– Ага, значит, так. Я сейчас отгоню машину, а вы ждите меня здесь, – дал команду Терешков.
Он тормознул свои «Жигули» у знакомой нам калитки, мы с Сергеем быстренько выбрались на улицу, а дребезжащее авто покатило дальше по дороге.
– Ну, ничего, уже скоро этот Крот попадется, – мечтательно протянул Сергей.
– А ты не боишься, что все это дело провалится? – осторожно спросила я.
– Нет, Женька, он придет. Я уверен – придет.
Эту фразу Сергей повторил еще не раз. Сначала, когда мы проникли на приусадебный участок и заняли наблюдательный пост за ветхим сараем, потом час спустя, когда я уже приуныла, а Терешков докуривал третью сигарету.
– Он должен, должен прийти, – как заезженная пластинка твердил Сергей спустя еще два часа.
Стрелка часов доползла до отметки «семь», начало смеркаться, повеяло прохладой. Я поежилась, обхватила себя за плечи и уже в который раз украдкой переглянулась с Мишкой.
– Зря… – сказал мне на ухо Терешков.
Я уже давно поняла, что наша задумка с поимкой Крота – совершенно бестолковая затея. Потому что никакого Крота нет! Он погиб полгода назад во время взрыва. А то, что произошло за последние двадцать четыре часа, – не больше чем банальное совпадение.
– Идет! – неожиданно шикнул Сергей и вскочил на ноги.
– Так все же Крот жив… – только и смогла удивиться я.
Терешков осторожно выглянул за угол сарая и тут же юркнул к дому, Сергей следом за ним. Я осталась одна, прижалась спиной к шершавой обивке, сползла по ней, а дальше на четвереньках вдоль стены. Добралась так до самого края и замерла. «Не может быть…»
От калитки к дому медленно крался человек. Я отчетливо видела его высокую худощавую фигуру. Он шел вперед нервной, дергающейся походкой. Остановился на середине огорода, оглянулся назад. Я плотнее прильнула к стене, но незнакомец помедлил пару секунд, развернулся и уже более уверенным шагом направился к запертому дому.
«Не-ет… Этого просто не может быть. Мне кажется!»
Мужчина остановился, снова помедлил, затем достал из кармана что-то и начал ковырять замок. Дверь подалась почти сразу. Он потянул ее на себя, приоткрыл, еще раз глянул назад. В этот момент на его лицо не падало ни одной тени. Я внимательнее всмотрелась в эти знакомые черты. Мужчина тут же юркнул за дверь.
– Не может быть… – уже вслух выдохнула я. – Водитель Глаголева?
Я не верила, но это не обман зрения. Только что в дом вошел человек, в машину которого я как-то по ошибке забралась, спасаясь от погони глаголевских ищеек. Потом, правда, оказалось, что он и есть одна из этих ищеек, но не это сейчас было важно.
Важно было то, что он и есть Крот!!!
Но до конца осознать эту мысль мне так и не удалось. На приусадебный участок ворвались люди в камуфляже. Все вокруг начало наполняться несмолкаемым гамом. Я уже перестала что-либо понимать. Все куда-то бежали, рыскали по огороду, потом из дома вытащили слабо сопротивляющегося вора. Меня тоже кто-то схватил за руку.
– Евгения Охотникова? – пробасил над ухом детина с автоматом наперевес. Я отшатнулась в сторону и от неожиданности сказала правду:
– Да.
– Идемте за мной.
Без лишних комментариев меня схватили и куда-то повели. Сначала за калитку, потом по пыльной дороге. Мой провожатый распахнул дверцу авто и толкнул меня в салон милицейского «Форда».
– Садитесь и ждите здесь! – последовало короткое распоряжение, и, прежде чем я успела сказать хоть слово, дверца захлопнулась.
Я покрутила головой по сторонам, натолкнулась взглядом на мужика, сидевшего за рулем, и тут же кинулась к нему:
– Что здесь происходит?
– Не уполномочен с вами говорить.
– Кто вызвал наряд милиции?
– Вам все объяснят потом.
– Когда потом?! – сорвалась я, но в этот момент дверца в салон снова распахнулась. Рядом со мной шлепнулся Сергей, а рядом с водителем – Терешков.
– Мишка, что произошло?!
– Ничего особенного, просто я заранее предупредил наряд ОМОНа, чтобы они дежурили поблизости на тот случай, если ваш Крот все же явится. И он явился…
– Да ты хоть знаешь, кто это? Сергей, ты его помнишь?!
– Помню, – сухо согласился Сергей.
– Этот человек работает на Глаголева! Мы с ним сталкивались пару раз!!! Только кто бы мог подумать?! Что теперь с ним будет?
– Все вопросы потом. Леха, заводи машину и поехали ко мне домой, – последняя фраза уже относилась к несговорчивому водителю.
– Зачем к тебе? – удивилась я.
– Вам с Сергеем пока лучше не высовываться. Глядишь, и вся эта история с Лжекротом поутихнет. Вот уж если ваш дружок откажется давать показания, то тогда придется вас вызывать на допрос.
«Действительно, так будет куда лучше», – подумала я, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
С горем пополам старенькая ментовская колымага доставила нас до подъезда Терешкова. Мы поднялись в квартиру, Мишка еще раз строго-настрого наказал нам не высовывать нос на улицу и умчался в отдел.
– Даже не верю, что эта история с Кротом закончилась, – выдохнула я.
– И не говори, – откликнулся Сергей.
Я прошла в комнату, включила свет и обернулась к своему приятелю.
– Ты что? – внимательно посмотрела я на него. – Не рад? Да ведь мы и рассчитывать на такой успех не могли. Да если бы я не нашла у себя подслушку, если бы… – Я махнула рукой. – В общем, никому из нас бы и в голову не пришла мысль, что Крот жив!
– Ты права, Жень, просто я устал от всей этой истории.
Сергей прошел в комнату, опустился в одно из кресел.
– Одного не пойму, как водитель Глаголева оказался Кротом?! – никак не могла успокоиться я.
– Думаю, завтра Миша приедет и все нам расскажет.
– Да, завтра.
Мозги отказывались соображать, глаза закрывались сами собой, и сопротивляться этому было просто нельзя – я откинулась на спинку дивана.
– Зря мне только Ольшанский не верил, – уже в полудреме вспомнила я старую обиду на полковника.
– Отдыхай, Жень. Терешков ведь обещал все уладить.
Потом кто-то выключил свет, принес плед. Сергей? Хорошо, что он все-таки не вор…
Где-то совсем рядом надрывно трезвонил телефон. Я нехотя открыла глаза, сообразила, с какой стороны раздается трескотня, и протянула руку к трубке.
– Ал-ло…
– Женька, ваш Крот раскололся! – было первое, что я услышала.
– Что? – спросонок не сразу поняла я. – Какой Крот?
– Женька! Быстро в отдел! Он во всем признался в предсмертной записке!
