и выскочила из кабинета, на ходу заправляя кофточку.
Новая партия борцов за здоровье едва не смела ее на выходе.
Уже спускаясь по лестнице, Лена сообразила, что не спросила у участкового, где принимают фтизиатр и венеролог.
У регистратуры топталась небольшая очередь. Лена послушно встала в конец, решив, что на сегодня лимит везения исчерпан, и вряд ли ей дадут номерки к остальным специалистам.
— О, девушка, как хорошо, что я вас догнал, — брюнет, давший ей у кабинета краткую консультацию по поводу отсутствия «последних», гордо дергал кадыком. — Может, продолжим вечер в более приличном месте?
В этот момент подошла Ленина очередь:
— Ой, а скажите, пожалуйста, мне надо к венерологу и к фтизиатру…
