Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Генерал Руфф, который из всех присутствовавших офицеров имел самый длинный послужной список, от лица командиров крепости выразил согласие и поблагодарил генерала Нихофа. После этого командование 17 армии радиограммой было уведомлено о предстоящей капитуляции крепости.
5 мая 1945 года генерал Нихоф в последний раз собрал командиров всех частей гарнизона для того, чтобы зачитать им телеграмму, пришедшую от командования 17-й армии. Она была не лишена определенного горестного пафоса, но в любом случае в ней говорилось:
«Германия скорбно склоняет свои знамена перед лицом мужества и стойкости, явленного солдатами и жителями Бреслау».
Решение о капитуляции было доложено советскому командованию вечером 5 марта. Хуго Эртунг вспоминал:
«Вечером над городом из русских громкоговорителей звучали сообщения о предстоящей капитуляции. Они перемежались музыкой. Этой ночью над русскими позициями в воздух взлетало множество ракет и очередей трассирующими патронами — это был фейерверк победителей».
Утром 6 мая в районе 8 часов два немецких офицера на «южном» фронте с белым флагом направились к советским позициям. Они объявили о том, что комендант крепости согласен с прекращением борьбы, если капитуляция произойдет на почетных условиях. Но справедливости ради скажем, что Нихоф не имел никаких козырей и не мог фактически определять условия сдачи города. Один из парламентеров, оберлейтенант Гроссман, вечером того же дня рассказал консисторскому советнику Бюхзелю о том, что «русские приняли его и сопровождавшего переводчика очень хорошо и даже по-дружески накормили». Условия сдачи города оказались весьма благоприятными для немцев. Но на обратном пути случился неприятный инцидент. Немецкие парламентеры наступили на немецкую же мину. Переводчик был тяжело ранен, но оберлейтенант Гроссман отделался лишь небольшими царапинами.
6 мая 1945 года в Бреслау было на редкость солнечным воскресным днем. Люди на улицах, обрадованные впервые за несколько месяцев замолчавшей канонадой, были одеты в самые лучшие костюмы, что могли найтись в их скудном гардеробе. В этот день Эрнст Хорниг был вновь вызван к генералу Нихофу. Генерал встретился со священником. В его действиях чувствовалась некая суетливость. Нихоф сам объяснил ее:
«Ваша просьба выполнена. Я сдаю город и немедленно направляюсь к русским. Позаботьтесь о том, чтобы население в городе сохраняло железную дисциплину».
После этого генерал попрощался. Сам Хорниг был немало удивлен, когда встретил в коридоре штаба двух советских офицеров, которые, судя по всему, ожидали Нихофа. Когда они увидели Хорнига и сопровождавшего его католического викария Ферхе в облачении, то тут же вытянулись. Ферхе благословил их крестным знамением, советские офицеры в ответ склонили головы.
6 мая комендант крепости направил двух офицеров-парламентеров, которые должны были обеспечить связь с советским командованием. Только после этого генерал Нихоф направился, чтобы начать личные переговоры с генералом Глуздовским. В ходе них были выработаны определенные условия капитуляции Бреслау, которые были оформлены командованием 6-й советской армии отдельным документом:
«Господину коменданту крепости Бреслау,
генералу пехоты Нихофу.
В соответствии с Вашим согласием относительно почетной сдачи Вашей окруженной крепости и ее гарнизона, я предлагаю Вам следующие условия:
1. Все войска, находящиеся в Вашем подчинении, прекращают любые боевые действия 6.5.1945 с 14 часов по московскому времени (с 13 часов по немецкому времени).
2. Вы сдаете весь личный состав, вооружение, боевую технику, транспортные средства, инженерные сооружения неповрежденными.
3. Мы гарантируем Вам, всем Вашим офицерам и солдатам, прекратившим сопротивление, жизнь, питание, сохранность личной собственности и наград, а после окончания войны — возвращение на родину. Всем офицерам разрешается ношение холодного оружия.
4. Всем раненым и больным будет оказана немедленная медицинская помощь за счет наших средств.
5. Всему гражданскому населению гарантируется безопасность и нормальные условия жизни.
6. За Вами лично и другими генералами сохраняются персональные автомобили и обслуживание, так же как и соответствующее обслуживание генералов в плену.
Командующий 6-й русской[25]армией
1-го Украинского фронта генерал Глуздовский
Начальник штаба генерал-майор Панов
6 мая 1945 г.»
Генерал Нихоф, кроме всего прочего, был весьма доволен тем обстоятельством, что в представленных ему условиях отсутствовали какие-либо особые упоминания о формированиях Ваффен-СС.
«К условиям сдачи крепости я еще добавил гарантии для всех солдат и офицеров, в том числе Ваффен-СС, которые принимали участие в ее обороне».
Впрочем, эти гарантии были лишь письменными. Так, например, командир 609-й дивизии Руфф, в свое время бывший комендантом Риги, был повешен. Большинство же защитников Бреслау провели в советских лагерях не менее десяти лет. В немецкой литературе много писалось и пишется по сей день о произволе, творимом красноармейцами после занятия Бреслау. Но при этом нельзя сбрасывать со счетов слова генерала Нихофа о том, что генерал Глуздовский вел себя всегда предельно корректно. О сдаче крепости вспоминал неоднократно упоминавшийся нами лейтенант Хартман.
«6 мая, в день капитуляции Бреслау, мы снова встретились с моим экипажем на Ян-штрассе. Мы направлялись на Берлинскую улицу к командному пункту моего взвода, когда был объявлен приказ о прекращении огня. Можно было стрелять, если бы только русские продолжили атаки. Однако все было очень спокойно. Во второй половине дня в соответствии с приказом мы покинули наши позиции и в последний раз проехались на танках по улицам Бреслау. Было воскресенье. Это был удивительно хороший весенний день. Но мы не радовались. Больше не раздавалось выстрелов, а гражданское население высыпало на улицы. Какая-то пожилая женщина крикнула нам: «Несчастные солдаты! Теперь Вы попадете в плен!». Во дворе судебной тюрьмы наш командир построил роту и объявил о капитуляции. У многих на глаза навернулись слезы. Вечером того же дня моторы наших машин вышли из строя. Мы не успели проехать и квартала, как из-за перегрева в моторах заело поршни. Согласно условиям капитуляции мы не могли уничтожать технику. Ночью в город вошли русские. Уже в понедельник, 7 мая 1945 года, наша рота маршировала по Франкфуртской улице мимо танка «Иосиф Сталин», который в прошлом был подбит нами. Впереди нас ожидала тьма и многолетний плен, из которого на Родину вернулись далеко не все».
В ходе переговоров об условиях сдачи Бреслау было выдвинуто требование о том, что советские войска вступят в Бреслау 6 мая 1945 года в 21 час. Генерал Нихоф пытался возразить, что это был слишком близкий срок, чтобы успеть распространить его приказ об условиях капитуляции по частям. Генерал хотел направиться с подписанными условиями капитуляции обратно в Бреслау, но это вызвало возражения у комиссара армии. Он потребовал, чтобы все мероприятия по подготовке к капитуляции осуществлялись по телефону прямо из виллы. В итоге было решено, что подписанный сторонами текст условий будет доставлен в Бреслау майором Отто. Дальнейшая судьба генерала Нихофа складывалась во многом драматично. Сначала по удобному поводу его направили в «политический лагерь» в Красногорск. В итоге, несмотря на «почтенные условия капитуляции», генерал провел в советских лагерях более 10 лет. После своего возвращения в Германию он не раз высказывал мнение, что «ошибочно поверил генералу Глуздовскому», так как условия капитуляции были нарушены уже в 1946 году.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
