если бы не одно "но". Отсутствие одежды оказалось не самой главной проблемой: когда он коснулся пальцами лица, едва не лишился чувств. Захотелось кричать от ужаса, но он не мог — злые чары лишили его рта.
Там, где совсем недавно находились губы, не удалось нащупать ничего, кроме гладкой ровной кожи.
Кайден попытался завыть, но ничего не вышло. Оставалось плакать, но плакать от страха — удел маленьких девочек. А он — воин.
Кай закрыл глаза и открыл их снова — ничего не изменилось. Потряс головой. И даже когда он пребольно ущипнул себя за бедро, всё осталось прежним. Кайден осмотрелся — слава Господу, глаза остались на месте! — вокруг клубилась седая полумгла. Вязкая, как кисель, и такая же мутная. За серым маревом угадывались смутные очертания деревьев. Пахло плесенью, сыростью и гнилью, как в погребе. Неба не было. Точнее, может, оно где-то и было, но над головой плыл густой белёсый туман, который скрывал от взора всё и вся на расстоянии вытянутой руки.
"Проклятье!" — подумал Кайден и всё ж таки ухитрился принять вертикальное положение. Ноги дрожали, точно гречишная лапша, и то и дело норовили подогнуться. Кай не знал, куда идти в этом странном, лишённом красок мире, и не мог позвать на помощь, поэтому просто побрёл вперёд, неуклюже кренясь на бок.
Жидкая грязь противно хлюпала под ногами. Заросли камыша превращали дорогу в лабиринт, но Кай упорно двигался туда, где маячили за пеленой тумана деревья.
Знамо дело — дубы да осины растут на твёрдой земле. Главное — выбраться из этого проклятущего болота, а уж там…
Что именно ждёт его "там", Кайден не имел ни малейшего представления. Не исключено, что всё вокруг — кошмарная иллюзия, наколдованная демоном Белиалом. Или просто кошмарный сон, или…
Кай мотнул головой: нельзя сейчас думать о всякой ерунде. Надо найти выход. Выбраться и помочь Вейлинн! Она обещала. Обещала, что будет ждать его. А он…
Он должен… Обязан помочь своей жене!
Продравшись сквозь камышовую стену, Кайден узрел водяного дракона. Длиннотелый ящер сидел, угрюмо понурив клыкастую морду. Подойти ближе и поинтересоваться, что именно расстроило чудовище, Кай не рискнул — остался сидеть в кустах, что твоя куропатка. Лишь спустя четверть часа, когда туман чуть рассеялся, он сообразил, что дракон — всего лишь торчащая из трясины коряга. Много подобных "чудес" он встретил и дальше: гигантская черепаха оказалась перевёрнутой лодкой с пробоиной в бочине, суровый леший — полусгнившим пнём, а жуткий, парящий в воздухе призрак — комком южного мха, что свисал с ветки столетнего кипариса.
Смутные очертания, размытые силуэты… Мир, полный призраков и страхов. Странно, но болото поглощало звуки. Все звуки. Кай не слышал ничего, кроме хлюпанья грязи под ногами да биения собственного сердца. Он упорно брёл, но деревья не становились ближе. Они маячили вдалеке, словно мираж, и манили, испытывая на прочность его отвагу, решимость и выносливость.
Насчитав три сотни шагов, Кай добрался до очередной камышовой поросли. Прогнав прочь сомнения, он раздвинул гладкие гибкие стебли и… замер.
Среди клубов тумана, угрюмо склонив клыкастую голову, восседал водяной дракон…
"Нет! — хотел воскликнуть Кай. — Не может быть!". Но он не мог кричать — у него не было рта. Отказываясь верить глазам и памяти, он прошёл чуть дальше на негнущихся ногах и рухнул на колени в топкую жижу: впереди серел дырявый панцирь "гигантской черепахи".
Нет. Нет! Нет!!!
Кай начал задыхаться. Схватился за горло. Глаза жгло от непролитых слёз, а страх сковал сердце холодными стальными тисками.
"Это сон. Это сон… Это сон!", — твердил он себе, но помогало мало.
— Это не сон, Кайден, — раздалось откуда-то со стороны деревьев, до которых он так и не сумел добраться. — Это мир Туманов.
Кай поднял глаза. Завертел головой. Кто говорит с ним? Коряга? Дырявая лодка? Бревно, подозрительно похожее на крокодила? Или…
Он появился из мрака. Бледный, но с горящими глазами. Золотистые волосы казались седыми в сером мареве. Под уздцы он вёл могучего, чёрного, как самая тёмная ночь, жеребца.
Кайден мгновенно узнал и коня и человека. Попятился, поскользнулся и распластался в грязи. Беспомощный, безоружный и лишённый голоса…
Нет. Только не это. Только не он!
— Это мир туманов, Кайден, — повторил Леот, протягивая ему руку. — И если ты здесь, это может значить только одно.
ГЛАВА 59. Путь через болото
Бес медленно брёл через болото, по грудь утопая в белёсых клубах. Кай покачивался в седле, с трудом удерживая вертикальное положение.
— Смотри, не свались. — Леот дружески похлопал его по бедру. Он шёл рядом, мягко направляя коня, и насвистывал незатейливую мелодию. В том, что рядом ступает именно Леот, Кай не сомневался ни секунды. Однако…
"Это ведь ты, — подумал Кай, давясь горечью и проклиная злое колдовство, лишившее его голоса. — Это ведь ты, Леот, пытался убить меня там, на поляне. Ты, а вовсе не демон Белиал. Почему?"
— Да потому, что я тебе завидовал, — как ни в чём не бывало отозвался Леот, и Кайден вздрогнул.
Друг хмыкнул.
— Не удивляйся. Это мир Туманов, а мы — призраки. Ты привыкнешь. Да и сам скоро новые таланты освоишь.
Кай хмуро зыркнул на него, и Леот продолжил:
— Белиал повелевает грехами, — изрёк он. — И ежели чувствует в ком грех, умеет раздуть его так, как наш Айван умел раздуть кострище из единственной искры. Понимаешь, что к чему?
Кайден понурил голову. Он понимал. Более чем… Белиал похитил душу Вейлинн, когда та отчаялась дальше некуда. Колючую ревность Леота демон превратил в жгучую ненависть, а суеверных братьев Грэм — в обезумевших религиозных фанатиков…
Да, Кай понимал. Похоже, именно тогда, в Дикой чаще Белиал завладел душами конвоиров. Потому и случилась беда…
— Правильно мыслишь, дружище, — хмыкнул Леот. — Я ведь тогда добрался до Простора, как мы и условились. Даже парней собрал, чтоб на помощь к тебе отправиться. А на конюшне, перед самым отъездом, встретил Айли… И с того момента в башке всё с ног на голову перевернулось. Оболгал я тебя, братишка. Сказал всем, будто ведьма тебя околдовала, и помчались мы с отрядом в Дикую чащу тебе на погибель.
Леот вздохнул.
— Теперь-то я понимаю, вовсе не Айли мне тогда на конюшне встретилась. Эх…
Он вдруг остановился. Вскинул голову.
— Ты прости меня, а? Виноват я перед тобой, дружище. Сильно виноват. И вина эта мне сердце сжигает, точно огнём.
Кай поглядел на товарища, и воспоминания затопили душу до самого
