кто остался – рыдали и молились. Корабль перестал быть боевой единицей. Команда необученных пиратов из семнадцатого века смогла бы захватить «Энсон», не сделав ни единого выстрела.
– Однако этой твари оторвал голову мой снаряд, – едко заметил Фокс.
– Именно. – Герберт взмахнул сигарой. – Ваш канонир – единственный на судне, кто смог противостоять этому наваждению, и он представляет для нас особенную ценность.
– Стрелял не канонир…
– Что? – удивился Герберт. – А кто же?
– Один из моих матросов. Он помог мне выиграть пари на стрельбах, и я решил еще раз использовать его удачу.
– Удивительный вы человек, Фокс. – Герберт восхищенно покачал головой. – Вы в карты не играете? Так вот насчет…
– Я обещал ему лейтенантский патент, – перебил его капитан.
– Это серьезное обещание. И как вы собирались это провернуть?
– Мой дядя, Джордж Странгвей, командует колледжем в Дартмуте. Я уже написал рекомендательное письмо. Теперь с вашими расписками и секретами получается, что я бросаю слова на ветер, – угрюмо сказал Фокс.
– Вас беспокоит, что о вас подумает простой матрос? – Герберт отодвинул стул и сел напротив капитана.
Маккуинси за всю беседу ни разу не раскрыл рта, он только слушал и удивлялся.
– Дело не в нем, а во мне, – ответил капитан, не глядя в смеющиеся глаза Герберта.
– Вы мне все больше нравитесь, Фокс. – Разведчик шлепнул ладонью по столу. – Такой меткий выстрел должен быть вознагражден. Возымеет ли действие ваше рекомендательное письмо, еще неизвестно. Я со своей стороны могу сделать направление на учебу от нашего департамента. Думаю, это будет надежнее. Не вешайте нос, капитан. Ваше честное имя не пострадает. – Герберт замолчал, дожидаясь кивка. – Если позволите, я продолжу, – сказал он после паузы. – Вы когда-нибудь слышали о работах немецкого физика Генриха Герца? Нет? Не вдаваясь в подробности: то, что вы сейчас слышите от меня – всего лишь колебания воздуха разной частоты, которые ваш мозг превращает в связную речь. Адмиралтейство уже несколько лет финансирует исследование воздействия звука на человеческую психику. Опытным путем удалось выяснить, что звук с частотой в шесть-десять колебаний в секунду действует на людей угнетающе, хотя человеческое ухо не в состоянии его уловить. Мы предполагаем, что убитый вами монстр умел издавать звуки такой частоты. Жаль, что он не достался нам живым.
– Если б мы не отстрелили ему башку, он бы ушел в океан, и вы его точно не нашли бы, – парировал Фокс.
– Капитан, в моих словах нет и намека на упрек. Вы действовали по обстановке. Тело этого монстра мы отвезем в Сторновей и погрузим на баржу со льдом. Мне пришлось действовать очень быстро, и я не успел найти судно для перевозки этой ночью. Пусть наши умники разбираются, что такого особенного в строении его голосовых связок. Мы уже два года пытаемся построить генератор, способный вызвать схожий эффект, он получается слишком громоздким и требует уйму энергии. В общем, – Герберт со вздохом развел руками, – в военном смысле он абсолютно бесполезен. А тут… Какой-то голый тридцатифутовый дикарь примитивной песней повергает в отчаяние экипаж линейного корабля. Это инфразвук, капитан, можете мне поверить – я видел его воздействие. Кто знает, может, эта гора дохлятины продвинет наконец наших ученых в их изысканиях. Подумайте, Фокс, какое гуманное оружие могло бы быть. Без единого выстрела армия неприятеля превращается в плачущих маменькиных сынков. Бери их голыми руками.
– Мне очень жаль, Герберт, – едко сказал капитан, – что прошлой ночью вас не было у меня на мостике. Тогда вы могли бы оценить, насколько это оружие гуманно. Мне пришлось стукнуть вахтенного офицера рукояткой пистолета по затылку, потому что он пытался вынести себе мозги ракетницей, а я сам, как вы метко выразились, как маменькин сынок размазывал слезы по лицу и драться с ним просто не мог.
– Ну-ну-ну, Фокс, не обижайтесь. Язык мой – враг мой. Вы – отважный офицер и, я смотрю, не один член экипажа вам обязан. Такие, как вы, заканчивают жизнь в палате лордов.
– Или на виселице, – усмехнулся Фокс.
– Бывает и такое, – согласился Герберт. – В нападении на корабль участвовали твари поменьше. Я так понимаю, ни одного тела у вас нет.
Фокс покачал головой.
– Жаль. Я привез водолазную команду. Попробуем обшарить дно. Как полагаете, кто-то из них мог выжить.
– Вряд ли. – Фокс покрутил стакан с нетронутым виски. – Их было двое, обоих чуть не пополам разрезала пулеметная очередь, но твари оказались удивительно быстрыми и живучими. Они спрыгнули в море, и мы добили их двумя выстрелами из шестифунтовки.
– Был третий, он напал на нашу шлюпку, – впервые подал голос Маккуинси. – Убил одного из моряков. Матрос Мердок разбил о его голову керосиновую лампу. Тварь сильно обгорела до того, как упала за борт, но вполне могла выжить.
Герберт задумался ненадолго, потом вскочил.
– Ну что ж, господа. Я пойду в допросную, простите – в офицерскую столовую. Послушаю, что рассказывает ваш экипаж. Вас приглашаю со мной. Мы с вами союзники, – чем быстрее вы это поймете, тем больше пользы будет для всех.
Он распахнул дверь и занес ногу над комингсом, когда Фокс спросил:
– Герберт, а откуда вам вообще стало известно о том, что произошло прошлой ночью?
– А это тоже секрет Его Величества, – ответил он с непроницаемым лицом, выдержал многозначительную паузу, и, улыбнувшись, добавил: – И недостаточная осведомленность может дать фору, если противник о ней не знает.
– Я противник? – удивился Фокс.
– Без сомнений. Любой диалог – поединок, и высочайшее искусство словесного боя в том, чтобы дать как можно меньше, а получить как можно больше. Овладевайте этим искусством, капитан. Интуиция мне подсказывает, что вам это умение в скором времени понадобится. На самом деле все очень просто. Я был в Сторновее, когда с маяка Батт-оф-Несс телеграфировали о том, что «Энсон» выбрал якоря и взял курс на юго-запад. Ночью вахтенный «Карлика» услыхал вашу пальбу и поднял меня с кровати. Шесть часов хода, и я тут. В остальном сориентировался на месте. Идемте, господа, у нас много работы.
Герберт вышел в коридор. Фокс и Маккуинси удивленно переглянулись и отправились следом.
Глава 41. Мартин
1903 год.
Швейцар распахнул стеклянную дверь с витиеватой надписью: «Отель “Клермонт”». Хорошо одетый мужчина в дорожном сюртуке вошел внутрь. Портье быстро оценил его костюм и дорогой саквояж из телячьей кожи.
– Чем я могу помочь, сэр? У нас только что освободился прекрасный люкс с гостиной и видом на Стрэнд, – предложил он, подобострастно улыбаясь.
– Нет, благодарю, – ответил гость, протягивая визитную карточку. – Я – Джонасон Томсон. У меня встреча с мистером Деверо. Сообщите ему, что я жду его в холле.
Не дожидаясь ответа, он направился к стоящим в глубине зала креслам. Портье прочитал на визитке название одной из самых солидных адвокатских контор Лондона и подозвал боя.
– Бегом в адмиральский номер, скажи мистеру Деверо, что пришел
