— Почему же вы никогда не говорили мне об этом? — спросил маркиз.
Кейт посмотрела на Кита. Если он и был смущен, то виду не подавал. Ей стало не по себе, и она хотела было отойти, но маркиз остановил ее:
— Прошу вас, простите меня. Мы сами еще не пришли в себя.
— Что вполне понятно, — пробормотала она.
— Вы очень добры.
Она опустила глаза. Ничего подобного, просто она пытается понравиться этим людям настолько, чтобы они согласились помочь ей и ее сестрам. Кейт обняла бы самого дьявола, если бы этим можно было обеспечить мир и безопасность своей семье.
Поняв это, она вспыхнула и почувствовала, как напрягся Кит, стоявший позади нее. Что он подумает о ней? Он, который никогда не поступился бы ни каплей гордости ради каких-либо материальных ценностей?
Мистер Мердок откашлялся, брови у него изогнулись, как щупальца, он искал способ заполнить неловкое молчание. Он посмотрел на Кита, и лицо у него прояснилось.
— Вижу, в замке у нас теперь не один капитан, — сказал он. — Ведь на вас мундир девяносто пятого стрелкового полка, не так ли? Капитанский мундир. Я и не знал, что стрелки демобилизовались.
— Они не демобилизовались, сэр, — ответил Кит. — Я попросил об отпуске.
— Вот как, — лояльно проговорил маркиз. — Вы выполнили свой долг. Заслужили немного мира, сказал бы я. Полагаю, вы всегда можете вернуться обратно?
— Разумеется, — ответил Кит. — В наши дни всегда не хватает офицеров. Но сначала мне нужно уладить кое-какие личные дела, нужно вернуть старые долги. — Он улыбнулся, изобразив все так, будто эти долги — вещь простая и обыденная. Но Кейт знала, что это не так. Он намерен выследить человека из брошенного замка. Того, кто молча угрожал убить его. Поняв, в какое опасное положение он умышленно себя ставит, Кейт словно ощутила удар.
— Что-нибудь не в порядке, миссис Блэкберн? — заботливо осведомился маркиз.
— Когда вы уезжаете? — спросила она, не ответив на заботливый вопрос маркиза. Честно говоря, теперь она почти забыла о его присутствии. Все вокруг них — люди, комната — словно выцвело; Кейт не помнила, где она находится, ей было все равно. Пока они ехали, она забыла, что враг Кита где-то рядом. Легко было забыть о будущем, которое ждет его, так же как она на время забыла о своем собственном.
— Когда вы уезжаете? — повторила она. — Мне казалось, вы хотели остаться здесь на несколько дней?
Но если она и забыла, где они находятся, Кит этого не забыл. Он улыбнулся окружающим.
— Миссис Блэкберн опасается, что она застрянет здесь без кучера, — находчиво пояснил он, — и будет вынуждена злоупотребить вашим гостеприимством, если дороги закроются. Миссис Блэкберн — простите мне эту фамильярность, сударыня, — очень горда.
Маркиз, брови у которого сдвигались смущенно и сосредоточенно, успокоился.
— Ах! — вздохнул он. — Вы не должны думать, миссис Блэкберн, что ваше общество может нас обременить. Я бы сам закрыл дороги, лишь бы не лишиться вашего присутствия.
Кит весело улыбнулся маркизу — совсем как джентльмен, одобряющий любезность другого джентльмена. Он выиграл несколько минут, чтобы вернуть ей уверенность, но этих минут оказалось явно недостаточно. Страх наполнил ее сердце. Кейт не могла взглянуть на Кита. Она поднесла к вискам кончики пальцев.
— Я… Прошу меня извинить.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил маркиз.
— О, ради Бога, не тревожьтесь! У меня иногда случаются внезапные головные боли.
— Но что мы можем сделать для вас?
Кит смотрел на нее с бесстрастным видом.
— К сожалению, ничего. Нужно немного отдохнуть в темноте, и все пройдет. Вы извините меня, если я не стану обедать?
— Ну конечно. Мерри, — обратился маркиз к своей подопечной, — проводите миссис Блэкберн в ее комнату.
— Нет, мне станет еще хуже, если я испорчу вам обед. Прошу вас.
— Ну, если таково ваше желание, — неуверенно сказал маркиз, жестом подзывая лакея.
Кейт, пожелав всем хорошо провести вечер, пошла вслед за молчаливым лакеем в свою комнату.
Все было бы терпимо, если бы не это чертово розовое платье. Вырез ворота подчеркивал стройную колонну шеи, открывал изящные очертания ключиц и слишком явно выставлял напоказ грудь цвета сливок. Если бы только он не знал, что чуть ниже края выреза была пометка, которую его губы оставили на ее белоснежной поверхности. Но он знал. Знал так же хорошо, как и то, что пометка эта исчезает так же неотвратимо, как и время, которое они провели вместе. Слава Богу! Это был ад, ад в приятном обществе, с превосходным хозяином и самым лучшим вином, которое ему довелось пить, но тем не менее — ад.
Ему стало легче, когда Кейт ушла, поскольку больше не нужно было притворяться, что он не замечает игры чувств на ее удивительно выразительном лице. Поскольку ему не нужно было притворяться, будто сердце не сжимается от страха, что она выдаст их близость и погубит себя. Поскольку ему не нужно было притворяться, что он не хочет, чтобы она именно так и поступила. Но как только дверь за ней закрылась, ему стало одиноко.
После ее ухода Кит заставил себя уделять внимание другим, решив, что не позволит ни одному своему поступку, жесту, ошибке или промаху в поведении выдать себя. Старик спорил с племянником о достоинствах наполеоновского режима, в то время как старая леди добавляла свое мнение, время от времени прося Кита что-то повторить. Один раз маркиз вышел из-за стола, чтобы пойти узнать, как себя чувствует Кейт, и Кит едва удержался, чтобы не заявить, что это его право. Он мрачно глядел в свой стакан. Ему казалось, что он не сможет долго выносить доброжелательность маркиза, ответное смущение Кейт и свое мучительное желание.
У него была цель, и он стойко держался за нее, как за спасательный круг. Он начнет в Клите с Каллума Ламонта. Если это ничего не даст, направится в Лондон к Рамзи Манро.
А что потом? Снова поступит в армию. Он может понадобиться своим подчиненным. Шла война, в которой нужно сражаться, и с каждой неделей он все сильнее сознавал, что его место там, что вместо него в войне участвует другой офицер, который, возможно, не обладает его опытом и умениями. И кроме того, его могут послать в Индию, а там он сможет выжечь из своей души воспоминания о Кейт или спасти империю, оказавшуюся в трудном положении.
Когда обед закончился, маркиз попросил его присоединиться к нему в соседней комнате. Кит, разумеется, согласился. Приходится терпеть такие вещи. Если владелец поместья желает позабавиться, то он готов составить ему компанию ради Кейт.
Маркиз провел его в соседнюю комнату, в то время как остальные уселись за карты.
— Вы играете в карты, капитан Макнилл?
— Никогда, сэр.
— Вот как? — удивленно спросил маркиз. — А я думал, что военные — закоренелые игроки.
