Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
— Сколько времени на это уйдет и как много я могу получить? — остановился Конрад и просверлил его свирепым взглядом.
— Годы судебных тяжб, — поджал губы Рене. — Максимум двадцать процентов при самом лучшем стечении обстоятельств. На стороне мадам Матуа тот факт, что завещание составлено четко и ясно, как и то, что мсье Люк сознательно не менял его, будучи уверенным в правильности своего решения. К тому же — Этьен Матуа также не пожелал сделать вас наследником.
— То есть мадам ведет в игре? — усмехнулся Конрад.
— Есть еще вариант. Мадам Матуа добровольно откажется от наследства. Она лишь бывшая жена, в то время как вы — единоутробный брат. Такая ситуация возможна. Впрочем, подобных прецедентов в моей практике еще не было.
— Благодарю вас, Антуан. Я не думаю, что Полина проявит благородство. И не стану выражать несогласие с решением Люка.
Он вышел на улицу и осмотрелся. Мир вокруг стал черным из-за ярости, которая кипела в душе. Хотелось закричать, но он не смог бы выдавить из себя ни звука, настолько сильно гнев подавил его. Сев в машину, он позволил эмоциям выйти наружу и ударил по панели кулаком.
— Люк все оставил ей, — сквозь зубы процедил Конрад. — Понимаешь? — повернулся он к Микки и схватил его за плечо.
— Где бы она ни была, нужно найти ее, — громко выдохнув, ответил Конрад, потер лоб рукой и прикрыл глаза, стараясь успокоиться. — Я никому не отдам то, что принадлежит мне.
Глава 18
Четырнадцать часов понадобилось Полине, чтобы добраться до острова, где находился монастырь. По дороге она дважды останавливалась, чтобы заправиться, а в ста километрах от аббатства в какой-то небольшой деревушке выпила кофе в простеньком, но очень уютном кафе. Она так устала за это время, что едва понимала, куда едет и для чего. Ужасно хотелось спать, несколько раз она ловила себя на том, что проваливается в забытье, вздрагивала и часто моргала глазами, всматриваясь в дорогу. Никогда так долго Полина не сидела за рулем. Было сложно концентрироваться на движении, мысли летали далеко, словно она все еще в шато д’Арэ, где на диване лежал мертвый Люк, а Жак тихо переговаривался с Матье о том, что делать дальше. В мельчайших подробностях Полина могла описать все, что происходило в гостиной: как выглядели раны на груди у Люка и каким было его лицо, застывшее, бледное; спокойный голос Жака и его уверенные движения; поза, в которой лежал убитый Крис, и кривую ухмылку Матье, рассказывающего о Микки, стрелявшего в него из-за угла.
Произошедшее казалось нереальным, вырванным из какой-то фантастической истории и неумело вклеенным в жизнь Полины. Все так быстро менялось, что она не понимала правил этой игры и терялась, не зная, как себя вести. Еще вчера она была пленницей Люка, сейчас он мертв, а ее, возможно, обвинят в его убийстве. Оставалось надеяться на Жака, в руках которого было будущее Полины, и от этого становилось так страшно, что хотелось кричать. Она боялась, что он обманул ее, но успокаивала себя. Жак мог вызвать полицию и передать ее властям, вместо того чтобы рисковать свободой, продумывая побег совершенно чужой ему женщины. Его решительность впечатляла, а участливость говорила о том, что не все вокруг враги и даже человек, от которого меньше всего ожидаешь помощи, может оказать поддержку. Тем не менее Полина пугалась своей доверчивости, но понимала, что не в состоянии изменить ситуацию, и вынуждена полагаться на Жака.
Она чувствовала, что все внутри дрожит от страха и усталости, мозг, казалось, работает с перерывами. Он то включался, заставляя заново проживать случившееся, то выключался, и наступали минуты, когда в голове не было ни одной мысли, только пустота. Ближе к полудню Полина уже ехала по дороге вдоль побережья, иногда бросая взгляды на море, сине-серое в это время года. Солнце светило не ярко, но все же резало глаза и заставляло морщиться. До монастыря осталось меньше пятнадцати километров, когда Полина поняла, что больше не в силах вести машину. Она остановилась у обочины, прилегла на руль и порывисто задышала, словно собиралась плакать. Но слез не было, только сердце отчаянно стучало в груди, и руки дрожали от напряжения. Силой заставив себя выехать на дорогу, Полина включила радио, приготовившись услышать в новостях известие об убийстве Люка Матуа, но, к ее удивлению, об этом не было ни звука. В мире и стране случилось много других происшествий за то время, что она находилась пленницей в шато, о Люке же молчали.
Когда на горизонте показался остров, она едва не расплакалась от счастья. Раньше старый средневековый форт, переделанный под монастырь, казался Полине мрачным местом, и она не любила приезжать сюда. Теперь же, окруженный морем, сияющий в январских лучах, он виделся благословенным пристанищем, где ей непременно помогут. Проехав мост, ведущий на остров, она остановилась у ворот, удивленная тем, что они были закрыты, и посигналила. В небольшом окошке показалось широкое лицо монаха Клемана, он узнал в усталой даме за рулем мадам Матуа и открыл ворота. Кивнув ему, Полина медленно проехала по дорожке на стоянку, которая располагалась у гостевого дома и канцелярии, так монахи называли административный центр монастыря, где находились кабинеты настоятеля и его первого помощника, бухгалтерия и другие помещения, о значении которых Полине не было известно.
— Мадам Матуа! — удивленно воскликнул Сабин, секретарь Стефана, который в этот момент подметал дворик.
Несмотря на усталость, Полина рассмеялась, увидев нелепую куртку, надетую поверх сутаны, но главное, с каким одухотворенным лицом он работал веником.
— Вас понизили в должности, ваше святейшество? — уколола она Сабина, зная, что в подобной манере обращаются только к папе римскому.
Полине нравилось видеть смущение на его красивом лице. И как всегда она пришла в недоумение, подумав, по какой причине такой совершенный внешне мужчина мог отказаться от мирской жизни и отдаться служению тому, кто являлся лишь фантастической персоной, не более. Внезапно Полина вспомнила, что совсем недавно умоляла «босса» Сабина помочь ей и родным, нервно передернула плечами и извинилась перед монахом.
— Сегодня я дежурю, — улыбнулся Сабин. — Добрый день, Полина.
— Здравствуйте. Как поживаете?
— Все прекрасно, — засветился Сабин, явно обрадованный мягкостью в голосе дамы, в присутствии которой всегда испытывал неловкость из-за ее острого языка. — Если позволите, я провожу вас к Стефану. К сожалению, сегодня он не в духе.
— Поэтому заставил вас мести двор?
— Я люблю работать. Мой отец был фермером, поэтому я привык трудиться и не могу долго бездельничать.
Полина украдкой рассматривала его тонкий профиль, аккуратный нос, чувственные губы и небольшой подбородок, размышляя над тем, целовал ли он когда-нибудь женщин. Сабин повел ее по дорожке, ведущей к зданию, где находились личные покои настоятеля. Они прошли через жасминовый сад, арку и оказались перед невысоким строением, возле которого, наслаждаясь теплым воздухом и нежарким солнцем, отдыхали монахи.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
