– Я бы сохранил опасный для тебя кристалл, чтобы передать позже. Когда бы ты вошла в силу, дитя мое.
– Спасибо за заботу, – выдавила я.
– Но вмешался Кристиан. И стал обучать тебя, – Пассиль вздохнул и перевел взгляд на моего учителя. В этом взгляде отразилась немного наивная, но светлая надежда на скорую кончину родича. –Магический совет решил оставить кристалл у носительницы, раз за ней приглядывает член клана. Я безумно обрадовался, что проблема решилась таким счастливым для всех нас образом, но...
Да, я вижу, как ты был рад, скот ты этакий.
– Есть одно «но», дитя мое, – черты его лица сделались хищными. – Пророчество, Мария. Очень, очень нехорошее пророчество.
И Пассиль замолчал в ожидании эффекта.
Эффекта не последовало. Мы с Кристианом только больше закаменели, и в умении колоть кирпичи лицом смогли бы поконкурировать даже с самим дракоректором.
– Его императорское величество Гратин Второй заинтересовался тобой, Мария. Ты опасна и нуждаешься в покровительстве семьи. Пойми. Только близкие люди помогут. И защитят.
– Насчет близких людей согласен, – весело заметил Кристиан. – И они уже собрались вокруг Марии и даже начали ее защищать. Представляешь, Пассиль? Нет? Нуу, защищать от всяких сомнительных интриганов и прочих... кхм, желающих завладеть реликвией, – учитель задумчиво почесал макушку.
– Я слышал, демон Ашиль Ферештех уже пытался забрать ее кристалл, – сощурился Пассиль. – Так что, опасность реальна, и император осведомлен о ней. Он желает видеть Марию на балу дебютанток, который состоится через месяц.
– О, любопытное мероприятие, кстати, – усмехнулся Кристиан. – Всегда обожал эти балы дебютанток.
– И Марию должна представить семья. Ты ведь это понимаешь, Кристиан? Дитя мое, ты приглашена в замок Асье и оттуда отправишься в Ледон в сопровождении моей супруги и нашей юной внучки.
«Скажи, что подумаешь», – велел Гаспар в моей голове.
– Мне надо подумать, – равнодушно бросила я.
Гаспар прав, надо потянуть время, чтобы получше все спланировать. А потом обязательно согласиться на приглашение, чтобы осмотреть замок. Вряд ли там остались улики и доказательства – за столько столетий Пассиль бы стер все следы. Но попытаться же можно? Кристиан может поехать со мной.
Чувство самосохранения затрепыхалось на задворках сознания и было придушено героическим усилием воли.
Пассиль между тем переваривал мой ответ и судя по его лицу он показался ему жестковатым.
«Ашиль был в замке Асье и что-то нашел. Значит, не все доказательства уничтожены», – прокомментировал Гаспар.
«Ашиль знает правду и молчит?» – возмущенно отозвалась я.
«Предлагаешь пленить его и пытать в подвале?» – невозмутимо поинтересовались с той стороны. Но был ли это сарказм или ректор предлагал пытать Ферештеха на полном серьезе, осталось загадкой.
Пассиль потер руки и, наклонившись вперед, проговорил с лицемерной участливостью:
– Да, и еще... Эта твоя истинность с ди Тар’рином. Я бы посоветовал тебе обратить внимание на другого дракона. Гаспар безумен, – и он переглянулся с ди Дор’раном.
О, кстати, а этот зачем здесь?
– Дракон Гаспара нестабилен, и я в свое время обратил на это внимание императора. Ваш союз может закончиться трагедией, дитя.
Ди Дор’ран покивал.
– Асье напала на мою дочь, Люкрецию, – недовольно заявил он. – Но я решил закрыть глаза на это недоразумение. Девочки не поняли друг друга. Бывает. Хотя, признаю, что не разобравшись, я отправился к ректору ди Тар’рину за разъяснениями, но он просто отказался со мной говорить. Когда же я намекнул, что буду хлопотать об отчислении Марии... еще раз прошу понять мои отцовские чувства... понять и принять, так сказать...
Что плетет этот дракон?
Даже Кристиан заинтересовался и слушал косноязычного ди Дор’рана с большим вниманием.
– В общем ди Тар’рин разозлился, хотя я имел полное право требовать защиты для Люкреции... Он использовал свою демонскую магию и чуть не сжег мне мозги. Я сам не понимаю, зачем смолчал об этом и не передал, куда следует.
«Он с позором бежал из моего кабинета, после того, как сам неудачно попытался превратить мне мозг в кашу. А это, равно как и угрозы, карается законом», – флегматично выдал Гаспар. – «Но попытка неудачного шантажа зачтена».
Значит, брехню дракона пропускаем мимо ушей и окатываем его ледяным презрением.
– Какой плохой этот ди Тар’рин, – насмешливо заметил Кристиан. – Мы с Марией в полнейшем шоке.
– Не ёрничай, Кристиан, – раздражился Пассиль.
«Я не смогу сейчас раскрыть сразу несколько порталов на такое расстояние», – сообщил Гаспар. – «Поэтому лечу на крыльях. Скоро буду».
– Дракон ди Тар’рина успокоился после появления метки. И мои с ним отношения не обсуждаются, – сухо произнесла я и встала.
Мужчины тоже вынуждены были подняться на ноги вслед за мной. Глаза Пассиля опасно сверкали, но я не показывала тревоги – только поджимала губы.
– Рамон ди Дор’ран может стать прекрасным супругом для тебя, Мария. Подумай, зрелый опытный дракон, вместо вздорного головореза.
Что?!
Даже Кристиан немного опупел от такого откровения.
– Я благословляю вас, – прочувствованно произнес Пассиль, а ди Дор’ран самодовольно улыбнулся. – Твоя метка с Гаспаром сама пропадет со временем, как только ты выберешь более достойного дракона.
Еще раз – что?!
А где-то на границе сознания кто-то явственно рыкнул. Ну, как кто-то – Гаспар, конечно же.
– Да не пропадет она! – рассердилась я. – Она не исчезает! Мы проверяли!
Кристиан несколько раз хлопнул в ладоши.
– Хорошая была попытка, Пассиль. Но уверен, что представить Марию ко двору ди Тар’рины захотят сами. Хоть Гаспар и в опале, но его отец и мать сохранили вес.
– И все же инцидент, произошедший между ди Дор’раном и ди Тар’рином не должен остаться незамеченным короной, – процедил Пассиль.
«Его вначале надо доказать», – с издевкой кинул Гаспар.
– Мария имеет полное право пройти
