кавалькада промчалась по остаткам леса, быстро сошедшим на нет и вылетела на колоссальную, не меньше лиги в диаметре, поляну.
На гигантском круге абсолютно чёрной земли, лишённой даже и намёка на саму возможность жизни, в самом центре с величавой неспешностью вращалась воронка жуткого вихря, вздымающегося на высоту до двух десятков метров, основанием же своим занимающего не менее трёх. Соткан он был из гигантских прядей непроглядного тумана всех оттенков серого, что в своём перетекании рождали образы заходящихся криком лиц, сменяемых жуткими видениями умирающих в муках чудовищ.
Из-за грани доносится негромкий, затихающий перестук.
Давление на защиту выросло настолько, что и я, и Таор, не раздумывая, потянулись к линиям сил серьги, которая совершенно спокойно стала нас подпитывать невероятно мощным потоком.
Не успел я удивиться, как тут же Орр и Олл вскинули руки, колонна замедлилась и остановилась за сотню метров от вихря, а мастера-маги разразились краткими командами, выдаваемыми хором:
— Формация «С». Таор — центр. Свет, растения — внешка. К дубль-плетению готовсь!
— Есть! — откликнулись все разом.
После этого тёмные братья чуть разъехались в стороны, одновременно доставая из седельных сумок не виданные мной ранее накопители значительных размеров. Занимая место меж Оллом и Орром, я следил за трансформацией защитных плетений, происходящей вслед за перестройкой арьергарда, разъезжающегося за нашими спинами влево и вправо и формирующего своеобразные крылья, направленные к воронке. Построение замерло, ко мне протянулись руки мастеров магов, зажавшие удлинённые кристаллы, больше похожие на полноценные жезлы. Обхватывая свободные концы камней, я услышал ясный посыл Таора: «Теперь — как договаривались вчера: ты просто держишь действующую защиту, по факту страхуя меня. Ну я возьмусь за второе, блокирующее плетение».
«Да будет так, коллега!» — согласился я и предельно сконцентрировался на удержании линий сил огня, обеспечивая равномерную подачу энергии по своим слоям чар.
Из-за грани: «Стук-тук-тук… шесть!»
Потоки струились, буквально завораживая моё внутреннее зрение, на внешней стороне отзвучали команды, зазвучала уже слышанная всего два часа назад симфония, рождающая ещё одно грандиозное плетение, Таор выплетал свою магию. Но всё это проходило мимо — моё сознание неотрывно бдело за вихрями и течениями, начинающимися в многомерно вращающемся лабиринте узора серьги, проходящими через искрящиеся каналы подпитки к внутреннему средоточию личных сил и уже оттуда веером расходящимися по линиям, насыщающим огненные элементы защиты нашего отряда.
А на неё меж тем оказывалось всё более и более существенное давление, требуя каждый миг расширять каналы и перекачивать всё большие и большие объёмы. И это настолько поглотило меня, что само моё я уподобилось потоку, одновременно зарождаясь, истекая и противостоя враждебной мощи, стремящейся подчинить, иссушить, умертвить и лишить вообще всей возможной энергии и даже тени шанса на посмертие.
Миг за мигом стали таять исподволь воспринимаемые ощущения тела, да и сама возможность его иметь стала совершенно незначительной — борющейся силе нет нужды во вместилище!
Это было последним, что можно считать мыслью: после я-сила устремился всем собой навстречу противнику и со всего маха налетел на непробиваемый барьер, утрачивая себя окончательно.
***
В это же самое время, в этом же самом месте две дюжины разумных чётко, точно и невероятно слажено завершили построение грандиозного плетения-купола, полностью заключив ужасающий вихрь в непроницаемую броню. Долгие две с половиной минуты непрерывного колдовства на пределе возможностей не прошли даром ни для одного из участников действа: все младшие чины Коллегии Магов Подземья держались в сёдлах лишь благодаря гранитной воле и удерживающим ремням, старшие же маги — и тёмные, и светлые — излишне глубоко дышали и до хруста сжимали израсходованные на три четверти великие накопители.
Стоило затихнуть последней ноте чародейства, как буквально одномоментно пропала терзающая защиту отряда мертвящая аура, и тут же юного полудемона Таора, который до того с невероятными мастерством и умением оперировал колоссальными объёмами сил, внезапно будто подбросило в седле. Серьга-капелька в левом ухе красноволосого полуэльфа нестерпимо ярко сверкнула в стремительном полёте и с различимо яростным шипением впечаталась в только что вставший блокирующий купол. При этом своевольное украшение, будто покрывало, сдёрнуло за собой не только огненный слой купола кавалькады, но и все остальные, закутывая и без того уже отрезанную от мира воронку смерти в ещё одно плетение.
Из-за грани доносится негромкий, затихающий перестук и мастерское потрясённое: «Ого!»
Все ошеломлённо замерли. Капля Пламени Бездны на недосягаемой высоте густо-багрово сверкнула будто бы направленно в сторону Таора. Тот покачнулся, отпустил сжимаемые до того кристаллы и рухнул на загривок недоумённо взрыкнувшей Мрры.
Склонившиеся на юношей мастера Олл и Орр всмотрелись, переглянулись и потрясённо констатировали:
— Обморок от перенапряжения…
После братья вновь переглянулись, кивнули друг другу, и Орр скомандовал:
— Привал. Наблюдение. Изучение.
И спешился первым, а затем помог Оллу отстегнуть и снять с седла так удивившего всех юношу, которого уложили на заботливо расстеленную одним из тёмных походную циновку.
***
В себя приходилось совершенно неясное количество времени, причём поначалу было не очень понятно, кто и куда приходит. Процесс больше напоминал конденсацию разлетевшегося в неразличимо мелкие капельки сознания сначала до хоть сколько-то плотного тумана, а потом и до густого облака, пролившегося без остатка куда-то на дно разума Таора, где оно, сознание, целую вечность (или всего две секунды?) обретало подобие формы и границ, заново осознавая самоё себя.
На исходе четвёртой секунды (или второй вечности?) уже вполне «Я» смог родить мысль, состоящую исключительно из совершенно нецензурных междометий. Завершив пространный монолог в никуда, помогший мне ещё сильнее сконцентрироваться, я смог различить ментальный голос полудемона, радостно вещавший: «Ого, коллега! Вот это возвращение! Вот это экспрессия! Я пару оборотов даже запишу, пригодятся».
«Всегда пожалуйста, коллега, — не менее обрадованно ответил я, полностью осознаваясь. — Пользуйтесь на здоровье!»
«Да уж, — хохотнул Таор, — от такого матового покрытия не только здоровье улучшится и сознание прояснится! Так, коллега, — посуровел немного тоном полуэльф, — признавайтесь, что вы учудили? И, главный вопрос, зачем?»
«Это не я, честное слово! Оно само! — банальностями стал отнекиваться я. — Реально само! Я просто следил за защитой и контролировал потоки, а истекающая из серьги сила меня заворожила, буквально поглотила, растворила в себе и обо что-то шваркнула со всей своей бездонной мощи!»
«Н-да… — задумчиво протянул Таор. — А потом своенравная бирюлька чуть не оторвала мне мочку уха, улетая и унося с собой весь покров защиты отряда на купол-блокиратор…»
«В смысле? — не понял я. — Это что, мы теперь без серьги, а недозрелый прорыв в двойном саркофаге?»
«В чём, в чём? — в свою очередь не понял полудемон. — А, в крутом гробу! Да, коллега,
